Впрочем, строгий контроль исполнения внутреннего распорядка порой только развивает творческую фантазию скучающих мужчин. Известны случаи, когда тюремные романы начинались с одной беседы по стационарному телефону (абонент якобы ошибся номером) и заканчивались церемонией бракосочетания на территории колонии. Причем в подавляющем большинстве случаев избранницами “сидельцев” становятся молодые и успешные, но долгое время одинокие женщины.
Сегодня в социальных сетях масса как открытых, так и закрытых сообществ, посвященных околотюремной тематике. Состоят в них преимущественно женщины, многие — из Беларуси. С “пришлыми” особо не церемонятся: неуклюжие попытки выяснить подробности их личной жизни пересекаются на корню. “Заочницы” давно привыкли к тому, что социум не принимает их статуса и автоматически причисляет чуть ли не к пособницам преступников. На контакт идут единицы. Да и те любую критику в адрес их поклонников воспринимают в штыки.
Минчанка Эля, к примеру, вот уже три года преданно ждет возвращения из российской колонии “своего любимого мужчины”, с которым познакомилась по переписке ВКонтакте.
29-летний молодой человек сейчас отбывает срок за групповое изнасилование и избиение девушки. Маленький, но важный штришок к портрету: для Вадима это уже вторая судимость. В 18 лет он “по глупости” накостылял приятелю по ребрам, тот попал в больницу. Эля же свято уверена: Вадим никого не избивал и не насиловал, его подставили друзья.
— Он мне такие письма пишет! Каждый день! “Солнышко, как прошел день?.. Расскажи, что тебе сегодня снилось... Как бы я хотел помочь тебе, я очень жду нашей встречи!” Мы с ним разговариваем обо всем на свете: об искусстве, музыке и литературе, о планах на жизнь. Он предлагает пожениться, тогда я смогу ездить к нему на длительные свидания. Говорит, что хочет от меня дочку. Это ведь так мило! Ну не мог ласковый и нежный человек совершить такое!
В свои двадцать два года Эля полна радужных планов на будущее, хотя Вадиму сидеть еще много лет. Романтично настроенная барышня уверена: расстояние и решетка настоящей любви не помеха. С милым рай и без шалаша.
Другой “заочнице” Раисе тридцать девять. Десять лет назад пережила развод, переехала из Минска в небольшой городок на Брестчине, одна вырастила дочку. Мужчины на Раином пути попадались все не те: то алкоголик, то женатый, то любитель приударить за ее лучшей подругой. Два года назад по переписке в соцсетях женщина познакомилась с 42-летним уроженцем Ленинградской области. Юрий, увидев фото Раисы, прислал ей восторженный комментарий. Слово за слово — и женщина растаяла. Виртуальный ухажер сумел задеть самые чувствительные струны ее души находчивостью, образованностью, интеллектом. Только через три месяца после начала эпистолярного романа, когда Раиса уже успела всем подругам и родственникам рассказать о том, что встретила мужчину своей мечты, и парочка вовсю обсуждала свою первую встречу, Юрий признался, что отбывает срок за убийство... жены. Которая (ну разумеется!) сама спровоцировала мужа на смертельный удар кухонным ножом в пылу ссоры. Поразительно, но содержимое внезапно открывшегося ящика Пандоры Раису не отпугнуло. Женщина по-прежнему считает Юрия образчиком настоящего мужчины, “связавшегося на свою беду с непорядочной, гулящей девицей, которая довела обоих до греха”. И все так же планирует выйти за него замуж, подтверждая серьезность своих намерений регулярными посылками (как денежного, так и продуктового характера) в отдаленную колонию.
В этой же компании “ждунов” (или “ждуль”) — совсем молоденькая Катя, поведавшая мне историю о том, как пишет письма бывшему однокласснику, осужденному на десять лет за сбыт наркотиков. В жизни студентки-первокурсницы Егор успел оставить незабываемый след: стал ее первым мужчиной, подсадил на спайс и отправился за решетку вскоре после того, как Катя узнала о беременности. Родители девушки настояли на аборте, но убить чувства дочери к Егору не смогли.
Причины, по которым женщины ищут отношений с осужденными, разные, но имеют общие корни, объясняет директор центра молодежных исследований Национального исследовательского университета Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге Елена Омельченко. Специалист проводила подробные интервью с “заочницами” и изучала мотивы их знакомств с мужчинами, отбывающими срок, пишет Lenta.ru. По мнению Омельченко, здесь кроются одиночество, недостаток личностных ресурсов или неудачный опыт прошлых отношений.
— Среди прочего девушек затягивает само общение, которое происходит в плотном и ежедневном режиме. Поскольку мужчины в местах лишения свободы находятся в жестких стесненных обстоятельствах, такая коммуникация становится для них отдушиной и основным занятием, — объясняет социолог. — Разговоры с “заочницами” увлекают осужденных и дают им ощущение жизни. Тон этого общения, разумеется, очень ласковый и доверительный. Едва ли стоит говорить о том, как это важно для любой женщины, в особенности одинокой. В 24-часовом переговорном режиме с заключенным женщина чувствует себя нужной и любимой. Ради этого ощущения она готова ждать его освобождения. Для обоих роли дистанционного мужа и жены вполне приемлемы, хотя не исключено, что для женщин это самооправдание и попытка представить ситуацию как норму.
В подавляющем большинстве таких пар со стороны женщины присутствуют некий элемент жертвенности и стремление вернуть отсидевшего мужчину в социум. Забота разворачивается еще до освобождения, но с выходом мужчины на свободу испытания не заканчиваются. Почти все бывшие заключенные имеют проблемы со здоровьем, некоторые страдают от наркотической зависимости, а после долгой отсидки ощущают себя неприспособленными к жизни на свободе, в том числе в вопросах трудоустройства. “Как только он выйдет, я его вылечу, — рассказывала одна из участниц исследования. — Проведем полную диагностику, потом год-другой, чтобы поправить здоровье и прийти в себя”. Но развязка оказалась неожиданной для женщины. После возвращения из колонии мужчина выбрал для себя другой способ реабилитации: начал пить, а затем и вовсе пропал.
Некоторые осужденные, особенно рецидивисты-уголовники — отличные манипуляторы. Они хорошо умеют “разводить” благодарных слушательниц и читательниц. Включается извечная тема: меня оговорили, я не виновен, а если и виновен, то меня спровоцировали. Еще почему-то наши женщины склонны прощать грехи, если их совершили по пьяни. “Я не ведал, что творил, это все алкоголь виноват!” — и “заочница” сразу начинает оправдывать своего ухажера. Что с него взять — он же “выпимши был”.МНЕНИЕ
Павел Зыгмантович, психолог:
— Проблема в том, что определенный контингент наших женщин отчаянно хочет замуж. Знаете, это еще очень живуче в белорусках и россиянках: если ты без кольца на пальце, значит, не состоялась в жизни. Печально, но очень многие девочки, воспитанные советскими мамами, вырастают с этой жизненной установкой. И стараются изо всех сил выполнить “свое главное предназначение”. По какой-то причине у них не складываются отношения с “вольными” мужчинами, поэтому они охотно идут на риск, принимая виртуальные ухаживания осужденных. Здесь надо сказать, что “сидельцы” — отличные манипуляторы. И хорошо умеют “разводить” благодарных слушательниц и читательниц. Включается извечная тема: меня оговорили, я не виновен, а если и виновен, то меня спровоцировали. Еще почему-то наши женщины склонны прощать грехи, если их совершили по пьяни. “Я не ведал, что творил, это все алкоголь виноват!” — и “заочница” сразу начинает оправдывать своего ухажера. Что с него взять — он же “выпимши был”.
На самом деле для взрослого, разумного, умеющего контролировать свои эмоции человека признание собеседника в совершенном преступлении — опасный сигнал. Включается инстинкт самосохранения, и внутренний голос подсказывает: “Лучше с ним не связываться”. Но когда женщина так отчаянно хочет быть кому-то нужной, мечтает о ласке и нежности, о красивых словах (не будем забывать, что дамы у нас в первую очередь любят ушами и только после этого судят по делам), тут уже попытки призвать ее к осторожности терпят крах. Кроме того, свою роль здесь играет извечное стремление человечества переделывать других себе под стать. Уж сколько раз твердили миру, что эта затея в девяноста девяти случаях из ста обречена на провал, особенно в том, что касается переделывания мужчины. Все равно женщины верят: я его перевоспитаю, я его научу, я сделаю его лучше...
Впрочем, сразу оговорюсь: любой оступившийся, даже матерый рецидивист, имеет право на шанс остаться человеком. И в этом праве ему нельзя отказывать. Равно как нельзя исключать вариант, что за время пребывания в колонии осужденный переосмыслит свои нравственные ценности и вернется в социум полноценным гражданином, нацеленным на труд и законопослушную жизнь. Однако статистика говорит о том, что у женщин, решивших связаться со “спецконтингентом”, мало позитивных перспектив.
КСТАТИ
konopelko@sb.by
