Об уникальной судьбе заслуженной учительницы Беларуси Зинаиды Никифоровны Рыдлевской и ее учениках.
Жила-была девочка. Родители бедные. Голодно, холодно, послевоенное время, даже приличной одежды нет. По этой причине и в школу девочку не пускали. Но вот однажды в дом пришла учительница. Выслушав отца и мать, сказала: «Всем, чем могу, помогу вашей Дануте». И сдержала слово: кормила, поила, одевала, учила. Сегодня Данута — взрослый человек. Она тоже стала педагогом. И написала такое пронзительное стихотворение, посвященное своей первой учительнице, что его нельзя читать без слез. Той самой учительницей была Зинаида Никифоровна Рыдлевская.
«Побереги себя, Зинушка!»
О Зинаиде Рыдлевской снята документальная лента киностудией «Беларусьфильм». А недавно создан уникальный альбом, в котором отражен весь ее жизненный путь. Он с любовью изготовлен учениками 191-й минской школы и вручен заслуженной учительнице Беларуси в День 65-летия Великой Победы.
Хочу сказать, что Зинаида Никифоровна в этой школе не работала, но добрая слава далеко слышна. Услышали ее учителя, услышали дети, пригласили на встречу, от которой все были в восторге. Рассказ бывшей партизанки так запал в души ребятам, что они написали исследовательскую работу, которая на районном конкурсе заняла первое место. И сегодня ветеран здесь желанный гость. И в праздники, и в будни.
А сеять разумное, доброе, вечное Рыдлевская начала на селе. В далеком 1947-м после окончания Борисовского педучилища направили ее в деревню Козловщина Ошмянского района. И сразу — работа с полной отдачей. Под опекой 80 мальчишек и девчонок. Трудилась в две смены. Была и третья — вечерняя: проверка тетрадок, подготовка к урокам. Сердобольные хозяева, у которых квартировала молодая учительница, все время просили: да побереги ты себя, Зинушка!
Зинушка не берегла себя. Потому что не могла работать иначе. Не жалела сил и в Доргишках, где стала директором семилетки. На все ее хватало: на работу с детьми, на общественные дела и песни. На груди педагога от Бога, как ее называло местное население, заблестел значок «Отличник народного образования», пришли уважение, авторитет и… любовь. Учитель Владимир Рыдлевский предложил руку и сердце. Она не отказала. И уже в 1954 году у супругов-педагогов родилась дочь. Вот только тогда Зинаида Никифоровна чуть-чуть остепенилась. Бразды правления школой принял муж, а она стала преподавать белорусский язык. Дочь взрослела, прочно становилась на ноги. И отличник народного образования, беспокойная натура, снова завертелась в кутерьме дел. Вместе с мужем Владимиром Онуфриевичем строили школу в деревне Кричино Борисовского района, куда перевели супругов, создавали прекрасный парк и возводили уникальный памятник воинам Великой Отечественной войны.
Зинаида Никифоровна стала заслуженной учительницей Беларуси, ее стали приглашать на различные форумы и совещания. Когда в октябре 1981 года в столице Чехословакии открылся шестой Всемирный конгресс женщин, то делегатом от Беларуси на этот форум избрали Зинаиду Рыдлевскую, она была уже известным человеком в стране.
Там она выступала на митинге в Лидице, которую постигла судьба Хатыни, рассказывала о своей партизанской семье, о наших потерях и страданиях, о погибших братьях. Ее внимательно слушали, а потом подходили люди, жали руки, благодарили, а у Зинаиды Никифоровны из глаз катились слезы.
Фотография партизанской семьи
О партизанской эпопее Зинаиды Рыдлевской — особый сказ. В Музее Великой Отечественной войны, что в Минске, есть уникальная фотография. На ней убеленный сединой старик, с окладистой бородой, в партизанской папахе с красным околышем, а рядом с ним две дочери, худощавые, с винтовками через плечо, но с искренними улыбками на лице. Так вот одна из дочерей — Зинаида Никифоровна.
Я разыскал пожелтевший от времени документ, который раскрывает тайну появления исторического снимка, — «Учительскую газету» за 9 мая 1980 года. В ней напечатана статья бывшего военного фотокорреспондента Александра Становова. Она-то и поведала о главном. Процитирую часть ее:
«В Белоруссии в 1944 году мы освободили село Черея Чашникского района. Около полуразрушенной хаты я увидел и сфотографировал двух девушек и старика с красным околышем на папахе. Дед то и дело снимал ее и махал солдатам, а они кричали, улыбаясь:
— Как воевал, дедусь?
Мы ненадолго задержались в селе, и я снова разыскал этого деда. Он сидел, задумавшись, на ступеньках чудом уцелевшего крыльца и курил самокрутку.
— О чем задумался, отец? — окликнул я его.
Он посмотрел на меня из-под густых бровей.
— Молод еще стариковские думы ведать.
Откуда-то вынырнула девушка и накинула деду на плечи стеганку.
— Дочь? — опять спросил я.
— Две их у меня. Вместе со мной партизанили.
— А вы что делали в отряде? — поинтересовался я.
— Известное дело что, — нехотя ответил старик. — Кашу варил.
Из-за спины старого партизана послышался девичий смех.
Признаться, я немного разочаровался, когда узнал, что дед был кашеваром в партизанском отряде. Так и кончился наш разговор с Никифором Терентьевичем.
…Прошло 35 лет. И вот мы сидим с Зинаидой Никифоровной Рыдлевской в ее доме в деревне Кричино Борисовского района, где она теперь живет. Вспоминаем ту короткую нашу встречу. На столе лежит фотография партизанской семьи. Я привез ее Зинаиде на память. С горечью узнаю, что Никифора Терентьевича уже нет в живых. Зина говорит:
— Помните, папа сказал, что кашу варил, пошутил он тогда. В разведку ходил, а потом был ординарцем у заместителя командира нашей партизанской бригады»…
Вот такая весточка из прошлого. Прочитав статью, мне захотелось больше узнать, как воевало семейное трио в партизанском отряде, что пережили, где отличились. И такая возможность скоро представилась.
Зинаида Никифоровна начала разговор с печальной вести. Не стало на земле бывшего военного фотокорреспондента Александра Ивановича Становова. Он работал в журнале «Советская женщина», стал заслуженным работником культуры РСФСР. И четыре раза приезжал в гости к Рыдлевской. Ушла из жизни и сестра Зинаиды Никифоровны — Олечка.
— А меня пока Бог бережет, — вздохнула женщина и замолчала. Я не торопил ее вопросами, понимая, что творится в душе ветерана. Наконец она подняла голову и сказала:
— Вот вы собираетесь написать о нашей партизанской семье. В первую очередь надо воздать должное отцу нашему. Никифор Терентьевич славный человек был, три войны прошел. Во время гражданской чуть не погиб. В одном из боев его ранило, выбило, как говорится, из седла. Но кавалерист не упал на землю, нога его запуталась в стремени. Его лошадь, которую звали Васькой, остановилась. Однако от взрыва снаряда могла в любое время понестись галопом по полю, и тогда бы отцу не сдобровать. Он понимал это и сказал тихо коню: «Давай, Вася, попрощаемся». Конь, словно услышав его призыв, склонил голову до земли. Никифор воспользовался этим моментом, схватился руками за гриву, и лошадь подняла его вверх, по сути, помогла сесть своему хозяину в седло. А затем вынесла с поля боя. После этого Никифор Терентьевич еще больше полюбил лошадей.
А как прислушивались к голосу бывалого солдата в партизанском отряде! Даже командиры. И знаете, когда вернулись в Черею, отец тоже подвиг совершил. Он вызвался провести советских бойцов тайными лесными тропами в сторону Холопеничей. И провел. Враг был окружен и разбит, много фашистов попало в плен. Вот каким геройским человеком был наш Никифор Терентьевич!
«Дочка тоже стала учительницей»
— Зинаида Никифоровна, да и вы с Олечкой были геройскими девушками. Как попали в отряд?
— В деревне нам было опасно оставаться, полицаи знали о наших связях с партизанами, знали, где сражаются наши два брата. И в декабре 1942 года мы покинули Черею. Оля стала в отряде имени Кутузова медсестрой, а я — рядовым бойцом. Ходила в разведку, на подрыв эшелонов, вместе со всеми громила гарнизоны, участвовала в засадах.
— Зинаида Никифоровна, за боевые дела вы награждены орденом Отечественной войны второй степени и медалью «За отвагу», которую не все фронтовики имеют. И получили ее в 17 лет. За что, за какой подвиг?
— Больно смелой была. Я и теперь думаю: как осталась жива? Не забыть, штурмовали мы автотрассу Лепель — Борисов. Бой был жестоким. Я попала в какую-то яму, меня засыпало землей. Хорошо, что партизан был рядом. Вытаскивает меня, а я спрашиваю: «Неужели жива?» Рассмеялся мой спаситель: «Коль спрашиваешь, значит, жива».
— Зинаида Никифоровна, пришел радостный день освобождения, вы вернулись домой, а дома нет, он разрушен и сгорел, осталось целым только крыльцо, как написал об этом военный корреспондент. Как сложилась ваша мирная жизнь?
— Отцу уже было под 60. И построить новый дом было проблематично. Но судьба была благосклонна к нам. Евгения Бродского, мужа старшей сестры, который был с нами в партизанском отряде, назначили директором Борисовского педучилища. А во дворе училища стоял дом. Нам с папой разрешили там пожить. И в том же 1944 году сбылась моя мечта: я стала студенткой педучилища. Окончив его, много лет работала на ниве образования, растила детей: дочь Наташу и сына Сергея. Дочь, кстати, пошла по моим стопам, стала учительницей, живет в Минске. Поэтому на зиму я приезжаю к ней «греться», встречаюсь с молодежью, со школьниками, а по весне снова уезжаю в свое Кричино, выращиваю овощи, фрукты и обязательно цветы. Дорого мне все там.
Символично, что молодежь и теперь посвящает Зинаиде Рыдлевской свои стихи, шлет свой “паклон ад юнацтва”, свои признательные строки. Их я нашел в исследовательской работе столичных школьников «Голос сердца».
«Сейчас Зинаида Никифоровна на заслуженном отдыхе, — написано в ней. — Но деловитости, оптимизму и энергии этой женщины можно только позавидовать. Она неугомонна, ее хватает на все: на детей, на внуков и правнуков, и, конечно же, на бывших учеников. И они не забывают ее».
Евгений КАЗЮКИН, «БН»
НА СНИМКАХ: Зинаида Никифоровна РЫДЛЕВСКАЯ; заслуженная учительница Беларуси с учениками 191-й минской школы 9 Мая 2010 г.; партизанка Зинаида РЫДЛЕВСКАЯ (справа) со своим отцом; Зинаида Никифоровна и бывший военный фотокорреспондент Александр СТАНОВОВ.
Фото из архива Зинаиды РЫДЛЕВСКОЙ
