Жил - был у бабушки маленький мальчик

Молодые Сятковские разбежались в разные стороны.
Молодые Сятковские разбежались в разные стороны. Каждый отправился искать новое счастье: муж - свое, жена - свое. Виталий застрял где-то в городских дебрях. Ольга из квартиры мужниных родителей ушла к своим и сына Пашу с собой забрала. Потом и от своих родителей ушла. Мальчик жил с мамой в чьей-то квартире, где они вроде снимали комнату. Восемь лет было Паше, когда он самостоятельно принял решение в "ту квартиру" больше не возвращаться. Он и не помнит, как решил уйти к "папиной" бабушке. Но теперь Паша об этом не жалеет. Ведь за полтора года мама за ним, как ни странно, так и не пришла...

Ситуация следующая...

Я вам честно скажу: пришлось переписать всю статью полностью. В первом варианте я называла вещи своими именами, приводила высказывания тех, кто был свидетелем взаимоотношений в семье Паши Сятковского. Перечитала. Получилась одна грязь. Подумала: мальчик ведь тоже прочтет. Мне стало жаль Пашку, симпатичного минского школьника. Как ни крути, чужая личная жизнь не для всеобщего обозрения.

Попробовала убрать некоторые места: те, в которых Паша сам рассказывал, как он жил с мамой в "той квартире". Получилось неубедительно. Будто ситуация простая: жил мальчик с мамой, а теперь у бабушки с дедушкой живет.

Вы, наверное, решили, что родители Паши какие-нибудь асоциальные типы. Ничего подобного. Папе недавно выдали на работе прекрасную характеристику (он ее по факсу в управление образования Центрального района прислал). А про маму говорят: "Парикмахер, эффектная женщина". Правда, добавляют: "Есть моменты... но по виду не скажешь!" Понять, почему "эффектная" и "прекрасно охарактеризованный" потеряли интерес к своему 9-летнему сыну, действительно сложно. Но сейчас это уже не так важно. Вопрос нынче совершенно в другом: кто за ребенка теперь по закону будет отвечать? Кто его будет кормить и одевать?

Свекровь

Бабушка с дедушкой на внука не имеют никаких прав, хотя права получить хотят. "Ну вот еще, - скажете вы. - Свекровь воду мутит. Живи-радуйся, что есть кому старость скрасить". Но бабушка (бывшая теперь уже свекровь) Галина Васильевна Сятковская - женщина далеко не старая и жить хочет по правилам.

- Мой сын и его жена болтаются неизвестно где, - сказала мне Галина Васильевна, - а ребенок фактически брошен. Жили они и у нас, и у той бабушки, а теперь - ни там, ни здесь.

- А где теперь? - наивно поинтересовалась я.

- Я же сказала: болтаются! Отец Паши (наш с дедом сын) ребенка не видит. А про невестку... Сама-то я не знаю, но внук много чего порассказал. О-ох... Паша 1 ноября 2002 года пришел к нам неухоженный, нестриженный, грязный и голодный. Сказал: "Буду, бабушка, у вас с дедушкой жить".

- И что же вас беспокоит все-таки?

- Как что? Мальчик полтора года с родителями не общается. Рассказывает: "Из школы иду, встречаю маму на улице. Она... мимо прошла". 1 января мы все втроем (я, муж и внук) видели и папу в магазине - он голову отвернул, будто никого не знает. Ни папа, ни мама не интересуются, где Паша был летом, как вообще живет! Мы о ребенке заботимся, думаем о его будущем. Но государству, похоже, до этого дела нет!

- И хорошо, что заботитесь. Хотите, чтобы государство ваш поступок оценило?

- Да зачем? Нет, конечно! Вот все так говорят: растите! Я просто хочу ясности. Хочу знать, что ребенок теперь наш! Что официально мы, а не кто-то другой несет за него ответственность. В общем, хотим оформить опекунство. Сына мы своего, правда, не самым лучшим человеком, как выяснилось, вырастили. Не знаю, как так получилось... Но внуку все равно больше некуда деться. Нам предлагают стать опекунами без пособия на содержание ребенка и без всяких прав. Зачем такое опекунство?

Я не смогла вот так с ходу ответить, зачем такое опекунство. Поэтому просто пожала плечами.

- Мальчик пришел к нам весь оборванный. Как раз начались каникулы, но 11 ноября нужно было снова в школу отправлять. Одежды нет. Соседка кое-чего из белья дала, кое-что купили. Отвела в школу, сказала учительнице, что и как. Время идет, мать с отцом неизвестно где, а у нас ни документов на ребенка нет, ни прав. "Вы кто такая?", - спрашивают меня по любому поводу. "Бабушка", - говорю. "Ничего не знаем, нужны родители!" Паша у нас теннисом занимается, а на соревнования отправить не можем. Паспорт нужен. Да и поездки эти за свой счет. Может, кому-то кажется, мелочь: поездки, трусы-рубашки. Но ребенок растет, в спортивную секцию вот отвели... - Галина Васильевна помялась немного, потом спросила: - У вас есть дети? Тогда вы знаете, сколько всего нужно, чтобы вырастить ребенка. Мы с внуком у мужа на содержании. Это все-таки несправедливо. Стараемся обеспечить Паше нормальную жизнь. А родители живут в свое удовольствие. Может, не принято в такой ситуации о деньгах, но... - Галина Васильевна смутилась, попыталась подобрать наиболее подходящие слова, а вырвались наименее подходящие: - Поймите, ребенок не собака! Куда его летом деть, я ведь даже в лагерь отправить не могу без документов! Паспорт без согласия родителей оформить тоже нельзя. Ну нет их, родителей этих! Невестка еще бывает у своих, а наш вообще неизвестно где. В феврале из комитета по образованию Мингорисполкома нам прислали бумагу: "...не проживают по месту прописки, поданы документы в РУВД Центрального района г. Минска на розыск". До сих пор не нашли. Мне говорят: ищите сами. А как я-то найду, если милиция не может? Или не ищет?

- О чем вы с внуком разговаривали, когда он к вам пришел? - попыталась я сменить тему.



- О сексе, - с вызовом глянула на меня Галина Васильевна. - Да! Все разговоры сводились к этой теме. Расспрашивал он нас с дедом... как, мол, у нас с этим дело обстоит. И сам рассказывал... то, что видел. Я вам вот что скажу: насмотрелся он в свои годы. Я вот еще почему хочу точно знать, что ребенок по закону наш. Чтобы все старания не пошли прахом. Первое время он приходил из школы и плакал. Встретит маму (что она там ему наговорит, не знаю) - злится и плачет.

Мы его по 4 часа успокоить не могли. Отец звонил: мол, хочу прийти к Паше. Не пришел. Парень только жить нормально начал, а тут на тебе: явится мама и заберет его в совершенно другие условия.

Мать

Мне показалось, что мать Пашу в другие условия забирать пока не собирается. Ольгу Антоновну я нашла сразу, без всякого объявления в розыск. Просто позвонила в квартиру ее родителей. Когда спросила о мальчике, женщина ответила низким голосом: "Он у бабушки". "Не могли бы мы встретиться и побеседовать? - начала я и добавила на всякий случай: - Вы понимаете, наверное, о чем". Ольга Антоновна тут же выпалила: "Понимаю! О том, чтобы лишить меня родительских прав! Это свекровь войну начала. Так знайте: я в ответ такое же сражение устрою!" Чтобы разрядить обстановку, я сказала: "Вообще-то мне о Паше хотелось поговорить". "Она меня грязью поливает везде! - не слыша, продолжала Ольга Антоновна. - Но я этот вопрос со свекровью решу!" Спрашиваю на всякий случай: "Может, проще решить вопрос с сыном? Тогда и со свекровью война потеряет смысл". Этот вариант Ольгу Антоновну, судя по всему, не устроил, и она сказала: "Я сама знаю, что делать. Без вас". На этом наше сотрудничество закончилось. Правда, Ольга Антоновна обещала позвонить главному редактору и сказать ему, чтобы он приказал никакого материала на эту тему не писать. Я предоставила необходимые координаты, и мы без любезностей расстались.

Главному редактору Ольга Антоновна не звонила.

Наши законы

Стать опекуном при живых родителях можно в трех случаях. Если один из родителей добровольно отдает ребенка другому. Если оба родителя дают согласие (и об этом имеется письменное заявление с просьбой назначить опекуна). И, наконец, если родители лишены родительских прав. Первые два варианта в случае с Павлом отпадают, так как мама, когда ее приглашают на беседу в различные кабинеты, от сына не отказывается и, более того, время от времени обещает забрать (не забывая при этом порицать свекровь за то, что "приманивает парня компьютером, теннисом, шашками и сосисками"). Учительница Павла Людмила Ивановна еще в прошлом году, задумываясь, на чьей стороне (мамы или бабушки) стала бы она сама, рассматривала шансы сторон 50 на 50. Теперь Людмилу Ивановну сомнения покинули. "Мать все равно не заберет, я в этом уверена. Да с нею, по моему глубокому убеждению, Паше лучше не будет. Я была в доме у бабушки много раз. Там хорошо и спокойно. Он и сам уже не хочет в ту, прежнюю, жизнь. Сейчас надо думать, как не упустить мальчика. В начальной школе я-то с ним в случае чего справлюсь, но лет через пять, если он станет жить как прежде... в общем, будем парня ловить".

Вот я думаю: раз не нужен Пашка родителям, так почему не отдать его бабе с дедом официально - и дело с концом?

P.S. И вот еще что. Тут отдельные товарищи в отдельных кабинетах реплики отпускают: мол, не хочет бабуля внука без пособия и прав содержать, флаг ей в руки. Пусть отдает парня в интернат, государство позаботится! Я поинтересовалась в тех же кабинетах, каков размер пособия на ребенка, выделяемый государством опекуну. Выяснилось: 86 тысяч рублей в месяц. А в какую сумму, спрашиваю, обходится содержание ребенка в интернате? Восемь миллионов в год, говорят. А где ребенку будет лучше? - задаю риторический вопрос. Комментировать, наверное, не нужно...
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter