Задача для поколения next

Демографы нас прогнозами не радуют: к 2010 году белорусов может стать на четверть миллиона меньше. И это только начало пессимистической тенденции, которая уже через столетие способна полностью стереть нашу нацию с карты мира. Кто виноват? Вопрос спорный. Постоянная читательница «СБ» Лариса Куницына из Бобруйска, например, считает, что чем больше мы говорим о демографической безопасности, тем меньше толку: «Сто лет назад наши предки рассуждали так: «Один сын — Богу, второй — царю, третий — помощник в дом». И рожали по 6 — 8, а то и по 10 детей, без всякой поддержки государства. Причем семья тогда несла и многие другие социальные функции — опекала калек, немощных, нетрудоспособных, поскольку не существовало ни пособий, ни пенсий. Сейчас же что только государство не предпринимает, чтобы улучшить демографические показатели, а результат — практически нулевой. Может быть, в эту сферу не надо и вмешиваться?» Это достаточно провокационное письмо послужило толчком для дискуссии в конференц–зале «СБ», где на извечные вопросы «кто виноват?» и «что делать?» искал ответ «коллективный разум» в лице главного акушера–гинеколога Минздрава доктора медицинских наук, профессора Ольги ПЕРЕСАДА; руководителя Центра демографии и человеческого развития Института экономики НАН Беларуси доктора экономических наук, профессора Андрея РАКОВА; члена Совета Республики, главного врача роддома N 2 г. Минска Натальи КУРЕК; главного научного сотрудника НИИ статистики и анализа, доктора социологических наук, профессора Людмилы ШАХОТЬКО; руководителя Минского гериатрического центра Валерия ГИРИНА; заведующей отделом народонаселения НИИ труда Министерства труда и социальной защиты Светланы ТКАЧЕНКО; доктора социологических наук, профессора Нины КУНГУРОВОЙ и Людмилы КУБРАКОВОЙ из Ассоциации многодетных семей.

Н.Кунгурова: Для меня вопрос читательницы «СБ» звучит так: а зачем вообще государству вмешиваться в демографию, зачем ему дети? Стране нужны рабочие руки, это очевидно. Но прежде всего ей нужна стабильность, ее и дает семья, а семье, в свою очередь, — дети. Поэтому материнство — гарант стабильности всего общества. И мы просто не имеем права пускать демографические процессы на самотек.

Л.Шахотько: Ваша читательница забывает, что хотя в крестьянских семьях и рождалось по 8 — 9 детей, до взрослого возраста доживали только двое–трое. Для простого воспроизводства населения 100 лет назад рождаемость должна была быть гораздо выше, чем сейчас. Современная ситуация сложна по–своему. На смену 100 взрослым приходит всего 60 детей, то есть нет воспроизводства поколений. Здесь накладывается множество факторов. Конечно, глобальная причина — общемировые процессы: во всех странах, даже слаборазвитых, сегодня семьи ограничиваются все меньшим количеством детей. Безусловно, сказались социально–экономические катаклизмы начала 90–х годов. Косвенно повлияла и экологическая ситуация. Мы проводили исследования в Гродненской и Гомельской областях, и если на Гродненщине главной причиной отказа от желаемых детей респонденты называли социально–экономическую обстановку, то жители Гомельщины — боязнь за здоровье будущего ребенка. И потом, не надо упускать из виду, что сегодня появляются на свет внуки малочисленного поколения, родившегося в годы войны. Так что низкая рождаемость вполне закономерна.

«СБ»: И что же с нами будет дальше, если, согласно статистике, только за прошлый год белорусов стало меньше на 40 тысяч человек?

Л.Шахотько: В целом прогнозы такие: депопуляция в Беларуси будет продолжаться минимум 10 — 20 лет, однако если будут приняты все возможные меры, темпы ее будут ниже.

Н.Курек: Нужно отдавать себе отчет в том, что сейчас демографическая ситуация более или менее выровнялась только за счет девочек, родившихся в 80–е годы. Мы, кстати говоря, тогда с Ольгой Анатольевной Пересада буквально не покладая рук работали в роддоме, где за сутки было 25 и более родов. Дальше демографическая угроза станет ощутимее.

В.Гирин: Хочу заметить, что, по последним прогнозам, население всех богатых стран в будущем уменьшится, а практически всех развивающихся стран — вырастет, причем с головокружительной быстротой. Самым многочисленным государством станет Индия. Тогда как, например, Болгария потеряет 40 процентов населения, Румыния — 28. Из развитых стран только США значительно улучшат свои демографические показатели. Поэтому нас ожидают серьезные геополитические изменения. Красноречивый пример: высокоразвитая Япония и нищая Нигерия, сейчас в них проживает по 130 млн. человек. Но через 50 лет ситуация в корне переменится: нигерийцев станет вдвое больше, а японцев — останется 100 миллионов.

А.Раков: Раз уж зашла речь о мировых процессах, то есть еще и такой прогноз. Согласно одной из геополитических теорий, мир делится на 8 цивилизаций. Сейчас на земном шаре живут 6 с хвостиком миллиардов человек, к 2050 году будет уже 9 млрд. И картина получится следующая: европейская цивилизация сохранит статус–кво — ее численность была и останется в пределах 800 млн. человек. Остальные цивилизации вырастут: североамериканская (США и Канада) — до 400 млн., латиноамериканская — до 800, конфуцианско–буддистская (Китай, Индия) и африканская — до 1,5 млрд. каждая; мусульманская — до 1,7 млрд. и даже тихоокеанская (Австралия, Новая Зеландия) — до 200 млн. человек. Уменьшится одна–единственная цивилизация — православная, славянская (Россия, Украина, Беларусь и т.д.), этот регион недосчитается 60 млн. жителей. Мировое сообщество сейчас заботят в основном Африка, бедная ресурсами, раздираемая конфликтами и страдающая от болезней, и мусульманский мир с его амбициозной, пассионарной религией. Будущее православной цивилизации менее очевидно, но достаточно тревожно, что с нами, с точки зрения демографии, будет — неизвестно.

«СБ»: А что все эти «пасмурные» цифры означают для экономики? Белорусов станет меньше, и им придется туже затянуть пояса?

С.Ткаченко: Честно говоря, с точки зрения экономики, мы сегодня имеем прекрасную возрастную структуру населения. Сейчас в стране 62 процента трудоспособного населения, такого еще никогда не было и не будет. И до 2007 — 2008 годов этот показатель даже вырастет. Но проблема в том, что численность занятого населения сокращается: только за последние 4 года она уменьшилась более чем на 80 тысяч человек. Безработица относительно невелика, значит, люди вынуждены уезжать на заработки. Проблема–то вся в селе, в малых городах. Там закрываются предприятия потребсоюза, небольшие цехи, филиалы заводов, местной промышленности. Молодежи просто негде работать. И у нас нет иного выхода как поддерживать предпринимательство, самозанятость населения. Ни для кого не секрет, что штаты персонала на предприятиях сейчас раздуты, таким образом мы хоть как–то предотвращаем массовую безработицу. Но так долго не может продолжаться. Для экономического роста необходимо повышать производительность труда, модернизировать производство, менять технологии. Крупным предприятиям будет требоваться все меньше и меньше людей, поэтому со временем наберут силу и малый бизнес, и туризм, и агротуризм, нужно будет вкладывать средства, чтобы оживить малые города. Возможностей для маневра у государства немало. Просто следует подготовиться и к перестройке экономики, и к перераспределению средств, и, кстати, к повышению пенсионного возраста. Наше министерство уже разрабатывает более гибкие подходы к системе пенсионного обеспечения.

«СБ»: Есть ли у Беларуси шанс если не переломить, то сгладить ситуацию? Какие меры наиболее реальны?

Л.Шахотько: Свою роль могут, например, сыграть стабилизация экономики, рост доходов. Ведь в настоящее время из–за финансовых трудностей только 70 процентов семей имеют столько детей, сколько хотели бы. Вообще, факторов множество, но легких решений здесь нет. Три года назад, когда у нас абортов было в 1,5 раза больше, чем родов, один мужчина прислал мне письмо: мол, увеличить рождаемость проще простого — запретите аборты, и дело с концом. Но ведь это же абсурд! Запрет абортов, напротив, еще больше усугубит ситуацию. Во–первых, будут рождаться нежеланные дети, которых, к сожалению, у нас и так немало. Во–вторых, женщина, чтобы избавиться от ребенка, пойдет на любые шаги, отсюда — материнская смертность, вторичное бесплодие, рождение калек. Конечно, аборт — это кощунственный метод, но бороться с ним нужно не запретами.

О.Пересада: Да ни в одной стране мира запрещение абортов не приводило к демографическому взрыву!.. Кстати говоря, сегодня, впервые за несколько лет, в Беларуси количество родов превысило число абортов, а в Гродненской области, например, на двое родов приходится всего один аборт. Даже девочки–подростки в 65 процентах случаев делают выбор в пользу ребенка. Думаю, любой женщине, чтобы решить, что делать в такой ситуации, нужен психолог, помощь извне. Ситуации бывают разные, и мы должны действовать методом убеждения. Еще один выход из создавшегося положения я лично вижу в решении проблемы бесплодия, а им, по мировым данным, страдает до 20 процентов супружеских пар. Этот вопрос ставится и министром здравоохранения, ведущими специалистами. Как мы пытаемся его решить? Прежде всего, создан центр «Мать и дитя», где бесплодие будут лечить самыми современными способами, в том числе и методом экстракорпорального оплодотворения. Во всем мире эти технологии очень дорогие, стартовая цена процедуры — от 1 тысячи долларов, но, думаю, государство найдет возможность, чтобы сделать ее более доступной для населения.

Н.Курек: Что касается демографической проблемы, то я как сенатор вижу три основных направления в ее решении. Это миграция, повышение рождаемости и увеличение продолжительности жизни. Да, медицина может внести свой вклад в повышение рождаемости — в том числе решая проблему бесплодия, внедряя новые технологии, те же лапароскопические операции. Но есть и социальные вопросы — пособия, выплаты, льготы для семей, на эти цели государство направляет немалые суммы. А жилье? Неужели бы наши семьи не расширялись, если бы родителям было где воспитывать второго ребенка? Причем вы учтите, что после 30 женщина, даже получив квартиру, еще хорошо подумает, прежде чем родить. То есть помощь должна быть своевременной, адресной и комплексной. Государство это понимает и много делает, недаром следующий год у нас объявлен Годом матери.

В.Гирин: Интересный вопрос: какой может быть вклад медицины в демографическую безопасность? Сейчас начато переоснащение больниц, это назревало давно. Да, в Беларуси младенческая смертность самая низкая по СНГ, но ведь в Японии она еще в 2 раза ниже! У нас недостаточная техническая оснащенность медучреждений, а значит, как бы доктор ни старался, он иногда в заведомо проигрышных условиях работает. Или увеличение продолжительности жизни — только ли медицинская это проблема? Сегодня главные причины смертей в трудоспособном возрасте — это наркомания, токсикомания, алкоголизм, травмы и убийства, причем в состоянии алкогольного опьянения. Здесь уже надо говорить о пропаганде так называемого самосохранительного поведения, здесь уже, наверное, недорабатывает вся система воспитания. Медицина, по оценке ВОЗ, лишь на 10 процентов отвечает за здоровье человека, зато на 50 процентов — он сам.

Н.Курек: И все же резервы у медиков, думаю, есть. Посмотрите, сегодня доктор только 10 процентов времени тратит на профилактическую работу, объясняя пациенту, как себя вести, чтобы не заболеть. Остальное поглощает лечение. В идеале же нужно, чтобы профилактика занимала минимум 40 процентов времени. Потому что лечение — это не всегда восстановление здоровья. А продолжительность жизни у нас не такая большая, как хотелось бы: в странах ЕС мужчина живет на 13 лет, а женщина — на 7 лет дольше. Нам еще работать и работать.

Н.Кунгурова: Нет сомнений, что люди со временем будут жить все дольше, но одним этим демографическую ситуацию не исправить. Нужно стимулировать не столько многодетные, сколько вообще молодые семьи. Каким образом? Во–первых, я бы предложила создать государственный фонд, который бы нес все расходы по охране здоровья и социальной поддержке женщин и детей, поскольку у современных работодателей нет прямой заинтересованности в семье как таковой. Второе — сделать так, чтобы молодая семья не выступала в роли просителя, а сама могла решить свои проблемы. Я имею в виду прежде всего развитие семейного бизнеса, особенно на селе, которое, увы, перестало притягивать молодежь. Никто не спорит, строительство жилья в деревне — верный шаг, но еще эффективнее одновременно развивать там малый бизнес — создавать мини–пекарни, мини–цеха по производству сыров, колбас; парикмахерские, бани. Возможностей — море. Тогда и не будет оскудевать деревня. А третье направление — это целенаправленная подготовка детей к семейной жизни. Что сегодня слышит девочка с экрана телевизора? Что главное — карьера! Конечно, женщина должна состояться как профессионал, но, в сущности, чем большей свободы она добивается, тем дальше отходит от семьи и материнства. Надо ли нам активно приветствовать такое «освобождение»?

