Заговор драматургов

.
...Два белорусских драматурга стояли в аэропорту в ожидании рейса. Оба были чем-то похожи: худощавые блондины с напряженными, вдохновенными лицами. По пустынному аэропорту гуляли бодрые сквозняки. "Давно собирался тебе сказать, - неожиданно произнес один, глядя на взлетную полосу вдалеке, - мне ужасно не нравятся твои пьесы". - "Мне твои - тоже", - ответил другой... Обменявшись любезностями, они мирно сели в самолет и улетели на фестиваль молодых драматургов Европы в город Висбаден. Воспитанные авторы, пусть даже не питая особых симпатий к творчеству друг друга, как правило, не переносят свои эмоции на общий процесс.

Одним из них был Андрей КАРЕЛИН, который сегодня не только пишет пьесы и преподает, но и руководит литературно-драматической частью Национального академического драмтеатра имени М.Горького. Собственно, поговорить с ним мы собирались о прорыве молодой белорусской драматургии в Европу. Но оказалось, что под мирный храп "мертвого" театрального сезона молодые белорусские драматурги готовят немало сюрпризов.

- На фестиваль подали заявки несколько белорусских драматургов, - рассказывает Андрей. - Сам фестиваль - это даже не конкурс, а скорее творческая стажировка. Нам нужно было написать трехминутную пьесу на английском или немецком языке. О чем - неважно, на наше усмотрение... Меня потрясло уважительное отношение немцев к профессии драматурга. Там занимаются этим очень серьезно. Драматург может жить на то, что зарабатывает своими пьесами. Это при том, что в Германии я не слышал о какой-то конкретной школе драматургии. Драматургами там становятся актеры, искусствоведы.

- Наверняка это не единственная разница между нами?

- Да, разница обнаруживается во многом. Например, в том, как немцы видят славян. Стереотип бурого медведя и красной рубахи так никуда и не исчез. Лишний раз я это ощутил, увидев на немецкой сцене пьесу братьев Пресняковых "Изображая жертву". Стремление показать "советчину" 50-х годов нивелировало сам конфликт пьесы. Не было никакого желания сопереживать героям, сострадать им... В принципе, для немецкого театра не характерно погружаться в глубину отношений. Зрелищность там преобладает над психологизмом. И немецкие пьесы более раскрепощены по тематике. Например, один молодой австрийский драматург написал пьесу об экологических проблемах парка Висбадена. Пьеса называлась "Дерьмо". 70 раз там повторялось это слово! Действующим лицом был старый парк, который все время ворчит: "Вокруг дерьмо, и я сам превратился в дерьмо..." Я думал, пьеса вызовет негативную реакцию, но нет - куратор группы терпеливо сократил количество слов до 17... У немцев меньше проблем, поэтому их главная проблема - найти эти проблемы. Нет причин для глубинного внутреннего конфликта. Нет той "эпохи перемен", которая есть у нас...

- А новая российская драматургия вам близка?

- Нет. Российская драматургия сегодня - это даже не реализм, это черный натурализм. Наверное, в этом плане я - конченый идеалист, поскольку считаю, что со сцены должен идти положительный заряд, надежда на то, что мы не до конца звери и что-то может измениться. Поэтому не понимаю и не могу принять таких пьес, как, например, "Пластилин" Сигарева. Помимо садизма и лепки пластилиновых членов, пьеса должна нести что-то еще. Хотя так российские драматурги пытаются найти своего героя - пусть подонка, подростка с девиантным поведением, но, по крайней мере, в этом есть какой-то поиск. Белорусского героя нашего времени на сцене сегодня нет. Современному белорусскому драматургу не дается современная реальность. Есть хорошие вещи у Щуцкого. Но место действия его пьес - Англия или Америка. Пьесы замечательные - но не о нас...

- Когда нет героя, литераторы обычно начинают писать о себе...

- О себе я писать не хочу. То, что больно тебе, не обязательно больно другим. Надо уметь смотреть на себя со стороны, критически. Личная боль кажется в десятки раз значимее и сильнее, чем она есть на самом деле.

- И все же, помимо творческих дивидендов, что еще вам принес немецкий форум?

- Пожалуй, участие в подобном конкурсе оставляет отпечаток на психике - хочется действовать, действовать, действовать. Делать что-то альтернативное в Беларуси.

- Не боитесь, что запал погасит реальный театр?

- Нет, не боюсь. По моим ощущениям, в нашей среде наконец заканчиваются извечная грызня и ненужное соперничество. Мне радостно от предвкушения грядущих событий. Скоро мы громко заявим о себе. Выход театрального журнала "Арлекин", где будут публиковаться пьесы молодых драматургов, - это уже конкретный шаг... Я боюсь только одного - что нас, возможно, не ждут. Но даже если нас не ждут, мы о себе заявим. Ведь самая большая опасность для белорусской драматургии - просто быть непрочитанной.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter