В Минске недавно впервые представили работы бездомного гомельского художника Валерия Ляшкевича. Более двадцати картин. В главном художественном музее страны, вернее в его арт-кафе, но все же. На открытии выставки герой дня был атакован журналистами. Следом замелькали интервью, репортажи, телесюжеты… Еще бы — сенсация! Интересный и самобытный, по мнению искусствоведов, мастер, чьи работы хранятся в фондах нескольких музеев нашей страны, в частных коллекциях, в том числе за рубежом, уже 20 лет не имеет крыши над головой и пишет свои картины на улице.
Выставка получила большой резонанс, ее даже продлили по многочисленным просьбам посетителей. А вот у меня это событие вызвало чувства отнюдь не восторженные. Нет, я не спорю по поводу ценности работ художника-маргинала. В шок повергает дру-гое: как можно годами жить на улице? Страшно даже представить. Вот уж и выставка закрылась, а все не идет из головы этот странный человек с непростой судьбой.
Валерий Ляшкевич — уроженец поселка Чкалово Гомельской области. Живописи учился в Ярославле и Брянске, дважды пытался поступить в Санкт-Петербургскую академию художеств имени Репина, но неудачно. Оставив эту затею, устроился работать при той же академии дворником, за что получил комнатку в подвале и возможность посещать вечерние рисовальные курсы.
В Питере он провел более десятка лет. Писал свои картины. А когда уволили с работы и жить стало негде, поскитавшись, решил вернуться в Беларусь. Правда, никто из близких в родном поселке художника уже давно не ждал. Так в 1996-м он оказался на улице.
С тех пор его дом и мастерская — скамейки во дворах, лестничные клетки в подъездах, подворотни, бетонная плита вдоль тротуара. На вокзале в камере хранения он держит свои вещи и картины. Пишет их в любую погоду. Продает за смешные деньги. На то и живет. Плюс неравнодушные люди помогают кто чем. А дождавшись лета, художник отправляется в Питер рисовать, на Невский. Там, как и в Гомеле, он тоже уже стал местной достопримечательностью.
На днях опять мелькнул в теленовостях. Невысокий, голубоглазый, бородатый, седой. Ему — 64. И вовсе не бомж в обычном понимании. Не пьет, не курит, посещает баню и парикмахерскую, покупает свежую прессу и читает книги, заходя в магазин. Ему разрешают. Охотно общается с горожанами, которые подходят понаблюдать за его работой, ведет беседы об искусстве. И в отсутствие крова и семьи несчастным человеком себя, похоже, не считает. Заявляет главное: он — художник и он — свободен. Мол, творцу что еще надо? Хотя и признается: жизненные трудности есть и спать на улице очень страшно. Но от крыши над головой, которую предлагали не раз, отказывается. Потому что мечтает о «хатке» собственной. Чтоб ни от кого не зависеть, никого не обременять. И надеется, что когда-нибудь сможет заработать много денег, чтобы такое жилье купить.
Кстати, за время выставки куплено не меньше полусотни репродукций картин Валерия Ляшкевича. Но разбогатеет он, думаю, вряд ли. Многие, посетив вернисаж, задавались вопросом: чем и как художнику помочь? И, наверное, кто-то помог или еще поможет. Но, рискну предположить, не в осуществлении главной мечты.
В Минске мастер пробыл всего один день. Вкусил столичного успеха и снова уехал в Гомель. В никуда. На улицу. В одиночество.
Вот и вчера, спеша по зимней слякоти домой, в желанное тепло, я вновь подумала о нем, немолодом уже человеке, который живет не как все, самозабвенно творит и, как сам говорит, создает свои картины для того, чтобы люди задумались, не рвались быстрей и выше любой ценой.
Только вот задумались ли мы? Или всего-то подивились на одиночку-чудака, выставленного на всеобщее обозрение?
Знаете, как-то неуютно и зябко от таких мыслей.
