Запах хлеба

Зимой сорок первого немцы сожгли нашу деревню. Мы жили в лесу, в куренях, наспех сооруженных из жердей и сосновых веток. Внутри такого жилища едва теплился небольшой костерок. Мало кто из нас, малышни, знал и помнил запах хлеба. Если у кого-нибудь отыскивался кое-какой запасец ржи, зерно перемалывали на самодельных приспособлениях, а полученную крупную муку варили в кипятке. Приготовленное таким образом блюдо было просто деликатесом! Надо сказать, делились тогда люди друг с другом последним, наверное, поэтому как-то и держались. Немного легче становилось летом, когда в лесу появлялись разные травы, грибы, ягоды. А вот от хлеба мы, дети, вовсе отвыкли, даже вкус забыли...

Первый кусочек хлеба я увидел весной сорок третьего года. Мы вылезли из землянок на солнце (в то время уже жили по две-три семьи в землянках в сожженной деревне) и увидели немцев, жевавших свой обед прямо на улице. Забыв об опасности, босоногие сорванцы подошли к солдатам поближе, и тогда один из них бросил в нашу сторону хлебные огрызки. И хотя они смеялись, кричали и даже стреляли из автомата, кусочек хлеба оказался в моей руке. В землянке всю добычу поделили поровну. Эти кусочки хлеба не столько ели, сколько нюхали. Но, конечно же, больше всего запомнился день, когда пришли в деревню наши солдаты-освободители. Для меня тот день - такой же, как День Победы. В то январское утро сорок четвертого, проснувшись первым, я тихонько "захватил" одну имевшуюся на всех пару обуви, натянул видавшую виды самотканую свитку и бросился на улицу. Там шли солдаты, двигались груженые повозки. Особенно меня привлекла та, от которой исходил какой-то чудный аромат. Извозчик заметил меня и приостановил лошадь. Спросил, как зовут, где отец. А когда услышал, что мне шесть лет, а отец на фронте, неторопливо погладил усы, приоткрыл крышку большого ящика и протянул огромную буханку хлеба. Я схватил ее, стал обнюхивать. Солдаты смеялись, но их я не боялся - они ведь свои.

Дома хлеб, как обычно, поделили поровну, только мне, добытчику, досталось больше. Какой же прекрасный запах был у этого хлеба! Я помню его и по сей день.