Политические скандалы в Китае, где жизненно важные вопросы решаются за плотно закрытыми дверями, — большая редкость. Именно поэтому громкая и для простых граждан неожиданная отставка партийного руководителя города Чунцина Бо Силая стала новостью номер один не только в Китае, но и далеко за его пределами.
Чунцин — город центрального подчинения (в Китае таких всего четыре — Пекин, Шанхай, Тяньцзин и Чунцин) с огромным населением: 32 млн. человек. Он был военной столицей Китая, а в наши дни его нередко называют столицей центральных регионов страны. Так что важность этого мегаполиса (в ведении которого, кстати, находится самая большая и мощная гидроэлектростанция в мире «Три ущелья») для страны трудно переоценить.
С другой стороны, и главный герой скандала — Бо Силай — личность среди китайских чиновников настолько необычная, насколько и противоречивая, а потому любое изменение в его карьере привлекает огромное внимание. Бо Силай — пожалуй, первый в новейшей китайской истории партийный и государственный чиновник, похожий на политика западного образца. Да еще и «красный принц» — его отец Бо Ибо был одним из ближайших соратников Мао Цзэдуна и поддерживал «великого кормчего» во всех начинаниях, включая Культурную революцию. Бо Ибо умер в 2007 году, и на его похоронах было практически в полном составе все нынешнее руководство КНР, включая Председателя Ху Цзиньтао, лично выражавшего соболезнования товарищу Бо Силаю.
Нынешняя его жена (вторая, что редкость для китайского руководителя) Гу Кайлай — тоже дочь ветерана коммунистического движения, генерала, прославившегося во время боев против японских оккупантов в Маньчжурии. Оба сына Бо Силая — Ли Ванчжи от первого брака и Бо Гуагуа от нынешнего — получили образование за рубежом: первый в американском Колумбийском университете, а Гуагуа сначала учился в суперпрестижной (и, понятно, супердорогой) частной школе для мальчиков Хэрроу в Великобритании, затем был принят в Оксфордский университет, где изучал философию, политику и экономику. Сейчас он продолжает обучение в Школе управления Гарвардского университета.
Во время работы в белорусском посольстве в Китае 16 лет назад мой муж встречался с тогда еще мэром портового города Далянь на северо–востоке Китая Бо Силаем. Ценность той встречи, говорит, была в ее неофициальном, дружеском характере: Бо Силай был открыт для обсуждения самых разнообразных вопросов. А удивил тем, что, несмотря на изобилие китайского банкетного стола, велел принести каждому иностранному гостю гамбургеры из только что открывшегося в городе «МакДональдса»: «Ну это ведь ваша привычная еда, вы ведь по ней скучаете, наверное?» Запоминающиеся жесты вроде этого потом стали фирменным стилем Бо Силая. Они всегда впечатляли и нравились иностранцам (и журналистам в том числе), но оставляли равнодушными, а то и раздражали коллег по партии. Они ставили ему в вину «игру на публику», заигрывание со СМИ и отрыв от революционных корней. После Даляня (ставшего при нем одним из самых привлекательных для иностранных инвестиций городом, который часто называли «северным Гонконгом») Бо Силай возглавил министерство коммерции — огромную структуру, отвечающую за всю торговлю Поднебесной. Иностранные журналисты с удовольствием писали, как на переговорах с американцами он дарил коллегам майки с надписями «Все мы сделаны в Китае», убеждая журналистов внутри страны, что все это не просто красивые жесты, а игра по принятым на Западе правилам и непременно приведет к сближению позиций на переговорах. Коллег по партии это продолжало раздражать. Поэтому, когда после смерти отца в 2007 году Бо Силая назначили партийным руководителем Чунцина, многие восприняли это как попытку убрать его с политической авансцены. Но те, кто думал, что в Чунцине Бо Силай потеряется, сильно ошиблись. Он начал две мощные кампании — одну «за», другую — «против». «За» возрождение духа Мао Цзэдуна — это выразилось в фестивалях «красных песен», когда в Чунцин стали приезжать даже хоровые коллективы из Тайваня, чтобы петь песни революции (в том числе культурной). «Против» местной мафии.
И вот сейчас Бо Силая «ушли» с официальных постов (хотя пока не вывели из состава Политбюро ЦК КПК), его раскритиковал Премьер Госсовета Вэнь Цзябао, а по некоторым слухам (проверить которые невозможно), против него начато внутрипартийное расследование.
Последний подобный скандал случился в 2006 году, когда мэра Шанхая уличили в коррумпированности и разбазаривании пенсионного фонда. Он с тех пор сидит в тюрьме, а сменивший его на посту мэра Си Цзиньпин готовится стать Генеральным секретарем ЦК КПК. Но генсек — лишь первый среди равных, реально Китаем управляет Постоянный комитет Политбюро ЦК КПК, состоящий из девяти человек. Во время предстоящего осенью съезда КПК Постоянный комитет изменится кардинально: из нынешнего состава останутся только Си Цзиньпин и Ли Кэцян (ожидается, что он будет выбран Премьером). До этой недели была уверенность в том, что Бо Силай станет членом этого «совета бессмертных» (кстати, его отец входил в такую «восьмерку» при Мао).
В отличие от бывшего мэра Шанхая во взяточничестве Бо Силая обвинить трудно: на своем посту в Чунцине он прославился как непримиримый борец с коррупцией. Инициированная им кампания против мафии обнажила несколько проблем, которые разъедают китайское общество: 1) коррупцию в высоких эшелонах власти (не станем говорить про высшие, хотя и такие случаи известны), 2) наличие мафиозных группировок, 3) покровительство этим группировкам со стороны высоких чиновников и полиции.
Кампанию против мафии вел протеже Бо Ван Лицзюнь — полицейский чин настолько популярный, что его биография легла в основу телесериала. Но по злой иронии судьбы именно этот герой–полицейский, уже выросший до вице–мэра Чунцина, и стал формальной причиной для отставки своего шефа и покровителя Бо Силая. В феврале он провел сутки в консульстве США в Чэнду (административном центре соседней с Чунцином провинции Сычуань), его принудили выйти оттуда и сразу же арестовали, заподозрив в том, что он просил политического убежища. Есть мнение, что, спасая себя, Ван дал показания против Бо, но насколько эти слухи имеют под собой основание, сказать трудно.
Вэнь Цзябао говорил о «серьезных ошибках», из которых «нужно извлечь уроки». Эксперты, однако, обращают больше внимания на другие слова Премьера — о том, что повторение Культурной ревоции невозможно, а стране нужны политические реформы. Бо Силай с его «красными песнями» и «возрождением духа Мао» в эту схему не вписывался. Впрочем, окончательно говорить о закате политической звезды Бо все же рано: пока он не выведен из состава Политбюро, у него есть сторонники в высших эшелонах власти и Бо Силай остается в Пекине, он еще может громко заявить о себе. Вся его карьера — тому подтверждение. Других таких ярких политиков в Китае, пожалуй, нет.
