Жан Васько говорит, что наши травы — это наше богатство.
По образованию он режиссер эстрады: “У меня редкая специальность. Тридцать лет проработал, в том числе в Бресте. А жизнь сложилась так, что десять лет назад стал одним из первых, кто получил ремесленный патент”.
У Жана есть дальние родственники в деревне Радость Каменецкого района — это рядом с Беловежской пущей. Его прадед там построил Радостскую церковь, от которой деревня получила название. В этой деревеньке жил мастеровой люд — корзиночки плели, кожухи шили. А еще делали уникальные травяные стельки. Но не на продажу, а для себя.
Жан Васько рассказывает:
— Когда ездил с концертами, то завез эти стельки в Роттердам, просто в подарок друзьям. Хотел удивить: смотрите, что у нас делают. Через два месяца с ними снова связался, а они мне говорят, мол, какие стельки! Хотели еще тысячу заказать. Я тогда посмеялся, потому что их шили две бабушки в деревне. Такой объем просто невозможно было сделать.
Но эстрадных дел мастер заинтересовался: а может ли это стать основой бизнеса? Восстанавливать технологию приходилось по крупицам. Деревенские бабули поделились секретами необычного промысла. Травяные закутки показали лесники и разрешили в пуще собирать сырье в небольших количествах. Дальше было проще. Сейчас нет вообще никакой проблемы со сбором душистой зелени. Нужно, например, кадило сарматское. В заповеднике оно сохранилось в достаточном количестве, а во многих странах считается редкостью.
При кажущейся простоте дела оно имеет свои секреты, говорит, понизив голос, ремесленник: “Сперва трава режется и немного подвяливается. Не сушится, а именно подвяливается. Затем она раскладывается на чердаке — ни в коем случае не на открытом воздухе под лучами солнца. Потом через две недели нарезается свежая трава и насыпается сверху. Взаимодействие этих двух трав дает новый фермент. А еще через две недели поверх посыпается новая партия зелени”.
В итоге получается трава, которая не умирает. Если такую стельку носить, несколько лет она будет живой. Можно раскрыть ее и увидеть внутри зелень. А если оставить месяца на два, то высохнет и превратится просто в труху.
О последнем польском короле местные рассказывают такую историю: в детстве он сильно болел и его вылечил именно травник. Поверить, конечно, в это сложно, говорит брестский умелец:
— Но у меня есть хороший друг — доктор из Варшавы, очень популярный. И он заявляет, что документы подтверждают эту легенду. Станислав Август Понятовский заболел в семь лет, но потом всю жизнь не пил никаких лекарств. То есть вполне возможно, что это правда.
С Костюшко еще проще. Чтобы уехать в США, он одолжил деньги у родственников. Сначала поехал во Францию, оттуда в Америку. Воевал. И как генерал армии заработал восемь с половиной тысяч долларов — по тем временам просто огромные деньги. Но их ему не заплатили. Подарили два пистолета и пообещали рассчитаться позже.
В Сехновичи (сейчас деревня в Жабинковском районе) Костюшко вернулся мало того что в долгах, так еще и контуженным. За счет чего он жил? Сделал первый аптекарский огород. Из США привез семена. В Сехновичах до сих пор растет секвойя. Откуда она здесь? — задается вопросом Жан Васько:
— Еще на войне негры подарили Костюшко мешочек с травами, и он носил его привязанным к руке. Мы долго думали над составом, но потом все-таки подобрали нужный и сделали свой браслет. Теперь они уходят в Польшу и США.
Стельки из трав сохраняют целебные свойства несколько лет.
Увлечение Жана стало семейным бизнесом: занимаются этим дочка, жена, двоюродные братья. Говорят, дохода большого нет, но на жизнь хватает: “К тому же это интересно. И многие люди говорят нам спасибо”.
Из формулы трав брестский ремесленник тайны не делает: “Наоборот, говорю другим: берите и делайте. Но нужно понимать, что для масштабного промышленного производства это дело вряд ли годится. Природного сырья, конечно, в достатке. Но себестоимость стелек — восемь долларов, работают они два года. При этом себестоимость освежающего баллончика для обуви при почти той же цене десять долларов всего пятьдесят центов, а хватает его на месяц. Вот там прибыль! Но наш товар лучше. Есть конкуренты, которые пытались подделывать нашу продукцию. Но клиенты их быстро раскусили: нашего эффекта у них нет”.
Когда лет десять назад идею ремесленничества только начинали продвигать, в стране сувенирной продукции практически не было. Законодательство жестко регламентировало каждый шаг. Потом появился указ Президента. И механизм закрутился. Теперь у нас сувениров в достатке. Но возникла новая проблема, с горечью говорит брестский собеседник:
— К ремесленникам примазались люди, которые просто хотят заработать, скрываясь от налогов. Покупают поделки на рынке в Москве, два раза ковырнут резаком — и получите: эксклюзив, сто долларов. Некоторые у нас шьют куклы-тильды... Это неплохо, я ничего не имею против тильд, но изначально планировалось, что мы возродим именно наши промыслы, о которых все забыли. Например, мне надо было привезти подарки на конференцию. Я привез в маленькой упаковке старинную белорусскую зубную щетку — за нее чуть драка не началась! А это просто кусочек сосновой ветки со снятой корой и разлохмаченным кончиком. Она гораздо удобнее простой щетки плюс смола эффективно убивает микробы.
Проблема еще в том, что нет специальных образовательных учреждений для ремесленников. Ведь мало уметь что-то делать — важна аутентичность ремесла. Нужно нащупать историческую ниточку, которая соединяет нас с прошлым. Турист приезжает к нам и хочет купить что-то, что он покажет на родине и скажет: вот это Беларусь.
Научно признано, что наши травы за счет более древнего ареала обитания в несколько раз сильнее, чем заполонившие рынок китайские. Если для получения активного вещества китайской полыни нужен килограмм, то нашей всего сто-двести граммов, рассказывает Жан Васько:
— Можно сказать, что наши травы — это наше богатство, наша нефть. И даже лучше нефти! Голландцы в свое время на одних тюльпанах превратились в развитую державу. И накопили столько денег, что сегодня могут содержать страну пятнадцать лет, покупая абсолютно все и ничего не производя. Польша сегодня — главный экспортер трав в ЕС, это большая статья доходов. Да, у нас территория немного меньше, чем у Польши. Но поляки травы отправляют в ту же Германию без обработки. А у нас есть не только сырье, но и технология. Это готовый продукт, который стоит дороже сырья. Это деньги, которые лежат у нас под ногами. Травы могут и должны стать нашим брендом.
