Копщики могил — об обидных ярлыках, внутренних принципах профессии и вечных вопросах бытия
Северное кладбище Минска. Тишина располагает к раздумьям. А думать некогда, надо могилу рыть. Не лопатой, но разговорами помогала я рабочим ритуальных услуг Виктору Довнару и Сергею Дергаю. У них особый взгляд на мир живых и мертвых. О загробной жизни говорят: «Стопроцентно что-то есть», а мудрость нашей жизни сводят всего к одной привычке — радоваться житейским мелочам.
Пробить бетон
— Джинни, друг, вот тут шире делай, — советует напарнику Виктор. Он ровняет стенки могилы сверху, стоя на земляной насыпи, а его коллега — в самой могиле.
— И здесь захвати, Джинни, — говорит копщик и ловит мой вопросительный взгляд при последнем слове. — Прозвище такое — Джинн. Волшебник (усмехается). Лопатой, как волшебной палочкой, машет.
Волшебник в камуфляже на разговоры не реагирует и глаз от земли не отрывает.
— А вы сверху копаете на правах старшего опытного коллеги? — спрашиваю Виктора.
— Не, мы поочередно. А самый опытный — он на другом объекте сегодня. Тот тридцать годков лопатой отмахал. Я — тринадцать всего.
— Два копщика на яму — стандарт?
— Во-первых, не яма, а могила. Со своей геометрией форм. Во-вторых, зимой тут и троих мало. Земля — как бетон. Промерзшего грунта — почти на метр. Благо в этом году современные отбойные молотки дали, а раньше были большие «агрегаты», как у дорожников. Продолбим ими «бетон», а дальше уже ломом. Стараемся, пыхтим, чтоб успеть к приходу процессии.
— Пыхтим бывает по четыре часа над одной могилой, — подает снизу голос Сергей.
В день выкапывают по семь могил. Это летом. Зимой столько не потянешь. В морозы, если четверых похоронили, значит, день был жаркий.
Заповеди японских самураев
— Спрашивают меня: «Кем работаешь?» — «Могильщиком». И тишина... — смеется Виктор.
Отработав «смену» внизу, в могиле, он кладет на ее угол лопату и, опираясь на ручку, ловко выпрыгивает. Опыт! Поднимает орудие труда, облокачивается на него. Закуривает. И пронизывающе смотрит на меня.
— Каждое утро думай о том, как надо умирать, — говорит вдруг. — И вечером освежай ум этими мыслями. Когда твоя мысль постоянно будет вращаться вокруг смерти, твой жизненный путь будет честен, прям и прост. Это из заповедей японских самураев (смеется).
— Однако…— слегка обескуражил меня монолог.
Виктор сыпанул и еще каких-то книжных мудростей. О том, что смерть не самое худшее, что может произойти с человеком. И еще, что нельзя умирать раньше самой смерти. Потом, «затушевав» озорные интонации в голосе, заявил: мол, это он так, вроде показательного выступления. Ради юмора и его благодатного влияния на наши организмы. И уже совсем серьезно добавил: работа помогает ему не обесценивать в каждодневности жизнь. Радоваться любой мелочи.
— А о смерти мы почти не говорим. И вообще, мало говорим. Больше дела — меньше слов, — резюмирует копщик.
— А если все же с разговорами, то о чем?
— О женщинах, — улыбается напарник, который Джинн.
— На работе — о женщинах, с женщинами — о работе, — поддерживает Виктор. — Еще о рыбалке, мировых событиях, о чем угодно, только не о смерти.
Человека нужно проводить достойно
Люди на эту профессию ярлыки клеят намертво. Ярлык первый: все копщики — пьяницы и работают исключительно «под мухой». Не знаю, как все, но Виктор и Сергей не злоупотребляют. Да и возьмись они за дело во хмелю — упали бы со второго удара ломом о «бетон».
— Времена, когда полупьяные копали могилы, уже давно прошли. В профессии остались только те, кто может работать. И это надежные ребята. Текучести кадров у нас нет, — говорит заместитель заведующего кладбищем Северное Анатолий Коновалов.
Ярлык второй: все могильщики — крохоборы. Не все. Да и всех мы за руку не ловили, чтоб судить наверняка. А «судильщиков» хватает.
— Помню, было массовое захоронение. В ряд 15 могил, — рассказывает Сергей. — Похоронили человека, а тут другого везут, следом и третьего… Попрощались, закопали, венки красиво разложили — и быстренько на следующую могилу. Тут, хочешь не хочешь, темп ускоришь. Вот один дед и высказался: мол, конвейер.
— Что бы там ни говорили, но лично я живу и работаю по совести, — замечает Виктор. — Со своей стороны делаю все, чтобы проводить человека достойно. А это не только могилу выкопать, но и соблюсти все ритуалы погребения. Если потребуется, и родственникам умершего подсказать, что и как делать. Иногда, например, забывают руки, ноги покойному развязать. Или не знают, как правильно освятить могилу.
Женский век дольше
Когда приходит счет-заказ на ритуальные услуги, в котором указаны маленькие размеры гроба, то идти рыть могилу не хочет ни один из копщиков. Она для ребенка.
— Мы хоть и привыкшие, но все равно… Копаешь, а в груди все заходится, — говорит Виктор. — Вообще, население, которое приходит сюда, так сказать, на постоянное место жительства, «молодеет». Многих косит рак. Это вообще кошмар какой-то. А ведь еще несколько лет назад смерть от онкологии детей и подростков была редкостью. Также часто привозят мужчин лет 40—50. Сердце. Я без всякой статистики вижу: женщины живут дольше.
— Да, — соглашается напарник. — Вообще, получается, что основной контингент — молодые или, наоборот, кому под или за 90. Те, кто физически много трудился и ел настоящее сало. А что мы сейчас едим?
Сергей и Виктор верят в загробную жизнь. Нередко к ним обращаются с просьбами наподобие: «Муж покойный все снится. Просит холмик на могилке поправить, холодно ему». Копщики поправляют — и сны тут же прекращаются.
Особый внутренний настрой
Издержки профессии? Есть, конечно. Когда, стоя на зыбком песке, опускаешь тяжелый гроб в могилу, можно так потянуть спину, что назавтра и не встанешь. А вставать надо — и снова за лопату.
Вспоминают год, когда поставили задачу идентифицировать всех умерших неизвестных. Сделали почти 150 эксгумаций — столько демонтировали памятников и вырыли могил.
— Нелегкий хлеб, — говорит Виктор. — Но мысли поменять профессию не возникало. Раньше я евроремонтами занимался. Как-то друг про работу копщика рассказал. Я попробовал и втянулся. А что, свежий воздух, птички поют. Свое дело знаешь, и никто над душой не стоит. А вообще, чтобы могильщиком стать, недостаточно прийти и сказать: «Дайте мне лопату!» Лопату, может, и дадут, да только все равно не стать вам сразу могильщиком. Особый внутренний настрой нужен. И должный пиетет к месту вечного упокоения.
…Такая вот пыльная работенка. Для нее нужна сила в руках, особый настрой — в душе и легкая философия — в мыслях. И, между прочим, запечатлена в фильмах, стихах и пьесах. «Гамлет» чего стоит! Одна из ключевых сцен — подле могилы. Вдуматься: принц, который не всякого придворного словом удостоит, пространно беседует с могильщиком. Шекспир знал, о чем писал.
-----------------------------------------
Компетентно
Сергей ТУР, заместитель директора спецкомбината КБО:
— В рабочие ритуальных услуг идут люди с разными специальностями и образованием: от среднего общего до высшего. Есть бывшие спортсмены, работники правоохранительных органов, инженеры, учителя. Много в профессии молодежи. Есть и те, чей стаж насчитывает больше 30 лет.
Мы со своей стороны стараемся облегчить их труд: закупаем компрессоры (для работы зимой). В местах массового захоронения могилы копают мини-экскаваторами.
