Полина Кособуцкая: «Главное – стараться сделать так, чтобы наша молодежь, выросшая в мирное время, не потерялась и не наделала ошибок».Маленькие доноры
Здесь, в латвийском Саласпилсе, во время оккупации нацисты проводили различные медицинские эксперименты и брали у доноров-малышей кровь для раненых фашистов.— У меня обычно качали немного, — вспоминает Полина Кособуцкая. — А у брата Володи, который на три года старше, — побольше. Тут же находился и наш двоюродный брат Федор, ему было семь. Донорами становились даже младенцы. А пока нас мучили, родителей гоняли работать на железную дорогу.
Володе повезло. Детей из концлагеря по просьбе местных жителей иногда отдавали на усыновление. Пожилому немцу по имени Конрад понравился степенный мальчуган. В администрации концлагеря сказали, что он сирота. Конрад забрал ребенка к себе.
— Нельзя, оценивая кого-то, судить только по национальности, — размышляет сейчас Полина Александровна. — Фашисты есть у любого народа. Все зависит от самого человека. И кем в итоге быть — только его личный выбор…
Конрад подарил ребенку часы, купил одежду и даже отправил в школу. А потом вдруг узнал, что родители мальчика живы. И пришел в концлагерь просить разрешения его усыновить.
— Конечно же, мама с папой отказались. Но брат оставался в немецкой семье до тех пор, пока нацисты не собрались гнать пленных дальше. Опекун вернул Володю обратно в Саласпилс, чтобы не разлучать с близкими, — Полина Кособуцкая вспоминает рассказы своих родных. — Это я уже сейчас думаю: если бы родители знали, что ждет нас впереди, возможно, приняли бы другое решение.
А впереди были еще более страшные испытания. Узников отправили сначала в Германию, потом в Австрию. Опять бараки, концлагеря и бесконечные заборы крови. Там маленькая Полинка обессилела уже настолько, что с нар не поднималась. К счастью, выжила. Дождалась освобождения.
Пришли американцы. Открыли ворота в концлагере: иди куда хочешь. Девочка была при смерти, поэтому ее забрали в больницу. Полина Александровна вспоминает кроватку с сеткой и скамеечку-столик, который ставили на грудь, чтобы покормить маленькую пациентку с ложечки.
— Ухаживали за мной монахини в черных балахонах и белых головных уборах. Не все были добрыми. Одна из них заставляла есть яблоки с косточками, а я никак не могла их проглотить… Помню группу врачей возле кровати с рентгеновскими снимками в руках. Они обсуждали: одно легкое не работает совсем, а второе — чуть-чуть. Наверное, долго лежала в той больнице. Мама потом рассказывала: когда меня забрали, я по-русски вообще разучилась говорить. Лепетала только по-немецки…
Встреча с предателями
Пока малышку выхаживали медики, ее брат Володя и родители — Ефросинья Иосифовна и Александр Климентьевич Гендик — жили в чужой стране. Просили милостыню, чтобы прокормиться. Не сразу получилось найти путь домой и после выписки девочки. Пришлось ночевать на чердаках. К счастью, через несколько месяцев скитаний они попали-таки на пароход. Американцы выдали на дорогу соевую муку и яичный порошок, детям — леденцы. Их вкус после перенесенного ада Полина Александровна помнит и сейчас...Итак, домой вчерашние узники возвращались вместе с советскими солдатами. Наши воины подарили Володе мандолину (она стала семейной реликвией). А набравшаяся сил Полинка прямо на палубе танцевала для красноармейцев.
Прибыли в Ригу. Семья знала, что их деревни уже нет — фашисты уничтожили Медведи еще тогда, перед отправкой трудоспособных граждан в рабство. Просто заперли инвалидов и стариков в сарае и подожгли.
— Мы решили временно остановиться у своих дальних родственников на латвийском хуторе. Тем более что отца уже отправили на восстановление завода в Одессу, — эти события своего военного детства Полина Кособуцкая помнит более отчетливо. — Да вот только и тут жить, как оказалось, было опасно. Из-за предателей…
Латвия тогда была охвачена антисоветской партизанской войной. Так называемые «лесные братья», а точнее, вооруженные автоматами бандиты, ворвались как-то в дом, где приютили белорусскую семью. Грозились всех перестрелять. Взрослых положили на пол, а перепуганные дети зашлись в крике… Нападавшие избили ухватами и хозяев, и их гостей. Потом ушли, но пообещали вернуться. Трагедии хуторяне ждать не стали — утром одолжили у соседей лошадь и отвезли Ефросинью с детьми на белорусскую территорию.
На родине, в приграничном Верхнедвинском районе, тоже пришлось искать крышу над головой. Сначала квартировали у знакомых, потом — у больной бабушки, за которой стала ухаживать мама Полины. Старушка умерла, оставив дом семье своей опекунши. Туда и вернулся чуть позже отец. Стал работать в детском доме. Жизнь потихоньку налаживалась.
Уже давно нет ни матери, ни отца. Но Полина Кособуцкая вспоминает их с нежностью и бесконечной благодарностью.
— К сожалению, в семье тема нашего рабства долгие годы была запретной. Ведь многие на родине после плена считали нас врагами народа, — смахивает слезу собеседница. — И даже через десятилетия родители с неохотой рассказывали о подробностях жизни в концлагерях, которые мы в силу своего малолетства не смогли запомнить. А может быть, они просто не хотели бередить больную рану и нас тоже старались оградить от мучительных воспоминаний? — рассуждает сегодня ветеран.
Сорок лет Полина Александровна отдала медицине.Отдать жизнь детям
Возможно, она права. Такие испытания, которые выпали на долю маленьких узников кровавой войны, даже психика взрослого человека не всегда выдержит. Что уж тут говорить про детей…Именно малышам Полина Кособуцкая посвятила свою жизнь. Как сложно ни было в послевоенные годы, но она поступила и закончила мединститут. По распределению приехала работать в Сенненский район. Сорок лет Полина Александровна отдала медицине. Она стала замечательным педиатром, вырастила несколько поколений пациентов.
— Сейчас моя внучка смеется: бабушка, с тобой неинтересно ходить на прогулку, — с улыбкой рассказывает героиня. — Тебя же, мол, весь город в лицо знает. Каждый прохожий здоровается, интересуется делами. Так можно весь день у калитки простоять и никуда не успеть…
Вниманием родных и близких людей Полина Александровна не обделена. Каждый день к ней заглядывает дочь Марина. Она медсестра, пошла по маминым стопам — тоже трудится в ЦРБ. Внучка Катя стала юристом, внук Максим окончил кадетское училище, сейчас — студент БГУ. Наша героиня и сама на месте не сидит. Она активистка по характеру. Входит в состав районного координационного совета общественных объединений и политических партий, представляя Белорусскую ассоциацию бывших несовершеннолетних узников фашизма. Увлекается фотографией. Поет в ветеранском хоре. Как волонтер Красного Креста помогает нуждающимся. В силу своих возможностей занимается спортом. Например, только эту зиму обошлась без лыжных походов. Объясняет: родные запретили становиться на лыжи. Приходится теперь ограничиваться ежедневными пешими экскурсиями по лесопарку.
— А вообще, следует радоваться каждому дню. И стараться взять от него максимум полезного, — итожит Полина Кособуцкая свою жизненную философию. — И главное — стараться сделать так, чтобы наша молодежь, выросшая в мирное время, не потерялась и не наделала ошибок. Я часто слышу браваду молодых: вам, мол, старикам, главное — чтобы не было войны. Критикуют: якобы остальное для пожилых людей не важно... И не понимают парни и девушки, что этого самого остального вообще может не быть, если потерять главное — мир и согласие! Нужно научить наших детей и внуков анализировать уроки прошлого, учитывать ошибки других стран и не преступать ту черту, после которой откроется путь в никуда…
begunova@sb.by
