— Операция «Багратион» была новой формой стратегических действий — операцией группы фронтов, объединенных единым замыслом, — рассказывает научный сотрудник Рогачевского музея народной славы Ольга Афанасенко. — Планом Ставки предусматривалось нанесение трех мощных ударов в общем направлении на Минск.
НАКАНУНЕ, 23 июня, была проведена разведка боем: ночью 1018-й стрелковый полк форсировал реку Друть по наведенным саперами штурмовым мостикам, вплотную подошел к проволочному заграждению и минным полям противника, а с рассветом после огневого налета перешел в атаку. Фашисты открыли сильный ружейно-пулеметный, артиллерийско-минометный огонь по боевым порядкам полка. Это как раз и надо было советскому командованию: удалось вскрыть систему огня и заграждений врага, построение обороны, установить группировку его войск на направлении главного удара.
— О том, какое большое значение Ставка Верховного Главнокомандования придавала предстоящему удару из-под Рогачева, свидетельствует то, что для координации действий сюда был направлен маршал Георгий Жуков, — восстанавливает события 70-летней давности Ольга Афанасенко. — За время подготовки «Багратиона» он побывал в нашем районе как минимум три раза. Вместе с командующим фронтом генералом армии Константином Рокоссовским они обсуждали вопросы, связанные с планированием операции фронта. После чего Рокоссовский в соответствии с планом Ставки принял решение прорвать оборону противника двумя группировками: одной — севернее Рогачева, другой — южнее Паричей. Этим двум группировкам ставилась ближайшая задача разгромить противостоящего противника, сходящимися ударами окружить жлобинско-бобруйскую группировку немцев и ликвидировать ее.
Перед наступлением авиация фронта подвергла бомбардировке немецкие позиции, в течение двух часов две тысячи артиллерийских и минометных стволов разрушали оборонительные сооружения фашистов на переднем крае и подавляли систему его огня, затем гитлеровцев «проутюжили» штурмовики, а после залпов «катюш» в атаку пошла пехота…
Однако даже мощный бомбовый удар и артподготовка не смогли подавить все огневые точки врага. На земле сразу завязались ожесточенные бои. Самые, пожалуй, ожесточенные в операции «Багратион». Сегодня в каждом населенном пункте района есть воинские захоронения — братские и одиночные могилы солдат и офицеров Красной Армии, погибших при прорыве немецкой обороны. Датой гибели большинства из них стало 24 июня 1944 года, первый день наступления.
— Немцы заняли высокий берег реки Друть, а наши находились фактически на открытом пространстве, — говорит председатель Озеранского сельсовета Валерий Баран. — Полгода здесь стоял фронт. Красная Армия неоднократно пыталась выбить немцев, но ей это долго не удавалось. И 24 июня тоже долго не могли взять позиции. Один из бойцов закрыл огневую точку врага своим телом. Там его и похоронили. Теперь на могиле аккуратно выгравировано: «На этом месте 24 июня 1944 года неизвестный солдат при форсировании реки Друть своей грудью закрыл амбразуру дзота». Старики говорили, что весь луг в тот день был устлан телами погибших… Здесь был такой бой, что от деревни, считай, ничего не осталось. Когда немцев выбили, сельчане разбирали накаты блиндажей и землянок, чтобы построить себе хотя бы временное жилище…
Но советским воинам надо было торопиться, их очень ждали.
— Мне никогда не забыть войны, особенно ее последних месяцев, когда рядом проходила линия фронта, — говорит единственный живой свидетель того времени во всем Озеранском сельсовете Петр Курмашов. — Помню, как немцы отступали, и нашу деревню полностью сожгли. Мы сначала прятались в погребе, а после ушли в лес, потому что немцы всех, кого находили, сразу же расстреливали. Злые были, как собаки, видно, чуяли свой конец… Мы жили в лесу за озером в шалашах, а после перешли в пустые дома в Коноплицах.
— Мне тогда девять лет исполнилось, — вспоминала жительница деревни Толочков Ирина Комаровская. — Помню, с полуторагодовалой сестричкой вышли во двор. Она еще не умела говорить, а тут вдруг, дернув меня за руку, очень чисто со страхом в голосе прошептала: «Ира, смотри, немцы!» Из Новоселок в нашу деревню двигалась колонна солдат в черных шинелях. Мы побежали в дом к маме… Фашисты стали расстреливать людей, колоть женщин и детей штыками. Я была маленькая, юркая, спряталась в кустах. Кругом свистели пули, горели хаты. Страх был такой, что передать нельзя…
СОВЕТСКИЕ солдаты метр за метром вгрызались в, казалось, непреодолимую оборону врага. Немцы не выдержали натиска. В приказе Верховного Главнокомандующего 25 июня 1944 года говорилось: «…севернее города Рогачева войска фронта форсировали реку Друть и прорвали сильную, глубоко эшелонированную оборону противника на фронте протяжением 30 километров и продвинулись в глубину до 12 километров.
В ходе наступления войска фронта заняли более 100 населенных пунктов, среди которых Ректа, Озераны, Веричев, Заполье, Заболотье…»
В эту же ночь Москва салютовала войскам 1-го Белорусского фронта, прорвавшим оборону немцев на Бобруйском направлении, двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ Озеранского сельсовета Валерий Баран бережно хранит в своем рабочем кабинете рукописную книгу «Живые вам бесконечно должны», в которой аккуратным каллиграфическим почерком выведены 285 фамилий земляков, ушедших на фронт и не вернувшихся. В этой книге — и имена воинов Красной Армии, погибших при освобождении их края от немецко-фашистских захватчиков. Напротив каждой фамилии — воинское звание, номер части, в которой воевал боец, когда погиб…
— Такие записи приходится вести не только потому, чтобы иметь полную картину о войне, но и по просьбам многочисленных родственников погибших при освобождении воинов, которые до сих пор разыскивают могилки своих родных и близких. Они привозят в наш музей письма, похоронки, рассказывают о том, какими были их родные, нашедшие покой на рогачевской земле… Недавно в Озераны приезжал Василий Абаринов из Казахстана. У него возле нашей деревни погиб старший брат. Нелегко далась поездка пожилому человеку в Беларусь, но уехал он довольный тем, что исполнил просьбу матери, отдал дань памяти близкому человеку.
Ольга Кошелева из Твери приехала в Озераны, чтобы поклониться могилке своего деда — Николая Адамовича Карповича.
— Благодарна белорусам за то, что они так бережно хранят память о Великой Отечественной войне, — говорит она.
С каждым годом все меньше и меньше остается безымянных солдат. В настоящее время, сказал Валерий Баран, заказаны еще три гранитные плиты с восстановленными из небытия именами воинов, погибших на рогачевской земле. Эти плиты будут установлены ко Дню Независимости Беларуси — 3 июля.
Наталья ВАКУЛИЧ, «СГ»
Фото автора
