Молодых режиссеров и драматургов театральное искусство Беларуси отыскивает с фонариком. Обидно, когда световой луч промахивается и в тени кто-то остается
Вхождение в профессию должно сопровождаться появлением неожиданных экспериментальных спектаклей и споров критиков вокруг них. Ну хотя бы скромным скандальчиком. От молодых ждут, что они думают про сегодняшний день, что любят и что ненавидят. Молчание может означать отсутствие талантов, равнодушие, паузу, застой. Такого не хочется.
На нашем небосклоне начинают светиться новые режиссерские имена: Екатерина Аверкова, Ольга Саратокина, Павел Харланчук, Денис Нупрейчик, Игорь Петров, Александр Янушкевич, Светлана Бень, Татьяна Троянович, Олег Киреев. Имя последнего попало в зону тишины после очень уж неожиданных постановок «Мастера и Маргариты», «Ромео и Джульетты», «Забыть Герострата».
Однажды А. П. Чехов заметил: «Не надо толкаться, всем места хватит». Действительно, реальная конкуренция отсутствует даже в столице. Режиссеров не хватает. Спектакли давно уже ставят артисты или приглашенные мэтры из других городов. Но при этом пробиться молодому, без связей по-прежнему непросто.
В Минске при наличии многих театров и гостей с антрепризами скромное и неамбициозное место занимает Театр киноактера. О нем почти не рассуждают критики и относятся весьма снисходительно, не ожидая частых премьер и открытий. Между тем здесь всегда аншлаги. Сюда приходят со своими проектами молодые режиссеры и находят понимание. Один из них — Олег Киреев. Его спектакль «Забыть Герострата» прописался на афише и с успехом идет уже 3 года.
Пресса его попросту не заметила. А жаль, потому что именно эта работа позволяет говорить о том, что есть в резерве отличные артисты, им нужны свежие постановочные идеи и хорошая драматургическая литература.
Спектакль абсолютно кассовый, но без пустой развлекаловки и пошлости, которые уверенно шагают по нашим сценам, заманивая невзыскательную публику. Более того, в зале стоит задумчивая тишина, а в антракте завязываются споры. Это свидетельствует о том, что режиссер сделал историю, случившуюся в четвертом веке до нашей эры, живым явлением.
Базарный торговец Герострат сжег храм Артемиды, который строился сто лет и был назван одним из семи чудес Древнего мира. Имя Герострата стало нарицательным и вошло в историю, хотя по решению городского собрания должно было навечно исчезнуть из людской памяти. Тщеславный гражданин Эфеса, безумец и наглец, все-таки оставил свой след, в то время как имена архитекторов и строителей забылись.
С тех пор человечество мучается вопросом о причинах своего бессмертия. От огромного белокаменного здания со скульптурами из золота и слоновой кости осталась всего одна-единственная колонна. А в веках – имя Герострата.
Чтобы хорошо выстроить спектакль, нужна отлично сколоченная пьеса. Такая она у Григория Горина, автора остроумного, остросовременного. Свои пьесы он называет комическими фантазиями. А что сегодня так привлекательно для зрителей? Комедия и фантазии. Безумный и все же хорошо продуманный поступок Герострата – не плод хладнокровного желания прославиться. В драматургии заложена философская бомба. Герой ведет диалог с невидимой зрителю толпой, которая тупа, эгоистична, податлива и жлобски практична. Она способна легко осудить и легко простить. Режиссеру предстояло выбрать решение: кто он, Герострат, — поджигатель, провидец или жертва?
Криминальный талант Герострата не нашел применения на свободе. Попав в тюрьму, он мобилизовал мозговые клетки, предлагая нам, зрителям, искать выход из компромиссной ситуации. В обрисовке действующих лиц обнаруживается сострадательность режиссера Олега Киреева. Актеры помогают ему избежать примитивных умозаключений и жесткого морализаторства. Герои вызывают симпатию, а это означает, что в спектакле есть глубинный конфликт, истинное напряжение. Актеры играют с нескрываемой иронией и темпераментом. Так воспеть или заклеймить? Конечно, осудить сам поступок, но все же воспеть изобретательность ума и знание людских инстинктов. Толпа – не народ. Рыночный реализм формирует культ потребителя. Сначала готовы разорвать Герострата, потом его жалеют и способны простить, поддержать. Что-то напоминает чудовищные аферы нашего времени – Мавроди, Ходарковский, Абрамович, Мишка Япончик.
Исполнитель роли Герострата Александр Кашперов не считает своего героя неудачником. Прикинувшись простаком, его Герострат сыплет виртуозными идеями, связанными с размышлениями о человеческой природе. Они, как пирамидка, растут ввысь по мере осуществления, и вот уже Герострат наглеет, командует, испытывая драйв от собственных предвидений.
«Визитная карточка» Кашперова – все оттенки мягкого юмора и эксцентрики. Иногда кажется, что ему трудно преодолеть границы шутки притягательного обаяния. Долго, слишком долго актера держали на вторых ролях. И вот прорыв в своем родном театральном доме.
В принципе, Герострат у Кашперова – джокер. Мистификатор с энергией настоящего лицедея. В тон ему работает в спектакле Владимир Мищанчук, повелитель Тиссафен.
Деликатно комментирует все происходящее человек от театра (Виктор Рыбчинский).
На маленькой сцене Театра киноактера художник Игорь Анисенко выстроил очертания фундамента сгоревшего храма. Многофункциональное оформление хоть и кажется неудобным для актеров, лихо выстреливает в финале, превращаясь в возводимое здание, в клетку для Герострата.
Герострат убит в спектакле, однако он не исчез из нашей жизни. Где-то это обаятельное чудовище строит новые планы.
На снимке: сцена из спектакля «Забыть Герострата».
