Недели две назад незнакомец приезжал с приятелем к нашему водоему. Сейчас незваный гость вежливо поздоровался и попросил часа на три-четыре в аренду мою «Маркизу».
— В прошлый раз мы с другом хорошо порыбачили на другом конце озера, и я хотел бы повторить успех, — начал он. — Миша угодил в больницу, а мне нечем заняться, вот и приехал… Я хорошо заплачу за лодку. Отправиться бы на то самое место, где мы наловили такой отборной плотвы.
Что-то заинтересовало меня в этом интеллигентного вида мужчине с очками в роговой оправе, и я решил не огорчать его до конца.
— Свою лодку я вам, конечно, не дам, — ответил я гостю. — Она еще не прошла техосмотр, и инспекторы могут вас оштрафовать. Они парни серьезные. Давайте одолжим посудину у Генриха. Он смотритель местного дома охотника и живет недалеко.
— Как скажете, — оживился собеседник.
Генрих махнул рукой, услышав про оплату. Дескать, не стоит такой щедрости. Просто предупредил, что лодка старенькая, но, как говорится, на ходу. Вадим Дмитриевич (так представился незнакомец) поблагодарил нас обоих и вскоре отплыл за рог, где меньшая часть озера поворачивает к большой. Когда судно отплывало от берега, мне не понравилось, как поскрипывала одна из уключин на весле. «Ну мало ли что бывает», — решил я. Вон моя «Маркиза» исправна уже второй десяток лет. А ведь брал я ее тоже немолодой!Косить траву я люблю, а вот сгребать сухое сено в стожки — слишком монотонная работа. Однако через три дня я ожидал в гости младшую дочь, которая после отдыха в Италии решила навестить меня и привезти моего любимого легкого вина. Пусть увидит, какой образцовый порядок царит в усадьбе.
Чем ближе время двигалось к полудню, тем больше оправдывались мои опасения насчет перемены погоды. Ветер становился более резким, порывистым, а на потускневшем небосводе оживились ранее спокойно отдыхавшие облака. Позже я обнаружил эсэмэску от МЧС — предупреждение о перемене погоды, но получил ли такое послание Вадим Дмитриевич? Скорее всего, тоже не обратил на него внимания, иначе вряд ли рискнул бы выбраться. Такое случается в этих местах… Со стороны Балтики стремительно приходит ураган и с удивительной силой сталкивает груды облаков друг с другом, словно бросая их в огромную небесную мясорубку. Тогда даже на нашем более или менее тихом озере, затерянном между душистых лугов и богатых грибами и ягодами лесов, становится опасно путешествовать не только на резиновой лодке, но и на такой крепкой посудине, как моя «Маркиза». Мы с Генрихом быстро оценили обстановку. Смотритель серьезно заволновался.
— Если случится что-нибудь плохое, — вполголоса произнес он, — то меня же и сделают крайним. Мол, зачем отправил человека в такое пекло…
— Не причитай, сосед, раньше времени, — заметил я. — Думай лучше, как будем спасать Вадима Дмитриевича.
Меня расстраивало больше всего другое. Накануне я отдал двигатель «Маркизы» в ремонт и теперь на поиски гостя вынужден был отправиться на веслах. Генрих остался на берегу, а я поплыл к большому озеру. Там много всяких закоулков, и потому быстро обнаружить исчезнувшего оказалось трудно. Непогода тем временам продолжала набирать силу. Я давно не плавал по большим волнам и вскоре почувствовал, что нахожусь не в лучшей спортивной форме. Однако отступать было уже поздно. За годы, проведенные в этих краях, мне доводилось участвовать в подобных поисках затерявшихся где-то рыбаков. Некоторым из них помочь не удавалось. Однако в большинстве случаев экспедиции заканчивались благополучно. В конце концов, у нас здесь не океан…
Надо признать, что, несмотря на немолодые годы, зрение у меня отличное, и вскоре я обнаружил точку на горизонте, которая меня заинтересовала. Далековато… Но что поделаешь! Время от времени ветер брал передышку, тогда плыть к цели становилось легче. Усложняло ситуацию то, как он на ходу менял направление, к тому же пошел дождь. Желанная цель приближалась, но следовало торопиться, ибо лодку Вадима Дмитриевича вода, льющаяся с небес, могла притопить и в любом случае сделать малоуправляемой. Впрочем, я уже понимал, что нашего гостя придется пересадить на «Маркизу», а старенькое суденышко Генриха оставить на волю стихии. Отбуксировать его я точно не смог бы. Боже, откуда только у меня брались силы! У Вадима Дмитриевича их уже не осталось. Я увидел сломанное в районе уключины весло и подавленного от нахлынувшей беды и отсутствия помощи человека. Однако же в таком состоянии он сумел взять себя в руки и перебрался ко мне. Все его рыбацкие снасти остались в удаляющейся от нас и уже тонущей посудине смотрителя. Краем глаза я сумел заметить и садок, наполовину заполненный крупной плотвой. Самому Вадиму Дмитриевичу было уже не до нее. Он, безусловно, понимал, как близко был к непоправимой беде.
Генрих все-таки толковый мужик — догадался за то время, что мы пытались причалить к берегу, вытопить баньку. Вечером мы сидели в моем рыбацком домике у камина и говорили о случившемся.
— Я, конечно, заплачу за лодку, даже если она и выживет каким-то чудом, — сказал гость. — А вообще, я только сейчас осознал, что мог завершить свой земной путь. Пережить такое при моем давлении и больном сердце — большая удача. Как часто мы расстраиваемся из-за мелочей и даже совершаем из-за них безумные поступки, а на самом деле оказывается, что настоящие испытания еще впереди.
К чаю я поставил перед каждым по блюду с сыром и чашке меда. Вадим Дмитриевич окончательно отошел от произошедшего и продолжил:
— Вообще, должен признаться: вся моя жизнь — заплыв со сломанным веслом… Учился в престижном вузе, но не окончил его, работал в успешной фирме — и не задержался, был женат на красивой и достойной женщине — не удержал… Словом, все получается как-то наполовину. До сегодняшнего дня огорчался своим положением и жизненным багажом, а вот сейчас думаю о том, что редкие счастливцы доплывают по реке судьбы до финиша, так сказать, на двух веслах. Большинству приходится все время выравнивать движение, чтобы плыть по прямой. И это нормально. Надо ценить главное — возможность пронести божий дар существовать на этом белом свете как можно дольше и достойнее.
Вадим Дмитриевич уснул прямо в кресле, и я его не будил. Сам же подбросил поленьев в камин и задумался, как лучше встретить дочь, которая приедет на днях после долгой разлуки. Расскажу ей и эту историю. Она, конечно, меня поймет, но наверняка строго заметит, что я тоже рисковал. «Так получилось», — отвечу я и переведу разговор на другую тему.
