Открываю дверь в подъезд, и по глазам больно бьет слово из трех букв. На доске объявлений приклеен листок, в котором по самому центру огромными красными буквами выведено «ЖИР». Утро. Я полусонная выгуливала собаку... И морально была просто не готова к такому информационному заявлению, потому застыла как вкопанная в надежде быстрее разобраться в происходящем. Ясное дело: «ЖИР» был не один, до него был текст и после него тоже. Текст: «Препарат такой–то сжигает лишний ЖИР. Суперэффективно!» Ну, слава Богу! А то я перепугалась. Чего?.. Жир — это жуть. Мне так кажется. Предвестник несчастья и пустоты.
И еще мне показалось странным, что до сих пор не исчезла с лица земли такая идея, как «сжигатель жира». В прошлом веке люди ели чудодейственные пилюли, значки носили «Хочешь похудеть? Спроси меня как...» Я полагала, что такой бизнес уже канул в Лету, а тут снова напоминают про лишние килограммы, да еще так недвусмысленно — ЖИР...
Но, уже поднимаясь по лестнице, я подумала, что по своему глобальному волнующему и философскому смыслу вряд ли найдется тема более вечная и емкая. И решила о ней написать.
Дело в том, что я действительно категорически против жира. В себе. И во всем мире. Пакеты с жирным молоком вызывают во мне воинственное настроение, большие белые куски сала на прилавках мясных отделов возмущают до бесконечности, и, наконец, когда я вижу, как кто–то бездарно ест хот–дог на остановке, то пропитываюсь к этому человеку чувством глубокого сожаления. Одним словом, все, что наполнено жиром, наводит на меня вселенскую тоску. И суть не в том, что вредно, а в том, что в жире люди ищут спасение от всех бед своих. И совсем обратная история — жира нет там, где все хорошо... Такое мое личное открытие.
Некогда литературные классики, такие как Достоевский, к примеру, рисовали нищету бледной и худой. Если какая девица одета в лохмотья, так у нее из рукавов всенепременно будут видны две худющие ручонки. А бедный студент будет чахлым, с острыми чертами лица, выпирающими ключицами и все в подобном духе. Читаешь и в каждом предложении ощущаешь голод и холод. Бедность — это когда нечего есть. И как же сильно изменился мир, понимаешь только тогда, когда осознаешь, что современная нищета — это когда что и остается в жизни из удовольствий, так это наесться до отвала. Смысл жизни обитателей панельного царства периферийных районов небольших городов, жителей маленьких поселков открывается, когда волей какой–то случайности оказываешься в простеньком магазинчике на отшибе. На нем такими большими буквами написано «Магазин». И все. Перед прилавком являют себя лики людей совсем не того склада, что приличная столичная девушка привыкла наблюдать в фитнес–клубах и на концертах. Там другой взгляд на вещи, другие приоритеты.
Думая о главном, я нахожу суть жизни абсолютно пустой. То есть это абсолютно чистое пространство. Можно заполнить его по своему разумению: чувствами, мыслями, переживаниями, отношениями... Но чем сложнее идея начинки, тем большего труда требует ее воплощение. Нужно как–то очень уж много работать, постигать, отсекать лишнее, ошибаться. Придется время от времени даже болеть душой и телом. Нужно будет отказывать себе сегодня во имя того, чтобы в этой твоей комнате завтра или через годы появилась та самая жемчужина коллекции, на которую была сделана ставка. Ну а жизнь–то проходит сиюминутно... И иногда настигает отчаяние, потому что все те удовольствия, которые мы упускаем сейчас, мы уже не получим никогда. И порой хочется плюнуть на изыски и наброситься на все лакомства, поглощая кусок за куском, забываться в сладкой одури приходящей сытости. И получается, что самый простой способ сбежать от этой пустоты — это есть, бесконечно долго есть. Есть всегда. День за днем. И даже ночью.
И я в который раз думаю о том, что там, где все хорошо, жира нет. В эпицентре жизни его крайне мало. Там, где счастливы и влюблены, там, где горят в стремлении и азарте, в амбициях и достижениях. Там все обезжирено.
Полноценная Жизнь — вот он, суперсжигатель! Но это дорого. Не всем по карману. И не по душе.
