Книжный навигатор

Жар-птица над травой бытия

Час i творчасць Льва Бакста. Мiнск, Чатыры чвэрцi, 2016.

Гэты альбом–каталог з’яўляецца часткай мiжнароднага праекта, у яго падрыхтоўцы бралi ўдзел шэсць музеяў з пяцi краiн. Не дзiва, бо Леў Бакст — мастак сусветна вядомы, i ягонае 150–годдзе, якое адзначаецца ў 2016–м, унесенае ў каляндар памятных дат ЮНЕСКА. Аўтар адной з прадмоў да гэтага ўнiкальнага выдання мiнiстр замежных спраў Беларусi Уладзiмiр Макей сцвярджае: «Леў Бакст стаiць у адным шэрагу з такiмi знакамiтымi мэтрамi, як Шагал, Суцiн, Цадкiн, Кiкоiн, якiя нарадзiлiся i тварылi на беларускай зямлi. Гэтыя асобы з’яўляюцца свайго роду вiзiтнай карткай Беларусi, спрыяюць пашырэнню межаў яе пазнавальнасцi ў свеце». Выданне задумвалася як каталог да выставы Бакста ў Мiнску, але яно значна шырэй. Альбом дазваляе прасачыць жыццёвы i творчы шлях аднаго з найвядомейшых членаў легендарнага аб’яднання «Свет мастацтва», афармляльнiка дзягiлеўскiх сезонаў... Дарэчы, мадэрн зараз вельмi ў трэндзе, i малюнкi Бакста шырока цытуюцца, пачынаючы з эскiза касцюма Жар–птушкi з балета Стравiнскага, якi ўпрыгожвае вокладку. Унiкальныя фотаздымкi i рэпрадукцыi ўзнаўляюць асяроддзе, у якiм развiваўся талент мастака. Вось старажытная Гародня на малюнках Напалеона Орды, вось Санкт–Пецярбург XIX стагоддзя, нават здымак iнтэр’еру спальнага вагона Пецярбургска–Варшаўскай чыгункi, у якiм мог ездзiць Бакст — больш за ўсё гэта нагадвае свецкi салон... Сярод iншага даведаемся, што прозвiшча мастака хутчэй за ўсё паходзiць ад назвы вёскi Бакшты на Гродзеншчыне. Вось настаўнiкi вядомага мадэрнiста, фота майстэрняў Макоўскага i Рэпiна... Творы не толькi самога Бакста, але паплечнiкаў, сучаснiкаў... Раздзел пра Бакста–педагога — мала хто ведае, што ён вучыў нават дзяцей вялiкага князя Уладзiмiра Аляксандравiча i пра той перыяд напiсаў аўтабiяграфiчны раман «Жорсткае першае каханне». Так што перад намi фактычна панарама цэлай эпохi мастацтва.


Уолт Уитмен. Листья травы. ЭКСМО, 2015.

«Великий бард Америки», чья поэзия до сих пор длит шлейф подражателей... Впрочем, тех, кто знает о сборнике «Листья травы», куда больше, чем тех, кто его действительно прочитал от начала до конца. От этой книги удивительное впечатление... Словно тебя приподняли над этим миром, чтобы ты увидел его необъятность и напрасность своей суеты, и в то же время ты приближен к каждой подробности бытия, от незабудки до ветряной мельницы. Тебе показана ценность, уникальность каждого человека и каждого живого существа, каждой травинки и камня.

Жил малыш.

Когда он выходил на свою ежедневную

прогулку,

и оглядывался вокруг,

то на что бы он ни смотрел

с жалостью, любопытством, страхом

или любовью,

он становился этим предметом,

и этот предмет становился частью его...

В философии Уитмена (хотя всем известно, что он последователь Эмерсона) я всегда слышу и Франциска Ассизского, обращавшегося к ласточке «сестра моя» и к огню «брат мой огонь». Поэт объявляет свое родство со всем сущим и свою любовь к этому сущему. Он подробно описывает телесное в эпоху, когда поэт должен был изъясняться высокими символами, не случайно после выхода сборника его выгнали с работы. Середина XIX века? Читая, об этом совершенно забываешь — настолько современно. И не зря «Листья травы» перевел на белорусский Янка Сипаков, поэт, обладавший таким же родством с каждой травинкой и сочувствием ко всему живому, и назвавший книгу о Беларуси «Зялёны лiсток на планеце Зямля».

Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр-т Независимости, 72.

Советская Белоруссия № 27 (24909). Пятница, 12 февраля 2016
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter