Жертвы любви безрассуднай

После свадьбы несколько лет жили у родителей Светы. Игорь встречал подозрительным взглядом каждого заглянувшего в квартиру мужчину, будь то подросток или пенсионер. Иногда словно ненароком спрашивал жену:
— Хорош мужичок, да? — и уловив осуждающий ее взгляд, улыбался. — Это я пошутил, любя...
Не улеглись страсти и после того, как на свет появилась дочь Галюша. Их чрезмерный накал часто гасила теща, женщина строгих правил. Она всегда была при Свете и просто не могла позволить дочери ничего лишнего, о чем Игорь прекрасно знал.
Болезнь любви неизлечима, говорил поэт. Добавим: и многолика. Одних она может вдохновить, придать сил, разума, у других — отнять то и другое. Особенно если появляется ревность, подогретая алкоголем — это поистине страшная, “гремучая смесь”, коверкающая, ломающая людские судьбы. Дикую, разрушительную силу она проявила сполна, когда молодая семья переехала в собственную двухкомнатную квартиру. “Громоотвод”—теща — был далеко. Новоселы, все люди молодые, интересные, как казалось Игорю, только и делают, что с вожделением посматривают на его Свету. Наденет жена нарядную кофточку, уложит прическу — взгляд мужа строгий и вопросительный: для кого наряжаешься? Задержалась на полчаса на работе — с кем была, что делала? Такая подозрительность Свете надоела, ее ответы стали менее сдержанными, более резкими. Однажды, основательно нагрузившись спиртным с друзьями, слушая их пьяное бахвальство о приключениях и победах на любовном фронте с участием чужих жен, Игорь все сильнее работал желваками. А дома учинил допрос с пристрастием. Где-то Света ответила невпопад, взвинченный хозяин вскрикнул:
— Так и ты такая же!
И больно ударил жену. Потом еще... Утром просил прощения. Но после того случая все чаще возвращался с работы основательно выпившим. Требовал от жены объяснения чуть ли не по минутам, где с кем была, что делала. При неубедительных объяснениях бил. На работе Света прятала глаза, а синяки на лице объясняла своей неуклюжестью: упала, ударилась о косяк. Тренированная рука слесаря была довольно тяжелой, под нее нередко попадала и десятилетняя Галя. Не выдержав пьяного угара, скандалов, слез, девочка перешла жить к бабушке.
С уходом дочери для Светы уменьшились страдания душевные, но не физические. Пьяный Игорь часто и беспричинно избивал ее. Утром просил прощения. А вечером все, как правило, повторялось. Наконец терпение Светы лопнуло, после очередной сцены ревности она убежала к матери. Через час-другой в двери стучал Игорь, пьяным голосом требовал:
— Откройте! Света, вернись, я без тебя не могу. Иначе всем вам будет плохо!
Ему открыли. В следующий раз — нет. Света провела у матери ночь, вторую. Неожиданно подвыпивший Игорь объявился в ее швейном цеху. Потребовал от Светы:
— Идем домой! Ты — жена и должна выполнять супружеские обязанности! С моей стороны больше ничего плохого не повторится.
На пару деньков притих. Потом — опять за старое: выпивки, драки. После очередного скандала Света вызвала милицию. Дебошира оштрафовали и строго предупредили: ты у нас уже на учете, повторится нечто подобное — загремишь на нары. На Игоря словно нашло просветление. В семье стало тихо, спокойно, как в первые месяцы после свадьбы. Вернулась Галя. Игорю, Свете вновь по-хорошему стали завидовать друзья, подруги. “Гремучая смесь” словно испарилась. Но ее компоненты, оказывается, сохранились где-то на генном уровне. Ждали своего часа. И дождались...
Как-то Игорь ушел на работу, Света осталась дома, намеревалась переклеить обои. Вернувшись, хозяин увидел, что к стенам никто не притрагивался.
— Ты чем целый день занималась? — спросил строго, подозрительно.
— Что-то плохо себя почувствовала, — ответила Светлана и, похоже, во избежание бурных обвинений, объяснений перевела разговор на более приятную тему. — Олег с Мариной давно в гости приглашают, может, сходим? Вечер-то свободный...
Согласие было получено незамедлительно. Пошли. Выпили. Поговорили. Вернулись. Дома подогретые супруги решили добавить. Света достала бутылку вина. На кухне открыли ее. Осушили фужеры.
— Все же признайся, чем ты сегодня без меня занималась? — вернулся к старому Игорь.
— Я же объяснила: приболела, отлеживалась...
— С кем? — под высоким градусом спиртного “пошел вразнос” Игорь. — Больная, а в гости пошла, пила наравне со всеми... С кем была?
Алкоголь, похоже, притупил привычную осторожность женщины, придал ей дерзости.
— Сам ты...
И добавила не очень лестное слово. Игорь взбесился. Не давая отчета своим действиям, схватил оказавшуюся под рукой бутылку с растворителем. Выплеснул жидкость на строптивую жену. Щелкнул зажигалкой.
Пламя моментально охватило платье, лизнуло лицо. Женщина страшно закричала. Тут же протрезвевший Игорь схватил горящую жену в охапку, унес в ванную, включил воду. Сбил пламя. Вынес обожженную в коридор. И тут же вызвал скорую помощь.
Две недели боролись врачи за жизнь молодой женщины. Тщетно... Термические ожоги лица, шеи, головы, туловища, рук и ног, покрывшие в общей сложности почти половину тела, оказались несовместимыми с жизнью. В минуты облегчения Света рассказывала врачам, следователю о своей многострадальной любви, короткой и неприятно бурной семейной жизни, о мотивах разыгравшейся на кухне трагедии. И когда опомнившийся, раскаявшийся Игорь потом начнет изворачиваться, ловчить, дескать, покойница сама себя подожгла, неосторожно манипулируя бутылкой растворителя возле горящей плиты, ему не поверят. Сопроводят в следственный изолятор, оттуда — на скамью подсудимых.