«СБ»: По статистике, многодетных семей в Беларуси только 5 процентов. И в контексте нашей демографической ситуации именно они должны быть примером для подражания. А как им живется на самом деле?

Л.Кубракова: Государство сегодня уделяет нам повышенное внимание — выросли пособия, решается жилищный вопрос, мамы, у которых больше 5 малышей, имеют возможность пользоваться общественным транспортом бесплатно. А сколько радости приносит ребятам приглашение на главную елку страны! Наша ассоциация существует уже 13 лет, поддерживаем друг друга, чем можем: гуманитарной помощью, проводим конкурсы, фестивали, организуем культпоходы, оздоровление ребят. Надо сказать, самые большие семьи — где 8 — 10 детей — как правило, верующие. Но если года два назад в ассоциацию вступали родители с пятью–семью детьми, то сейчас — с тремя, изредка с четырьмя. Живется, конечно, многим нелегко. Мамы сетуют: одеть деток наших, выучить непросто. Поэтому возникает порой потребительское отношение. Например, приглашаешь людей в театр и сразу слышишь вопрос: «А что там будут давать?» Но есть и благополучные семьи, где растут талантливые ребятишки, мы все радуемся их успехам, когда проводим фестивали, праздники ко Дню матери, Дню семьи, новогодние утренники. Тем более что основная часть наших семей — неполные, мамы воспитывают деток одни. Правда, есть у нас и папа, который, представляете, растит в одиночку восьмерых!

О.Пересада: Вот вы говорите: нелегко живется. А как вы думаете, дети, выросшие в большой семье, будут в будущем стремиться к такой же или же, познав все тяготы, остановятся на одном ребенке?

Л.Кубракова: Я сама из многодетной семьи, у меня 4 старших брата и своих трое детей. И меня очень радует, что последнее время к нам в ассоциацию вступают дети уже наших мам–героинь. Только на последнем собрании мы приняли четыре семьи, в каждой — по трое малышей, и они на этом останавливаться не собираются.

С.Ткаченко: Культ семьи — это хорошо, но главное — культ семьи многодетной. Нашу пропаганду надо срочно перестраивать. Ведь мы уже лет двадцать как изобрели для себя циничную формулу: мол, а зачем ты столько рожала? Это твои проблемы! А надо, чтобы людям хотелось пойти этим путем, чтобы иметь много детей было престижно. Ведь смогли же мы изменить свое отношение к матерям–одиночкам! Помните, какому остракизму их в свое время подвергали? А сейчас? 56 процентов детей в Швеции рождается у одиноких матерей, у нас — каждый 5–й ребенок.

О.Пересада: Совершенно с вами согласна. Я помню, во времена моей юности появилась в «Комсомольской правде» статья про женщину–профессора, которая родила 10 детей. Что тогда началось! Страшно вспомнить. Ей писали: «А ты знаешь запах хороших духов? А видела ли дорогое белье?» и т.д. И многие ведь до сих пор на такой позиции. Когда заходит речь о многодетной семье, начинают недоумевать: а зачем большая кастрюля, зачем большая ложка?..

В.Гирин: Мне кажется, мы слишком много говорим об институте семьи, а поддерживаем ее недостаточно. Рассказ нашей многодетной мамы — тому свидетельство.

Л.Шахотько: Могу сказать, что реальные доходы в Беларуси несколько выросли по сравнению с 2000 годом. И если раньше, получая среднюю по народному хозяйству зарплату, человек обеспечивал минимальный потребительский бюджет только себе, то в 2003–м родители могли обеспечить и себя, и своего ребенка–иждивенца. Но вот второго — уже нет.

С.Ткаченко: Приведу только цифры. Ниже прожиточного минимума у нас находится 31 процент семей, причем с одним ребенком — приблизительно каждая пятая, с двумя — каждая вторая, а с тремя — большинство. А с четырьмя, пятью, шестью?.. Это, конечно, больной вопрос.

Н.Кунгурова: В связи с этим у меня предложение — считать многодетной мать начиная с рождения не третьего, а второго ребенка. Потому что сейчас вырастить двоих куда труднее, чем лет 20 назад. Меняются жизнь, ценности, потребности семьи и возможности общества, и сегодня опору я вижу именно в семье, где двое детей. Будет ей хорошо — будет хорошо всему государству!

В.Гирин: Мы тут говорили о системе ценностей, а откуда же взяться морали и нравственности? На нас обрушивается поток никем не фильтруемой информации. Масс–медиа просто не дают возможность формировать свое мировоззрение. Вот тут было сказано, что самые большие семьи — верующие. И религия, и национальная идея, думаю, могут сыграть определенную роль в демографических процессах. У католиков и мусульман нет проблем с рождаемостью.

С.Ткаченко: В отношении католиков позволю себе не согласиться. Возьмем Польшу, Италию и Испанию — одни из наиболее примерных католических стран. В среднем за жизнь полячка рожает 1,5 ребенка, итальянка и испанка — 1,2, как и, кстати, белоруска.

В.Гирин: То, что над Беларусью нависла демографическая угроза, осознано давно. Три года назад принят закон о демографической безопасности. И что же? Где программы, какие меры принимаются? Какова наша концепция?

С.Ткаченко: Как раз сейчас мы с участием других министерств и ведомств разрабатываем Национальную программу демографической безопасности, которая рассчитана на 2006 — 2010 годы. Затем свою программу разработает каждая из областей. Но быстрых результатов здесь быть не может. Что–то даст одна мера, что–то — другая, что–то — третья, но только в комплексе и далеко не сразу.

А.Раков: В кратковременной перспективе, до 2020 года, все, о чем мы говорили, абсолютно правильно и точно — нужно снижать смертность и инвалидность, укреплять здоровье нации, бороться с бесплодием, оказывать социальную помощь семье, особенно многодетной и т.д. Но чтобы понимать мир, надо смотреть шире. Видимо, мы подошли к такому этапу, когда многое из того, что человечество принимало ранее, безнадежно устарело. Мы ведь живем не в архаичном обществе, где ребенок способствовал семейному благосостоянию, а в постиндустриальном. Между тем еще индустриальное общество с его рыночными отношениями начало разрушать установку на многодетность. Это в дикой природе то или иное животное размножается, пока имеет средства к существованию. Мы же вступили в век кибернетики, автоматики, немыслимых технологий, которые создают изобилие, а значит, вышли за пределы животного существования. Человек уже решает свою судьбу во всех отношениях, он вырвался из царства необходимости в царство свободы. И государство, строго говоря, выступает лишь в роли посредника, главное же действующее лицо — каждый из нас, от нашей личной воли зависит в том числе и демографическая стабильность. Но нужны новая мораль, новые установки, новая мотивация, прежние просто не подходят. В принципе, наша страна имеет возможность избрать наиболее оптимальный путь развития. И если даже к 2050 году население Беларуси уменьшится до 5 миллионов — в этом нет безысходной трагедии. Страна не станет жить хуже, появятся новые вещи, которые сделают жизнь более комфортной, насыщенной, эффективной. Но мы не должны бездумно растрачивать деньги на заведомо невыполнимые проекты, важно правильно выбрать дальнейшую стратегию. Если на нашей стороне будут хорошие знания, высокие технологии и национальная сплоченность, то будущего нечего бояться.

«СБ». Видимо, символично, что этот «круглый стол» получился немного с женским уклоном. Так уж устроена жизнь, что именно на плечи слабой половины чаще ложатся семейные тяготы — в Беларуси ли, в России ли, в Америке. Как выяснилось, матери–одиночки у нас и смело рожают, и воспитывают по 7 — 8 детей. Говорят, стремление к большой семье передается из поколения в поколение, как генетический код. Значит, мода на детей у нас совсем пройти не может. Это ведь не дуновение ветерка, не минутный каприз, а та самая жизненная установка, личная воля, на чью силу так надеются наши авторитетные эксперты. А на что в своих прогнозах делаете ставку вы, уважаемые читатели?