Эта милая девочка с забавной косичкой обязательно вызвала бы умиление окружающих своей хрупкостью, беззащитностью и наивностью. Если бы… Если бы не бегающий взгляд абсолютно бессмысленных глаз, истерическая дерганость, что не позволяет даже минуту посидеть спокойно. Может быть, это оттого, что здесь, в кабинете медико-психологической консультации Витебского центра психиатрии и наркологии, она чувствует себя, как на допросе?
На приеме у Александра ГЕРАСИМОВСКОГО.
Да нет, подростковый психиатр-нарколог Александр Герасимовский ведет беседу на «ее» языке и вполне дружелюбен. Даже интересуется, каких человечков в последнее время видит школьница: зеленых или синих, больно ли было, когда на нее упало небо? Для него не секрет: состояние Даши — итог долговременной дружбы со спайсами. Специалист определяет это с первых минут общения. А вот мама, которая сейчас тихо плачет в коридоре, до поры до времени даже не догадывалась, что ее 16-летняя дочь задерживается по вечерам вовсе не у подружек.
Несколько дней назад у девушки случился припадок — рвота с кровью, конвульсии и галлюцинации. Дарья кричала так, что было слышно на улице. Соседи решили, что девочку избивают, и вызвали милицию, та в свою очередь — «скорую». В итоге невероятное стало очевидным. Подростка спасли, но теперь ей вместе с доктором нужно решить: как избавиться от зависимости, которая даже здесь, у врача, заставляет думать не об излечении, а об очередной дозе?
— Если ты готова лечиться, мы поможем, — врач вопрос ставит предельно жестко. — Если нет, ничего не получится. Думай сама — жить тебе или умирать.
Даша соглашается, но, мне кажется, только для того, чтобы от нее быстрее отстали. Может, она там, где пляшут зеленые человечки, а ей на голову падает небо? Завтра мама опять приведет Дашу на прием, а пока, бросив работу, будет следить за девочкой денно и нощно, только чтобы та не убежала опять в подворотню. Да и сознание девочки все же прояснится немного, может быть, она поймет, что ее тянут к жизни. А пока мама крепко берет ее, как маленькую, за руку и уводит, тихонько вытирая слезы.
А на приеме — следующий пациент, Саша, четырнадцати лет от роду. Его привел отец, чтобы, воспользовавшись возможностью, проконсультироваться анонимно, развилась у сына зависимость или нет.
— Употребляет всего три месяца, хочу знать: это серьезно или еще не очень?
Мальчишка тупо смотрит в окно: делайте, мол, что хотите. После нескольких безуспешных попыток разговорить ребенка Герасимовский просит отца выйти. Без папы мальчишка немного расслабляется и становится более разговорчивым. Да, спайсы курит три месяца, но… каждый день. А первый раз попробовал еще три года назад. Деньги? Папа достаточно дает на карманные расходы, а курительная смесь сейчас подешевела до 100 тысяч рублей за дозу — слишком много продавцов на нелегальном рынке.
— Зачем курю? В этой жизни нужно попробовать все! — совсем уж раздухарился Сашка.
Теперь очередь Николая Антоновича побеседовать тет-а-тет.
— Зависим? Нет, лечиться официально не будем — это может сказаться на его судьбе. Может, таблетки какие выпишете? Так, чтобы заместили на первых порах эту гадость, — похоже, родитель уже сам все решил.
Пациенты уходят, а Герасимовский разводит руками: при такой позиции взрослых ребенку помочь невозможно. Да и вообще польза анонимности в этих вопросах весьма спорная.
— Вчера на приеме был 17-летний парень. Стаж употребления миксов и спайсов — четыре с лишним года. Зависимость налицо, изменения в психическом состоянии — тоже. Завтра он попросит в нашем диспансере справку для водительского удостоверения — и ему напишут, что здоров. Официально-то нигде на учетах не состоял и не лечился. А послезавтра его призовут в армию и дадут в руки оружие... Хорошо, если у призывной медкомиссии возникнут подозрения. А если нет?
Да, такое вполне себе может случиться, но и анонимность обращения к специалисту для зависимых людей — это практически единственный шанс вернуться к нормальному образу жизни. И его, к примеру, использовал наш следующий пациент — 17-летний Сергей. Вот уже 11 месяцев парень «чист». И это после двух лет постоянного употребления опасного психотропа.
— Подсел случайно, — сокрушается будущий программист. — Раз друзья угостили, два... А потом стал сам покупать, у матери деньги воровал. Затем — у бабушки. Чуть колледж не бросил, девушку потерял. Несколько раз пытался повеситься, с балкона прыгнуть. Одним словом, два года сплошного дурмана. Сейчас как будто заново живу, в ярких обостренных красках. Правда, долго пришлось память восстанавливать, восполнять многочисленные пробелы в интеллекте. Поверите, элементарные задачки, что раньше щелкал на раз, казались непосильными. Теперь все позади. А тем, кто сегодня еще в тумане, хотел бы сказать: не надейтесь, что будет легко. Легко только окунуться в это болото, а вот выбраться — намного сложнее.
Кстати
Специалисты утверждают, что подростки часто начинают употреблять психотропы из-за недостатка любви и ласки в семье, протестуя против непонимания. Все больше фактов, когда отцы и мамы, поглощенные бизнес-делами, напрочь забывают о своих детях. На днях одна из таких мам в кабинете врача-нарколога в присутствии сына заявила: лучше бы я 11 лет назад завела собаку, а не ребенка. Как говорится, комментарии излишни…
a_veresk@mail.ru
