Космонавт-испытатель Олег Артемьев и американские астронавты Ричард Арнольд и Эндрю Фойстел.
На связи — Звездный
Брать интервью по Ватсапу мне еще никогда не приходилось. Поэтому, услышав голос Олега Артемьева, слегка растерялась. И зря, как оказалось. Обычный человек, очень приятный собеседник. С хорошим чувством юмора. Открыт и искренен. В итоге вместо получаса проговорили почти вдвое больше. Уверена, если бы не плотный рабочий график космонавта, нашли бы и новые темы для диалога. Но у Олега Германовича все расписано буквально по минутам. С утра совещание, потом — медицинские процедуры (реабилитация обычно занимает полгода). После обеда — два часа занятий по английскому языку и два часа физкультуры… Сегодня еще — встреча с любителями космоса из Австрии: Артемьев будет читать лекцию. Так что раньше восьми вечера домой точно не попадет. Маленькая Анфиса, которой всего годик и четыре месяца, опять папу не дождется — ляжет спать. А вот восьмилетний сын Савелий обязательно покажет дневник. Отец строго контролирует учебу. Смеется: даже из космоса в воспитательный процесс приходилось включаться. Не потому, что сынишка в чем-то провинился, а просто потому, что отец всегда должен быть рядом. Независимо от того, на земле он или на орбите. Так заведено в семье.Завтра у космонавта Артемьева, как обычно, напряженный день. Плюс работа на тренажере по поддержанию навыков управления космическим кораблем и стыковки. Их приходится постоянно отрабатывать, чтобы всегда быть в полной боевой готовности. Впереди — главная медицинская комиссия. Она проходит через полгода после посадки, и ее заключения с тревогой ждет каждый космонавт. Найти, шутят космонавты, могут то, чего никогда и «не было». Вердиктов у комиссии всего два: годен или нет. Если годен — идет подготовка к новому полету. Его назначают за два года до старта. Если не повезет с медиками — придется покинуть отряд космонавтов и работать исключительно на земле. Для «звездных» людей такой поворот судьбы — большой удар. Но Артемьев надеется на лучшее. Чувствует себя хорошо, квалификацию повышает, спортом занимается. Не успел вернуться на Землю, а душа снова стремится в полет. Да и заветная мечта ведь пока не исполнена.
Продолжил династию
А мечтает Олег Артемьев о том, чтобы лично пройтись по лунному полю. И уверен: в ближайшем будущем там обязательно приземлятся корабли с космонавтами или астронавтами. Хочется, конечно, быть в их числе. Но единственная реальная преграда — хватит ли его личного возрастного и физического ресурса к тому времени. В любом случае, отмечает, если что — он коллегам и с земли поможет.
Селфи с родными и близкими на витебском вокзале.
Интересно, что отец Олега, витебчанин Герман Алексеевич, служил на Байконуре в авиационном полку, занимался подготовкой космоплана «Буран» — строил для него усиленную взлетно-посадочную площадку. Потом работал в Таллине на заводе, где выпускали продукцию, предназначенную для космических войск. Так что Олег, можно сказать, продолжил семейную династию «космических» людей и пошел намного дальше. А что он думает о будущем своего сына Савелия? Может быть, парень станет третьим представителем династии?
Олег Германович разочаровывает: оказывается, восьмилетний мальчик пока о покорении звездных вершин не мечтает. Недавно хотел быть машинистом поезда. Теперь — палеонтологом. Увлекается динозаврами. Я шучу: но ведь и сам Артемьев, углубленно изучая физику в университете имени Баумана, о космосе до поры до времени вообще не думал. А потом все ориентиры враз поменялись. Может, так случится и с Савелием? Мальчик шустрый, любознательный, пошел в школу с шести лет, с программой справляется успешно. Не будем загадывать…
А сейчас мне очень хочется узнать, что думает Олег Артемьев о земном притяжении. Не в физическом смысле, а, скорее, в психологическом. Маленькая родина оттуда, из космоса, — это вся планета Земля?
— Да нет, — задумывается собеседник. — Я бы так не сказал. Когда пролетаешь над теми местами, где родился, провел детство, ощущения не передать… Настолько волнительно. Я очень люблю фотографировать. В такие моменты просто впиваешься взглядом в объектив. Вот излучина, где купался и впервые с дядей Володей ходил на рыбалку. Улочка, где бегал с пацанами. Лес, в котором нашел самый большой в своей жизни боровик. Да-да, с помощью аппаратуры оттуда видно все. И ты зовешь товарищей, показываешь, рассказываешь им о родных местах. Это не только я, все космонавты там такие же эмоциональные. Тут же хочется позвонить маме, отцу, рассказать — вот он я, над Витебском, рядом пролетаю! Смотришь на часы — нет, не стоит будить и волновать. Ведь для нас это просто работа, а им там, на Земле, ждать намного тяжелее…
Река, рыбалка, грибы. Все это Олег Артемьев рассказывает о витебской Друе, где школьником у бабушки с дедушкой (по отцу) проводил свои каникулы. Приезжал сюда и студентом. Это одна из его трех бесценных для сердца маленьких родин. Вторая — в Тамбовской области, где жили родственники мамы. А третья, конечно же, Байконур, где до 8-го класса учился в школе и наблюдал за жизнью космонавтов.
Корни земли белорусской
— Как давно были на Витебщине, у родителей? — еще раз возвращаю Олега Германовича мыслями к белорусской родине.— Незадолго до полета, — вспоминает он. — У нас в семье существует традиция — собираться всем вместе на Троицу в Друе. Там живет моя тетя, похоронены бабушка с дедушкой. Кладбище спрятано далеко в лесу. Добраться непросто. Но обычно сюда съезжаются все-все… С детьми и внуками. Некоторых даже не знаешь, знакомишься тут же. Это у нас такой своеобразный день роднения и примирения. Те, кто в ссоре, находят общий язык. Чьи связи пока не налажены — налаживают. Считаю своим долгом здесь бывать. Надеюсь, в этом году тоже вырвусь. Нужно маленькую Анфису семье представить — растет и расширяется поколение Артемьевых.
Отпуск скопился немаленький — больше 240 суток, так что первую «увольнительную» Олег Германович надеется получить в марте. Отдохнуть, на рыбалку выбраться. А еще он хочет съездить с отцом и матерью в санаторий. Много хороших отзывов слышал о белорусских здравницах. И даже сожалеет о том, что они не участвуют в конкурсе на право послеполетной реабилитации космонавтов. Сейчас вот, например, ездили в Грецию с этой целью, а там был не сезон. Лучше бы в Беларуси время провели. Олег Германович заинтересовался моим рассказом об одном из санаториев и даже попросил сбросить фотографии — возможно, туда с родителями и поедет.
Заканчивая беседу, я не удержалась от банального вопроса: насколько это сложно провести в космосе почти 200 суток? Тем более что полет уже второй по счету, и в общей сложности космонавт пробыл вне земли ровно год своей жизни. Олег Артемьев не скрывает: сложно. Конечно же, идеальный вариант — работать на орбите вахтовым методом. Скажем, две недели на земле, две — в космосе. Нереально? Еще как реально! Вот наладят постоянное транспортное сообщение с МКС, и начнут туда-сюда курсировать космические «маршрутки». Не верите? А зря…
На прощание космонавт-испытатель пожелал нашей газете и читателям побольше интересных тем и увлекательных публикаций. А еще — смелости в мечтах. Тогда, уверен он, они обязательно сбудутся.
begunova@sb.by