Здесь можно почувствовать запах пороха времен Первой мировой войны, прогуляться по “Северным Афинам” XVII века и дотронуться до стен, за которыми прятался семь веков назад великий князь литовский Витовт
Хотелось ли вам когда-нибудь побывать в нескольких местах одновременно? А в нескольких эпохах? Скажете, это нереально? Мол, без машины времени или телепорта здесь не обойтись? Но, поверьте, осуществить желание можно намного проще — отправившись в Сморгонский район Гродненской области. Путешествуя по этому краю, ты словно переносишься на машине времени из одного столетия в другое. Перед глазами проходят события Первой мировой войны, времен Речи Посполитой и ВКЛ... И все это на одном небольшом участке белорусской земли.
Не верите? Тогда добро пожаловать: всего 115 километров от столицы на северо-запад — и вы уже в этом удивительном крае.
Как добраться?
Сморгонский район находится в северо-восточной части Гродненской области. Районный центр расположен в 260 километрах от Гродно и в 115 километрах от Минска. Через город проходит дорога Минск — Вильнюс, или “гостинец”, как ее называют. На личном транспорте дорога из Минска займет около двух часов, на автобусе — чуть дольше. Если решите добираться поездом (к примеру, дизелем Минск — Гудогай), на дорогу потратите около двух с четвертью часов до Сморгони, два часа — до Залесья.
Где остановиться?
В городе работает гостиница. Приглашают к себе отдохнуть и хозяева сельских усадеб. В Крево, к примеру, работает “Кревская усадьба”. Хозяева кроме ночлега предоставляют услуги по обучению верховой езде, конные экскурсии. Для отдыха предлагаются беседки с барбекю на улице, средневековое подземелье с камином. Аренда дома, рассчитанного на пятерых гостей, стоит 100 долларов в сутки. В пяти километрах от Крево на хуторе Середи в самой высокой точке Сморгонского района (Милидовская гора, 320 м над уровнем моря) размещается еще одна усадьба — “Хуторок” на три комнаты с кухней и гостиной. Хозяева обещают гостям прекрасный отдых и пешие прогулки по лесу, катание по зимнему лесу на санях, рыбалку. Стоимость отдыха в “Хуторке” на одного человека — 80 тысяч белорусских рублей в сутки, с питанием — 140 тысяч.
Где перекусить?
В Сморгони работают кафе “Страўня”, “Спадар”, “Купалинка”, ресторан “Вилия”, бар “Диалог”. В Крево предлагает свои услуги кафе “Уют”, рассчитанное на 40 человек. В меню — салаты, жареная курица, филе рыбы, драники и многое другое из европейской и белорусской кухни. Плотно пообедать здесь можно за 20—30 тысяч рублей. Примерно за 50 тысяч в сутки вам предложат вкусную домашнюю пищу хозяева агроусадеб, в которых вы решите остановиться.
Медведь с баранками
Эту связь столетий можно почувствовать еще в самом городе Сморгони. И хоть не так много в нем сохранилось памятников культуры и архитектуры (главная достопримечательность — ренессансный костел Святого Михаила конца XVI века), прогуляться здесь стоит. В следующем году городу исполнится 530 лет. Представляете, сколько всего видел он за это время? Даже дрессированных медведей! Да-да, в XVII—XIX веках в городе существовала целая медвежья академия, основанная Радзивиллами, где занимались дрессировкой этих хищных животных. Медвежат учили танцевать под музыку, кланяться и бороться друг с другом, а потом отправлялись выступать с ними на ярмарках Речи Посполитой, России, Венгрии, Германии. Благодаря ученым “академикам” о Сморгони узнала вся Европа! Неудивительно, что именно медведь красуется сегодня на гербе города.
А еще Сморгонь известна уникальными... баранками. Говорят, именно тут и зародилось это ароматное сдобное лакомство. Первые баранки в Сморгони появились еще в XVII столетии. Правда, были они совсем не овальной формы, к которой мы привыкли. Это были небольшие полоски теста из муки и воды, сваренные в кипятке, а затем высушенные. И что самое интересное, первоначально такие баранки, или “абваранкі”, как их тогда называли, изготавливались не для людей, а для... медведей. Тех самых, что дрессировали в академии. Со временем угощение оценили и люди. В ХІХ столетии о сморгонских баранках говорили уже не только в Беларуси, но и за ее пределами. Местные старожилы утверждают, что в 1930-е годы в Сморгони насчитывалось около 60 артелей, которые занимались выпечкой баранок. Сморгонские артели успешно работали до 1939 года: новая советская власть ввела для частников-“бараночников” жуткие налоги. Поэтому сегодня от известных бубликов в Сморгони сохранились только рецепты. Но, как рассказали мне в районном историко-краеведческом музее, где они хранятся, даже если им строго следовать, вряд ли получится приготовить лакомство, которое напоминало бы по вкусу знаменитые “смаргонскія абваранкі”: “Нет ни тех пекарей, ни тех печей. Даже масло и мука стали другими, — говорят сотрудники музея. — Вряд ли современные баранки будут такими ароматными и вкусными”.
Уникальные факты хранит история Сморгони. Но сегодня турист о них может лишь услышать. Нет возможности ни баранки попробовать, ни на мишек посмотреть, разве что на их скульптуры в парках или изображение на гербе Сморгони. А потому за живыми ощущениями отправляемся в окрестности города.
Островки с трагическим прошлым
Ближайшая остановка — у объездной дороги на деревню Ходаки. Лес, поле, блиндажи... И кругом тишина. Только трактор ворчит, работая в поле, да редкая машина проедет по трассе. Но это сегодня здесь тихо. А лет сто назад тут круглосуточно гремели взрывы, стреляли винтовки и кричали от боли люди. С сентября 1915 года по февраль 1918-го через Сморгонский район проходила линия русско-германского фронта. 810 (!) дней здесь шли оборонительные бои. Сморгонь, которая попала в полосу фронта, уже спустя неделю боев лежала в руинах, а к 1916 году превратилась в “мертвый” город. Из шестнадцати тысяч жителей осталось не более двух сотен. Город практически вымер, но врагу не достался. “Как же так? — напишут позже немецкие офицеры, попавшие в плен. — Русские сдали Брест, Гродно, Вильно, а у этого маленького городка дерутся насмерть...” Но отступать дальше было некуда. За Сморгонью были Минск и Москва.
Бои за город шли страшные. Сморгонские позиции попали в число самых тяжелых для обороны. Недаром у солдат сложилась поговорка: “Кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал”. А побывало здесь немало народу. Среди знаменитых участников боев под Сморгонью, к примеру, писатель Михаил Зощенко, водивший солдат в атаки у станции Сморгонь, и дочь Льва Толстого Александра, заведовавшая фронтовым госпиталем в Залесье. Они оставили немало воспоминаний о событиях, происходивших в то время под Сморгонью. Особенно о газовых атаках — их немцы применили на этих землях впервые.
За полтора часа газ распространялся на 20 километров и уносил в одночасье жизни тысяч русских солдат. Следы газовых атак в виде полос пожелтевших деревьев и травы тянулись почти до Молодечно. Спустя десятки лет солнце и дождь смыли желтизну — снова в окрестностях Сморгони зеленеют леса и луга. Но никаким природным стихиям не смыть мощные бетонированные блиндажи и пулеметные гнезда, то тут, то там раскиданные по району. Немцы надежно укреплялись. Десятки километров окопов с ходами сообщения, несколько полос проволочных заграждений с кольями, блиндажи из бетона и рельсов... Говорят, их невозможно было разрушить даже 6-дюймовыми калибрами. Неудивительно, что и спустя почти сто лет они стоят нетронутыми. На колхозном поле рядом с деревней тут и там островки с кустами и деревьями. Человек незнающий не сразу и догадается, что под ними спрятаны доты и другие военные постройки. Ведь вокруг них так спокойно вспахивает почву трактор и мирно жуют травку коровы. А в самих блиндажах живут... ласточки. Даже испугалась, подойдя ближе к бетонированной постройке и пытаясь заглянуть внутрь: из окошка, откуда когда-то не переставая сыпались пули, стайкой вылетели птицы.
Но взрывы и выстрелы все-таки иногда звучат здесь и сегодня — во время реконструкций боев времен Первой мировой. Побывала однажды на одной из таких реконструкций и, признаться, здорово перетрусила. Хоть и знаешь, что на поле всего лишь актеры, а в ружьях — холостые патроны, дрожь пробирает все тело, когда видишь взлетающую на несколько метров землю или слышишь эти жуткие взрывы, громким эхом отзывающиеся в лесу.
Долго находиться у блиндажей сложно. Как представишь, сколько людей полегло у них, — становится не по себе. Поэтому отправляемся в более мирное место — агрогородок Крево в 25 километрах от Сморгони и в километре от трассы Минск — Вильнюс.
Груша на замковом дворе
Атмосфера здесь и правда другая. Пахнет спокойствием и... настоящей сельской жизнью. На первый взгляд Крево действительно деревня деревней. Вот сидит аист на дереве, гуляют куры по дороге и пасутся на травке козы, а еще — свиньи. Говорят, это давняя традиция кревских жителей: не во многих уголках Беларуси повезет увидеть свинью... на цепи! Проезжая в глубь агрогородка, видишь католический костел, а напротив — православную церковь. Все как в обычной белорусской деревне. И разве можно вообразить, что по ней разгуливали когда-то князья да короли? Хотя, конечно, скорее не разгуливали, а разъезжали в каретах. Но все же представить сложно. Правда, пока взору не откроется Кревский замок. Вернее — руины замка. Но, зная о страшных событиях в Сморгонском крае во времена Первой мировой, разве можно было ожидать другого?
Сказать, что замок, построенный по приказу литовского князя Гедимина в начале XIV века для защиты ВКЛ от крестоносцев, сохранил былое величие, — значит соврать. Ведь дошли до наших дней лишь фрагменты нескольких стен да башен с остатками польской консервации 1929 года. Но представление, насколько хорош был замок в свое время, по ним все-таки получить можно. Уникальность Кревского замка в том, что это была первая полностью каменная крепость в Беларуси — с фундаментом, углубленным в землю на 5—7 метров, стенами высотой около 13 и толщиной до трех метров.
“Да, замок строили на века”, — думаю, стоя у его подножия и разглядывая громадные валуны в основе кладки. Диаметром с метр будут! Только кто же знал, что века эти будут наполнены столь трагическими событиями. Благо, не стерли они Кревский замок полностью с белорусской земли. У нас есть возможность изучить хотя бы кладку крепости, увидеть бойницы, из которых обстреливали врагов наши предки, дотронуться до стен знаменитой Большой башни (высотой около 25 метров). Ее еще называют Княжеской башней, или башней Кейстута. Неспроста, конечно. Именно в склепах этой башни был задушен по приказу Ягайло его дядя — великий литовский князь Кейстут. Здесь же находился в плену и князь Витовт. Только ему повезло больше — князь бежал, переодевшись в женское платье.
А ведь, дотронувшись до башни, наверняка можно зарядиться “княжеской” энергией! Положила руку на камень — и к сердцу словно подключили кардиостимулятор. Так забилось оно от одних мыслей, что сам Витовт с Кейстутом находились за ее стенами, что где-то здесь была подписана в 1385 году Кревская уния между ВКЛ и Польским королевством и еще произошла масса других знаменательных событий. Приезжайте — ощущения испытаете невероятные! Особенно если останетесь здесь на вечер или на ночь. Ведь руины замка просто овеяны легендами.
Говорят, после захода солнца замок буквально оживает. Слышатся удары молота по наковальне, лязг цепей, ржание и стук копыт лошадей, пение женщины, а еще... лай собаки. Рассказывают, что когда-то в замке жили два князя, влюбленные в одну местную девушку. Не сумев договориться мирно, кому же достанется красавица, один князь убил другого во время дуэли. Победитель признался девушке в своем чувстве и предложил ей руку и сердце. Но та отказала. Князь не на шутку разозлился и приказал... замуровать девушку в стене замка. Сгоряча слуги вместе с ней замуровали и ее собачонку. Несколько дней доносились из стены женские стоны и собачий визг. Потом все стихло. Но жители Крево стали замечать, что по ночам на замковом дворе стала появляться женщина с собакой. Говорят, она до сих пор обитает в замке. Правда, время не пощадило красавицу. Теперь по руинам замка прогуливается обрюзгшая старуха в сопровождении скелета собачки...
Да, историйки еще те. Но замок действительно сегодня выглядит мертвым. В дни, когда не проводятся фестивали и не приезжают экскурсии, здесь не встретишь ни души. И только огромная дикая груша на замковом дворе напоминает хоть о какой-то жизни здесь.
Ананасы с павлинами в белорусской усадьбе
Следующая остановка — Залесье. Правда, чтобы попасть в него из Крево, нам все равно приходится возвращаться в Сморгонь, а потом километров пятнадцать ехать по направлению к Минску.
“Шляхетна” — именно так хочется сказать, увидев шикарную широкую аллею кленов. Такие тенистые дорожки и вели всегда к усадьбам знатных особ. К слову, прогуливаясь по ним, и себя ощущаешь частичкой белорусской знати. Вот клены расступаются... и что же открывается взору? В общем-то — почти одни строительные леса. Парково-дворцовый ансамбль сейчас находится на реставрации. Это не может не радовать. Ведь это означает второе рождение знаменитой усадьбы, в которой жил и творил во второй половине XVIII — начале XIX века потрясающий композитор и выдающийся политический деятель Михал Клеофас Огинский. Именно живописные залесские места вдохновили композитора на создание многих великолепных музыкальных произведений, главное из которых — известный на весь мир полонез “Прощание с Родиной”. Теперь понятно, почему Залесье иногда сравнивают с Ясной Поляной Толстого, Михайловским Пушкина и Тарханами Лермонтова.
А вот у усадьбы композитора свое название — “Усадьба муз”, или “Северные Афины”. Известно, что здесь побывало в свое время немало писателей, поэтов, композиторов. Так и представляешь, как они попивали чай в розовой гостиной, услаждали слух в музыкальном салоне или прохаживались по невероятной усадьбе своего друга Михала Клеофаса. Хоть практически все объекты ансамбля в состоянии реставрации, под лесами все-таки можно разглядеть их неповторимую красоту и уникальный образ. Вот небольшой усадебный дом в классическом стиле с деревянными ставнями на окнах, рядышком — белоснежная часовенка, а чуть поодаль, в шуме рвущейся с дамбы воды, — мельница. А кругом парк. Говорят, когда-то здесь, среди лип и кленов грациозно прохаживались лани и павлины. Не верится, правда? Но еще более удивительно то, что здесь, в белорусской глубинке, выращивали... экзотические ананасы! Конечно, не на грядках под открытым небом, а в специальной оранжерее. Вот она, примыкает к боковому павильону главного дворца.
К слову, и оранжерею, и все остальные объекты, начиная от усадебного дома и заканчивая каретной и конюшней, планируется восстановить. Работы уже идут полным ходом, так что, возможно, совсем скоро появится на сморгонской земле настоящий белорусский сказочный уголок, полный романтики и чудесных строений — по-настоящему лакомый кусочек для любого туриста, фотографа, художника. Но зачем ждать? Наведайтесь на Сморгонщину уже сейчас. Вы получите невероятные ощущения от путешествия... во времени и по страницам белорусской истории, полным и трагических, и величественных, и даже экзотических красок.
