2 сентября Социалистическая Республика Вьетнам отмечает свой очередной День независимости
К сожалению, в последние годы нечасто можно услышать о том, что в свое время белорусы, наряду с другими советскими специалистами, оказали существенную материальную, техническую и прочую помощь народу Вьетнама в борьбе за независимость. За годы войны вьетнамский фронт прошло более 6000 советских военнослужащих (из них около 2000 ракетчиков), а также различных специалистов из числа гражданского персонала. Общие потери составили 16 (шестнадцать) человек. В то же время советскими зенитными установками (с 5 августа 1964 года по 31 декабря 1972-го) был сбит 4181 самолет ВВС США. О том, как наши соотечественники сражались за свободу и независимость вьетнамского народа, вспоминает генерал-майор Александр Яковлев, воевавший в конце 1960-х годов во Вьетнаме:
— В Ханой прилетели утром. Инструктаж в посольстве, подготовка. И уже буквально на пятый день за нами приехали из полка. Зенитный ракетный полк, в котором нам предстояло служить, был частью особой. Его так и называли — полк-герой. Достаточно сказать, что до нашего прибытия (а мы были первыми советскими военспецами в этой части) ракетчиками полка было сбито шесть бомбардировщиков В-52, не считая самолетов других типов. В момент прибытия советников полк после тяжелых потерь был выведен из южных районов на доукомплектование. Шел май 1969 года...
Местом наших боевых действий был определен район реки Голубой,
Люди приспособились к этой войне. Днем в небе безраздельно господствовала американская авиация. Штурмовики уничтожали все без разбора, будь то санитарный автомобиль или крестьянская упряжка. Вообще, оценивая противника, хотелось бы особо отметить качество его разведки. Она велась с такой тщательностью, что любое наше перемещение буквально за несколько дней становилось известно американцам. Много информации давала, конечно, воздушная разведка. Но мне кажется, что не меньше работала и агентурная...
Своеобразным было и отношение американцев к присутствию советских советников в частях народной армии. Пока не велись активные боевые действия, оно было панибратски-снисходительным. Хорошо зная месторасположение нашего лагеря, американские летчики не раз, возвращаясь с заданий, пролетали над нами, покачивая крыльями, — привет, мол, русским! Были даже случаи, когда выбрасывались листовки с указанием времени бомбежки какого-либо объекта и предложением советским советникам покинуть опасную зону. Но, когда начались активные боевые действия и потери авиации резко возросли, добродушие как рукой сняло. Ранним майским утром лагерь подвергся жесточайшей бомбардировке и в считанные минуты превратился в большой костер. Лишь по случайности в нем в эти часы никого не было...
Начались бои. Основным и единственно возможным методом борьбы с американской авиацией в этих условиях стали засады. Дивизионы скрытно уходили в джунгли, там разворачивались на заранее подготовленных позициях и... замирали. В течение нескольких дней изучались воздушная обстановка, районы полетов авиации, готовились данные, и лишь после этого проводилась стрельба.
...Над небольшой долиной, зажатой между двух гор, скользил легкий сто пятый. Без подвесок, максимально облегченный, он был и разведчиком, и приманкой. Где-то за ним шла ударная группа. Спустя несколько десятков секунд над долиной из облаков вывалилась пара «фантомов». И ожила засада. Первой ракетой был уничтожен ведущий. Его самолет ярким факелом рухнул в джунгли. Ведомый, круто развернувшись, атаковал позицию дивизиона.
Вот он все ближе. Еще немного — и бомбы уйдут вниз, но неожиданно прямо перед ним в небо ушла зенитная ракета. Решив, что это и есть место расположения дивизиона, «фантом» обрушился в пике на ложную позицию, подставив себя под удар артиллерии. Короткий залп зениток. Самолет просто развалился в воздухе и грудой обломков рухнул на землю. В опустевшем небе одуванчиком распустился купол парашюта. Через несколько минут был уничтожен и вертолет, посланный на помощь летчику...
А еще через некоторое время на расположение ракетчиков обрушился ракетно-бомбовый удар большой группы штурмовиков. Но бомбы рвались на пустом месте. Дивизион был уже в пути. Все здесь решали минуты. Если после пуска ракеты в течение сорока минут установки не покидали район, то шансов уцелеть практически не оставалось. Бомбили американцы снайперски.
Наш полк прикрывали батареи ствольной зенитной артиллерии. И делали это отлично. Артиллеристы имели удивительную подготовку.
...Вообще, надо отметить, что противник у вьетнамцев был сильнейшим. Великолепная подготовка летчиков, четкая организация боевых действий, глубокая разведка, настойчивость в достижении задач — все эти качества в полной мере проявились во Вьетнаме. И малейшая ошибка, неточность оборачивались поражением. Воевать американцы умели. Но факт и то, что учили их этому вьетнамцы. Огромные потери заставили командование ВВС США пересмотреть большинство своих установок, изменить тактику, повысить ставки пилотам за риск...
Разведке была противопоставлена маскировка. Да такая, что просто потрясала своей необычностью. Один пример. Однажды пусковые установки были поставлены среди густой пальмовой рощи, где стрельба была просто невозможна. Но когда до пуска остались считанные секунды, в секторе, куда развернулись ПУ, веревками были раздвинуты пальмы, и ракеты ушли в небо по узкому коридору среди стволов...
За плечами этих низкорослых, худеньких людей в пробковых шлемах и неизменных зеленых рубашках без погон было то, чего не было у нас: опыт, годы боев с сильным противником. И нам порой оставалось только учиться у них.
Вьетнамцы очень ценили наши помощь и знания. Но доверяли нам не сразу, а лишь убедившись в мастерстве каждого. Не случайно они устраивали новичкам проверки. Прибудет к нам новый специалист — его уже через день просят приехать проверить систему. А неисправность такая, что иначе, как нарочно, ее не вызвать... Так проверяли качество нашей подготовки. Может быть, чуть обидно, но зато к признанным специалистам доверие было полное. И это понятно. Будет исправен комплекс — будут сбиты самолеты противника. Это почувствовали и американцы. Всего за несколько месяцев наши ракетчики уничтожили восемь самолетов США. Это не считая приданной нам зенитной артиллерии прикрытия, которая изменила взгляды многих военных авторитетов на пушку как на устаревшее средство борьбы с авиацией. Признанием наших заслуг был и тот факт, что после каждой удачной стрельбы к нам приезжал командир полка, а у партийного секретаря провинции устраивался прием.
Называли нас только по именам. Особенно почему-то вьетнамцам пришлось по душе сокращение моего имени Александр — Саня. В нашей группе было два Сани — большой и маленький. Маленький был я. А причина любви к имени выяснилась скоро. «Са-ня», оказалось, по-вьетнамски — «далеко от дома». И было что-то символическое в этом переводе. Саня —далеко от дома. До дома действительно было очень далеко. Жили мы в бунгало—легких деревянных строениях. Климат очень тяжелый. Жара под сорок, влажность, джунгли. Без топора или специального ножа шагу не сделаешь. В такой обстановке работоспособность падает. А ведь надо часами сидеть в кабине управления, где еще жарче.
Основное развлечение — кино. Помню, как наша группа первой перехватила только прибывший в посольство фильм «Бриллиантовая рука». Крутили его больше месяца. Часто смотрели и другие новые фильмы из Союза. Конечно, читали. Играли в теннис, волейбол, шахматы. Отмечали даже Новый год. Правда, вместо елки ставили сосну или что-то вроде местной пихты. Сами делали игрушки. У вьетнамцев же Новый год отмечался по лунному календарю. И был это год Петуха. Материальное положение? Выслуга — год за два, как в Союзе на Севере, только с той разницей, что у нас-то еще и война шла. Одна зарплата шла семье в Союзе. Не такую уж большую сумму получал и во Вьетнаме…
...Мы покидали Вьетнам со смешанным чувством радости, грусти и неудовлетворенности. Радости оттого, что впереди встреча с Родиной, с близкими и дорогими людьми. А грусти и неудовлетворенности потому, что на этой земле оставалась часть души. Оставались друзья, сослуживцы. Оставалась война. А мы улетели. Унося опыт и мастерство...
Для нас, советских военных советников, Вьетнам был и остается Вьетнамом — страной, которой требовались наша помощь, наши знания, наше мастерство. Где остались друзья и товарищи. Где остались часть души и сердце. Где опалило нас огненным крылом той далекой войны...
