Кредитный бум грянул. Лишь бы не ударил...Жить хочется здесь и сейчас. А еще чтоб ветер в ушах свистел. Мой давнишний приятель обедает сосиской в тесте, зато катается на новеньком «Пежо». Среди ваших знакомых есть такие? Банкиры страсть к красивой жизни, часто не подкрепленную доходами, понимают и спешат удовлетворить — для них это бизнес. В первой половине этого года белорусы взяли в кредит 1 триллион рублей, а всего, по данным Нацбанка, долг населения перед коммерческими банками составляет почти 6,5 триллиона. Приличные деньги — хватит, чтобы купить контрольный пакет в «Белтрансгазе» или украинской «Криворожстали». Хотя до западных стран еще далеко. Счет там идет на сотни миллиардов долларов. За кредитом бегут даже безработные, покупают машины и шубы, телефоны и квартиры. Забеги порой заканчиваются плачевно. Известен опыт Южной Кореи, когда в банковской системе накопилось так много «плохих» кредитов, что она лопнула как мыльный пузырь. Миллионам людей было очень больно...
Не хочется думать о плохом, но задумываться надо. Все–таки жизнь в кредит становится все более распространенным явлением и у нас.
В Нацбанке спокойны. «Да, есть случаи, когда люди терпят дефолты. Вот, например, свежая история. Жена взяла потребительский кредит. А муж через пару месяцев с ней развелся. Зарплата у женщины маленькая, платить по счетам она не может. Пришлось подключать суд... Однако подобные инциденты у нас редкость».
Объем просроченной задолженности со стороны населения мизерный (в отличие, к слову, от предприятий) — сотые доли процента от 6,5 триллиона. Что это — особенности национального характера? В России, например, хронических должников намного больше. Банки там уже каких только способов борьбы с неплательщиками не испытали. Этих товарищей там уже даже за границу не выпускают («черные списки» сдаются пограничникам). Наверное, это правильно. За все надо платить...
«У нас же население очень дисциплинированное, приятно работать, — поделился наблюдениями знакомый финансист. — К тому же, когда люди берут большие займы, нужны поручители. Их обычно привлекают из родственного круга. Иметь дело с судом никто не хочет. Поэтому, если у плательщика затруднения, из долговой ямы его тащит вся родня. Короче говоря, ответственность плюс коллективизм». Любопытная характеристика. И тем не менее есть ли осязаемые гарантии того, что в один не самый прекрасный день в кредитном портфеле банков доля проблемных и безнадежных займов резко вырастет? Понятно, что при таком раскладе пострадают не только банки... В мае этого года было запущено кредитное бюро. По мнению профессионалов, оно должно застраховать банковскую систему от дефолтов. Конечно, все они спешат оговориться, что 100–процентных гарантий не бывает. Но риск все–таки снижается.
В отделе кредитных историй специализированного управления Нацбанка мне рассказали, что в единую электронную базу закачаны все сделки на суммы не менее 10.000 долларов, заключенные с населением с 2000 года. Таких сделок, по последней информации, почти 108 тысяч. Сведения об их участниках уже могут быть доступны любому коммерческому банку — надо лишь оплатить информацию.
Крупные заемщики теперь как на ладони. Фокусы, когда получатель скромной зарплаты набирал в нескольких банках кредиты на такую сумму, которая оказалась бы неподъемной и для обладателя директорского оклада, больше не пройдут. Правда, лазейка для авантюристов, признают банкиры, остается. Планка 10.000 тысяч долларов высока. И те, кто берут кредиты по чуть–чуть, могут набрать большую сумму и при этом не попасть в «историю». Впрочем, есть мнение, что планка скоро понизится и лазейки сузятся...
Лично меня еще больше занимает другое. Как скажется работа кредитного бюро на цене кредитов? Ведь риск для банков снижается, значит, по логике вещей, должна снижаться и плата за риск. Сегодня взяв кредит на одну квартиру, через 15 лет придется отдать сумму за две с половиной. Банковские ставки 15 — 17 процентов на фоне официальных данных по инфляции (она в этом году не должна превысить 8 процентов) кажутся довольно высокими.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
