Зритель всегда прав

Прибранный и какой–то одомашненный Русский театр встречал своих гостей, как и положено в первом весеннем месяце года, премьерой о мужчине и женщинах...

Прибранный и какой–то одомашненный Русский театр встречал своих гостей, как и положено в первом весеннем месяце года, премьерой о мужчине и женщинах. Режиссер Луценко, уже без привычного титула худрука, явил на суд зрителей и худсовета свою новую работу, вызвавшую в театре бои местного значения. Коллеги в своей массе постановку не приняли, зато зрители отнеслись к ней с восторгом.


Вот здесь–то мне и хотелось бы высказать некую крамольную мысль о том, что большинство не всегда бывает правым, особенно в таком тонком деле, как искусство. Худсовет театра, посмотрев генеральный прогон, то есть репетицию накануне премьеры, вынес вердикт о том, что спектакль, мягко говоря, плохой и успеха у зрителей иметь не будет. Однако состоялось уже десять спектаклей при полном аншлаге. К тому же, по информации кассы Русского театра, билетов нет даже на апрель. И это при том, что практически никакой рекламы спектакля почему–то нет, нет даже простенькой афишки у театра! Неужели худсовет таким образом отстаивает свою правоту? Верить в это не хочется, но такого в Национальном академическом театре имени Горького никогда не было!


В соавторы своего спектакля Борис Луценко взял Эрика–Эммануэля Шмитта и его пьесу «Распутник». Ныне это один из самых модных драматургов Евразии. В родной Франции героев пьес Эрика–Эммануэля оживляют на сцене и экране такие великие актеры, как Жерар Депардье и Ален Делон. Впрочем, довольно о мелких проблемах театральной кухни, важно само блюдо, его величество спектакль.


Сцена была пустой, черной и от этого загадочной. Настоящий «Черный квадрат» Малевича, вернее куб, созданный художником Вениамином Маршаком. Потом в этом пространстве обнаружился стул, который потом поочередно становился и креслом великого мыслителя, и троном покорителя женщин, и трибуной блюстителя морали, и ложем прелюбодеяния, и местом наказания заблудшей дочери. Затем вместе с неясными звуками показались некие неясные фигуры, все задвигалось, заговорило, запело, и перед публикой предстали актеры... Самое удивительное, что они, хотя и были одеты в шикарные костюмы XVIII века, почему–то нисколько не стремились убедить зрителей в том, что на сцене собрались те самые современники и современницы великих французских энциклопедистов вместе с блистательным и распутным господином Дени Дидро. Артисты играли самих себя, приверженцев разных театров, течений и школ, лицедействуя внаглую, нараспашку, бесстыдно, словно оживляя знаменитую статью «Парадокс об актере», написанную создателем «Энциклопедии» специально для театра еще в XVIII веке, но по–настоящему осмысленную, похоже, только сейчас. То есть от красноречивого молчания пантомимы до котурнов высокой трагедии, поражающей зрителей велеречивостью и громогласностью, — все было явлено в этой постановке молодыми артистами Русского театра.


Комедия нравов, как это ни парадоксально, была воспринята на ура именно молодежью, которую во все времена принято считать безнравственной. Именно она не испугалась пустой сцены и, по сути, лекции о том, что в жизни морально, а что не морально.


Спектакль и правда в своей основе дидактичен, все–таки философия Дидро мало походит на веселенький водевиль, но, господа, каким блестящим литературным и сценическим языком читаются со сцены трактаты о морали, семье, общественном долге и семейных ценностях. Сколько в них возбуждающих мысль и чувство закономерностей и противоречий! Сколько раз во время спектакля ваш корреспондент ловил себя на мысли, что это не актер Руслан Чернецкий в роли Дидро, а я сам, распустив перед красивой женщиной «павлиний хвост самца», «цицероню» о преимуществах свободной семьи и моральности внебрачных связей и тут же с пеной у рта доказываю своей незамужней дочке, что детей надо рожать только тогда, когда есть семья и муж, а вовсе не от полюбившегося тебе первого встречного мужчины. И все это «распутство» мысли и тела соединяется здесь же, на наших глазах. Мы понимаем, что пара сейчас всерьез «занимается любовью», используя для осознания зрителями этого процесса только какую–нибудь маленькую деталь, намек, ассоциацию. Лихо? Да еще как! Действительно эротично, но нисколько не пошло.


В свое время кинорежиссер Валерий Рубинчик в удивительной картине «Культпоход в театр» применил похожий прием, когда заставил зрителей не глотать кем–то разжеванный сюжет, а самим принять участие в драматических коллизиях жизни героев фильма. Так, прыгая с кочки на кочку усвоенных некогда философских понятий, человек вдруг начинает обретать с помощью художника собственное мировоззрение, когда ранее сложное становится простым, а непонятное — понятным. То же самое произошло и в Русском театре на спектакле «Распутник». Раз за разом примеряя на себя «одежды героев» спектакля Бориса Луценко, зрители осознали в финале, что эта история про них самих. Потому–то и были на премьерных спектаклях продолжительные овации, крики «Браво!», цветы и даже государственная награда народному артисту Борису Луценко в виде Грамоты Национального собрания Республики Беларусь и публичного поздравления первого заместителя министра культуры Владимира Рылатко в адрес и режиссера–постановщика, и занятых в спектакле артистов. И совсем не случайно, что все билеты на этот спектакль проданы аж до мая.


От трагического до смешного, действительно, только один шаг. Худсовет театра не принял луценковского «Распутника», а зритель его превознес. Творчество — это ипостась Божья, и нам сегодня ох как не хватает осознанной общественной морали! К тому же в условиях мирового финансового кризиса малобюджетный спектакль Бориса Луценко (сцена–то черная и пустая, без дорогущих декораций) придется театру очень даже кстати. А зритель, он, как и всегда, — прав!

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter