Мы побывали на малой родине Владимира Прокопцова и Николая Бурноса

Здесь наши корни

Нет на земле ничего роднее и ближе, чем малая родина. Она есть у каждого из нас: город или маленькая деревушка, рабочий поселок или неприметный хуторок. И все мы одинаково сильно любим тот единственный уголок земли, где появились на свет, впервые почувствовали себя человеком, личностью. Год малой родины, объявленный вчера Президентом, — еще один повод вспомнить о месте, к которому прикипели душой и сердцем, к которому всегда стремимся. Самое время поддержать родной уголок земли знаниями, умением, опытом. Так, как это уже делают наши земляки, показывая достойный пример бережного и чуткого отношения к своим корням, истокам. На малой родине художника, генерального директора Национального художественного музея Владимира Прокопцова и известного бизнесмена из Санкт–Петербурга Николая Бурноса побывали вчера наши корреспонденты.


Цветы Жгунской Буды

В альбоме живописи, который Владимир Прокопцов выпускает к своим юбилеям (в нынешнем году ему будет 65, а 20 лет назад он возглавил Национальный художественный музей), каждая из картин — о его деревне. Начиная с первой, посвященной Максиму Богдановичу. В 1984 году этот холст демонстрировали на выставках под названием «Последний сонет поэта». За окном — кипарисы, а подоконник и васильки на нем — родные, для Прокопцова буквально. Окно дома, в котором вырос, цветы, собранные за деревенской околицей. Вся его живопись — оттуда, из деревни Жгунская Буда. Там с ним и сегодня здороваются не как с директором одного из крупнейших национальных музеев, «а потому что знают мою маму» — Владимир Прокопцов говорит об этом с явной гордостью.

46 лет Мария Андреевна работала здесь учительницей младших классов. Почти вся деревня — ее ученики, которые и помогут, если надо, и о здоровье справиться прибегут. Несмотря на возраст — 92 года! — перебираться в Минск к сыну она упрямо не желает.

— Была у нас в гостях, — улыбается Владимир Иванович, — осмотрелась и всех пожалела: «Как только вы тут живете». Мама и сейчас хлопочет в огороде, все лето ходит босиком, земля дает ей силы. А мне этого так не хватает...


И директор Прокопцов погружается в воспоминания, где он мальчишкой забирается на колокольню за голубятами: «Прятали их за пазуху, приносили домой, выкармливали, и они становились ручными, жили с курами». Где пробирается через тайный лаз в старообрядческую церковь: «Пол там был усыпан люпином, на стенах — громадные черные иконы. Эх, их бы сейчас в музей!» Увы, ту церковь снесли еще в 1960–х, а куда девались иконы, можно только гадать. И сосны на кладбище с могилой его отца поредели, и бывшие одноклассники разъехались по большим городам. Но и сегодня в Жгунской Буде рождаются дети. И Владимир Прокопцов думает, как привезти сюда новую выставку.

10 лет назад вместе со своими картинами он подарил райцентру еще и ту коллекцию, которую собрал, сотрудничая с журналом «Беларусь». Писал статьи о художниках, а они, тогда еще не народные, не знаменитые, благодарили его своими работами. Эту коллекцию теперь часто показывают за пределами Добруша, возят по окрестным клубам, а в местной картинной галерее Владимира Прокопцова сменяются выставки из собрания Национального художественного музея.

Сейчас, например, запланированы целых три. Одна откроется уже в ближайшие дни, вторая — к 9 Мая и третья — к юбилею Владимира Ивановича в августе.

Любовь — это тайна

Родные места отвечают на любовь художнику взаимностью. По местам детства Владимира Прокопцова прогулялся корреспондент «СБ».

Добрушский районный краеведческий музей по праву считает Владимира Прокопцова своим крестным отцом. Художник помогал открыть этот культурный центр в старинном здании дореволюционной школы. Подарил музею 60 картин из собственной коллекции. На входе меня встречает полотно «Старые гнезда» — по заснеженной улице к хате идет женщина.

Мария Андреевна Прокопцова на фоне своего дома

— Могу показать вам улицу, дом и модель. Все сохранилось, — предлагает научный сотрудник музея Иван Дроздов.

Мы отправляемся в родную деревню художника Жгунская Буда. Заснеженная улица, поворот. И вот — домик с картины. Не похож. Деревянный сруб обшили желтым утеплителем. Зато модель — та. Мама художника — Мария Андреевна Прокопцова. Она знает тайну, почему Владимир Прокопцов рисует:

— Это семейный дар, который передается из поколения в поколение. Мой дед по матери Корней был самоучкой, рисовал мелом, углем. С детства помню его картинки. Великолепные художественные задатки имел и мой старший брат Владимир, но молодым погиб во время Великой Отечественной войны под Лоевом. Сына назвала в честь брата. И в третьем поколении талант раскрылся в полную силу. Мне кажется, Владимир рисовал всегда. В школе любимый предмет — рисование. Каждую свободную минуту — рисует. Раньше с бумагой была проблема. Так он брал старые чулки, растягивал их на рамку и делал самодельный холст.

— А что рисовал?

— Да все вокруг, мне кажется, он везде может найти красоту. Забирался на сеновал, крышу дома и оттуда рисовал лес, огород, поле. Банька с его картины сохранилась до сих пор.

Мой фотоаппарат фиксирует оригинал известной на всю страну «Баньки».

— А сейчас рисует, когда приезжает?

— Всегда, он без этого жить не может.

Возвращаюсь домой через Добруш. Музей возвышается в центре города. На его фасаде огромной баннер. И как я сразу не обратил внимание — это же картина Владимира Прокопцова — букет в кувшине на столе, с обращением к односельчанам.

Как будто цветы белорусских полей распустились над заснеженным Добрушем...

Ирина ЗАВАДСКАЯ.

cultura@sb.by

Станислав ГАЛКОВСКИЙ.

sb_gomel@mail.ru

Фото Станислава ГАЛКОВСКОГО


Деревня из детской мечты

В деревню Клетное Пружанского района, родину Николая Бурноса, сейчас едут туристы из разных стран, а коренные жители благодарят земляка за заботу. Успешный питерский бизнесмен вложил в этот уголок почти 30 миллионов долларов. Клетное расцвело и преобразилось до неузнаваемости.

Десять лет назад это была скромная деревушка — уходящая натура. Но Бурносу, как он сам как–то признался, не давала покоя детская мечта: сделать малую родину самой красивой. Наступил день, когда он понял: пора начинать. Первым делом провел землякам телефоны, заасфальтировал дорогу, проложил газ, водопровод... Потом построил туристический комплекс, спортивный манеж, церковь, воскресную школу. Вот–вот начнет работать цех по розливу воды и новый магазин. И это еще не все.

Мой провожатый по деревне — управляющий туркомплексом Виталий Гермась. В 2010 году он приехал в ресторан официантом отрабатывать распределение. Получил высшее образование в сфере туризма — и теперь доверенное лицо владельца комплекса.

Местные виды завораживают: лес, озеро в дымке, снег... Как с обложки глянцевого журнала. Восемь гостевых домиков из бруса со всеми удобствами, ресторан, медицинский центр, строится соляная пещера. Вдоль дорожек — туи и сосны, скамейки и кованые фонари. Горбатый мостик перекинут на искусственный остров. Там — башня с балконом. Озер на территории комплекса два: большое с островком и маленькое, в котором бьет фонтан и плещется форель.

Виталий обращает внимание на стоящего ангела:

— Николай Алексеевич привез его из Санкт–Петербурга. Скульптура будет установлена на искусственной насыпи возле озера.

Идем к церкви, построенной в честь святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. Сам храм — копия известной Тихвинской каплицы в ограде Андреевского собора Кронштадта (Бурнос окончил мореходку в Кронштадте). Колокольня впечатляет не меньше. Восемь колоколов отливали в Воронеже.


Поблизости — здание под воскресную школу. Парты, книги — хоть завтра на занятия. Правда, в Клетном всего два школьника. Но сюда могут приезжать дети из окрестных сел.

— Как только решится вопрос с настоятелем, откроется школа, — уверен управляющий.

Для священника Бурнос построил дом.

В Клетном 50 жителей. Председатель Сухопольского сельсовета Михаил Мартынов не сомневается, что цифра будет год от года расти:

— Есть газ, вода и работа. Видя всю эту красоту, наследники стали ухаживать за родительскими домиками — обкашивают, заборы ставят. Кто–то строится, россиянин один дом купил, переехал. Сельчане за эти годы изменились, скажу вам.

— На Крещение окунулась в прорубь в озере на туркомплексе. А ведь никогда раньше этого не делала! И хор у нас в церкви свой, из деревенских. Некоторые даже не знали, что умеют петь, — рассказывает о хороших переменах в сельской жизни 70–летняя Мария Горустович.

— Земляк пробудил интерес?

— Конечно, спасибо ему огромное. Хороший он человек. Каждый раз к Новому году от него подарки получаем.

— Каким Николай Бурнос был в детстве?

— Как все. Работал много.

Михаил Мартынов помнит отца Николая Алексеевича:

— В колхозе «Искра» Алексей трудился буртовщиком. Николай часто прибегал ему подсобить. Трудолюбивым был парнем, потому в жизни и добился многого.

Клетное расположено на окраине Беловежской пущи. Когда проложили обходную дорогу, обновленная деревенька открылась взору проезжающих во всей красе.

Николай Бурнос считает, что подобных комплексов на трассе должно быть больше:

— Места здесь удивительные. Я всегда помнил про свою малую родину. Душой был здесь. Приятно осознавать, что в тех больших переменах, которые происходят в Беларуси, есть и твой вклад.

В тему

Не только бизнес–проекты, но также книги, воспоминания, картины — тоже своего рода благодарность родному уголку. В Березовском районе, к примеру, есть два частных музея. Вера Захарова, внучка Федора Зеленко из деревни Михалки, живет в Киеве. А дедовский дом сегодня — «Хата–музей деда Хвэдора». В соседних Соболях тоже есть частный музей «Сабалеўскi маёнтак» — этно–двор, музей народного зодчества и народного быта под открытым небом. Брестский художник Анатолий Желудко, уроженец здешних мест, не только собрал в музее экспонаты — утварь, инструменты, посуду, одежду, а еще нарисовал портреты многих соболевцев и написал книгу о деревне и людях, которая ждет издателя.

Валентина КОЗЛОВИЧ.

valentinak3@mail.ru

Фото автора.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter