Забвению не подлежит

В жизни любого человека есть дни, которые надолго врезаются в память,

у каждого - свои. А этот - 22 июня - навсегда запомнили все, кто тогда жил. Вот и нынче, как 62 года назад, он пришелся на воскресенье. Тот самый длинный день в году, который, говоря стихами Константина Симонова, "нам выдал общую беду на всех, на все четыре года".

О том, что происходило тогда в Минске, имеется великое множество воспоминаний, но все это существует в каком-то разрозненном виде. Никто не попытался восстановить, воспроизвести события того дня в хронологическом порядке. Почему? Когда я спросил об этом заместителя директора Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны Ирину Воронкову, она ответила

: - Вы знаете, в тот день у многих был свой отсчет времени. У руководства республики - один, у простых людей - другой.

И это действительно так. Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, занимавший в 1941 году пост первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии, рассказывал ученому-историку Георгию Александровичу Куманеву

: - 22 июня в 4.30 минут утра у меня на квартире раздался телефонный звонок. Командующий Западным особым военным округом генерал армии Д.Павлов сообщил, что германская армия в 4 часа открыла военные действия против наших войск. По всей линии границы, и особенно у Бреста и Гродно, идут бои. Вражеские самолеты бомбят крупные города и важнейшие стратегические объекты западной части страны. Командующий просил незамедлительно прибыть в Военный совет округа.

...Город тем временем безмятежно спал, и кроме узкого круга посвященных в суть набиравшей силы трагедии, никто не ведал, что в эти часы и минуты для всех почти на четыре года заканчивалась последняя мирная ночь.

Лето в тот год стояло изумительное. Казалось, никогда еще на минских улицах и в скверах не высаживали столько цветов. Сладковатый запах жасмина доносился с тихих, уютных двориков. Легкий утренний ветерок шелестел листвой деревьев. Медленно всходило солнце, день обещал быть ярким, безоблачным.

В 6 утра заговорило радио. Москва передавала веселые, залихватские песни, потом - урок утренней зарядки, передовую статью газеты "Правда". Все как обычно.

Утром в почтовых ящиках домов и квартир минчан лежали свежие газеты. О чем писала в тот день "Советская Белоруссия"?

...В районе будущей Круглой площади все выше поднимаются стены 120-квартирного жилого дома. Эта стройка закончится за 10 - 11 месяцев, хотя еще несколько лет назад она заняла бы 2 - 3 года.

...Находящийся на гастролях в Минске коллектив Московского художественного академического театра вчера порадовал зрителей своим третьим гастрольным спектаклем - комедией Мольера "Тартюф". Сегодня, 22 июня, артисты МХАТа днем покажут пьесу Горького "На дне", а вечером - комедию английского драматурга Шеридана "Школа злословия". На 23 июня намечена творческая встреча артистов с лучшими исполнителями красноармейской художественной самодеятельности Западного особого военного округа и с ансамблем белорусской народной песни и пляски Белорусской государственной филармонии.

...В БГУ заканчиваются последние приготовления к празднованию 20-летнего юбилея. Торжества, посвященные этому событию, начнутся научной сессией. 23 июня ожидается приезд более 100 гостей из братских республик. В числе приглашенных - бывший студент университета, дважды Герой Советского Союза Я.Смушкевич, президент Академии наук академик СССР Комаров, президент Украинской академии наук академик Богомолец, деятели науки, культуры и искусства Москвы, Ленинграда, братских республик.

...В этом году 1.500 учителей республики побывают на курортах и в санаториях, около 5.000 тысяч человек - в домах отдыха.

В 20 высших учебных заведениях республики в ближайшие дни заканчивают учебу более 3.000 человек. Во многих вузах и институтах идет защита дипломных работ. В Концертном зале Белорусской государственной филармонии состоялся отчетный концерт студентов-дипломников композиторского факультета консерватории.

В колхозах начался сенокос. В Речицком районе в колхозе "Коминтерн" в первый день скошено 19,5 гектара трав.

Специальный корреспондент газеты Д.Пинхасик в "Заметках о культуре города" критиковал состояние культурной жизни Кричева. Здесь в тесных помещениях расположена городская библиотека, плохо используется Дом культуры, нет хорошего парка, оборудованных пляжей на берегу реки Сож.

Рассказывала газета о том, как были снижены потери на кондитерском комбинате "Спартак", что почерпнули для себя колхозники на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве существующего всего второй год колхоза имени Калинина в Скидельском районе.

Была в номере рецензия на спектакль приехавшего в Гомель Русского драматического театра Карело-Финской ССР (такая союзная республика была недавно создана). Напечатан фельетон об одном нечистом на руку управдоме. Вот уж, наверное, был у него переполох. Завтра того и гляди начнется разбирательство, снимут с работы. Но тут грянула война, и пошли совсем другие заботы.

А что же писала газета о событиях в международной жизни, о бушующей в Европе, Африке и Азии войне? Этому посвящена лишь короткая заметка: германские военно-воздушные силы совершили налеты на портовые сооружения и аэродромы в Центральной и Восточной Англии, английская авиация в ответ - на ряд городов в Германии. Идут бои в секторе Торбука, передовые части англичан утром 20 июня подошли к оазису Гуатах, в центре которого находится Дамаск... Как все это далеко от нас!

Тем временем в Минске полное спокойствие. В это воскресенье многие минчане намеревались отправиться на только что созданное озеро. После войны его назвали Комсомольским. Так вот, как писала "Советская Белоруссия", в полдень здесь должно было состояться открытие купального сезона, пройти соревнование физкультурников. "На пляжах, - сообщала газета, - расположится 6 духовых оркестров, десяток баянистов будет играть на лодках. Парк культуры и отдыха организует для посетителей озера два больших концерта. Для любителей катания на лодках приготовлено 60 шлюпок".

Строительство озера началось год назад по инициативе редакции "СБ", поддержанной горкомом партии и горсоветом. Зачем это понадобилось? Во-первых, чтобы дать толчок развитию водных видов спорта, а во-вторых, и это главное, поставить заслон разрушительным весенним паводкам.

Сегодняшним жителям Минска трудно представить, что до войны каждую весну Свислочь доставляла городу немало бед. В паводок воды ее затапливали прибрежную часть парка имени Горького, многие примыкавшие к реке улицы.

В марте 1936 года, например, уровень воды в Свислочи достиг 368 см, хотя летом он обычно не превышал двух метров. Аналогичная история произошла и в 1937 году. Но едва ли не рекордным был паводок 1941 года. Начался он необычайно поздно - 14 апреля. Через два дня вода достигла отметки 455 см. Из затопленных квартир пришлось эвакуировать более 150 семей, а также принимать серьезные меры для защиты от затопления первой Минской электростанции, что находилась возле парка имени Горького.

Автор-составитель вышедшего в прошлом году интересного фотоальбома "Мiнск незна„мы 1920 - 1940" Илья Курков приводит в этой связи такие рассуждения старожила города Галины Григорьевны Каленик: "Природа что-то такое предчувствовала. Едва не весь Минск тогда Свислочь слезами омыла, словно прощалась..."

И вот весной 1940 года по призыву газеты началась большая стройка. Экскаваторов и бульдозеров тогда не было, все земляные работы велись вручную. Конечно, котлован лопатами выкопать можно. Но ведь для создания озера нужна еще и плотина. Городские власти попросили Совнарком БССР выделить для этого 8 миллионов рублей. Просьбу удовлетворили, однако тогдашний нарком финансов СССР Арсений Григорьевич Зверев признал эти затраты незаконными. Председатель Совнаркома СССР В.М.Молотов вызвал для объяснений главу белорусского правительства Кузьму Венедиктовича Киселева...

А тут еще "Правда" подлила масла в огонь. В самый разгар проводившейся в июне 1940 года в Москве декады белорусского искусства в газете появляется редакционная статья "Озера по заказу или плоды неуемной фантазии". В ней досталось всем - ЦК Компартии Белоруссии, Совнаркому республики, руководству Минска и, естественно, редакции "СБ". Затея с озером подверглась уничтожающей критике, потому что в этом деле, как часто у нас бывает, не обошлось без перегибов. Хотя земляные работы вроде бы велись на добровольных началах, однако всем предприятиям и учреждениям городские власти составили разнарядки, сколько людей послать, и кое-где, чтобы выполнять этот график, стали прихватывать рабочее время.

В тот же вечер после просмотра спектакля белорусских артистов Сталин строго спросил у первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии П.К.Пономаренко: "Что это за озеро вы там устраиваете, и почему принуждаете народ ходить после работы и в выходные дни работать на этом озере? Кто секретарь Минского обкома партии? Его надо наказать. Вы сами куда смотрите?"

После того, как Пономаренко внес ясность во всю эту историю, гнев вождя поубавился. Он распорядился закончить сооружение озера за счет государственных средств.

Но хотя Сталин сказал, что не следует привлекать к ответственности ни секретаря Минского обкома, ни главу правительства республики, все же 28 июня 1940 года Кузьма Венедиктович Киселев своего поста лишился. Как было сказано в Указе Президиума Верховного Совета: "В связи с переходом на другую работу вне пределов Белорусской ССР".

И вот это злополучное озеро готово к открытию. К полудню здесь было полным-полно народу. Там и узнали многие минчане из выступлений по радио наркома иностранных дел СССР В.М.Молотова о том, что началась война...

А теперь вернемся к воспоминаниям П.К.Пономаренко. "В 5 утра, - рассказывал он, - на Военном совете генерал армии Д.Г.Павлов и начальник штаба округа генерал-майор В.А.Климовских сообщили об обстановке, как она рисовалась в тот момент. Павлов проинформировал об указании сверху - ввести в действие необходимые силы с тем, чтоб разбить и выбросить с нашей территории вторгшегося врага, но государственную границу не переходить, т.к. это возможно не война, а крупная провокация противника. Это заблуждение, как известно, нам дорого обошлось.

В 5.40 началось первое заседание бюро ЦК КП(б) Белоруссии с участием руководящего актива. Сделав обзор неотложных военно-мобилизационных мероприятий, которые требуется срочно осуществить, я предложил пока всем разойтись, каждому продумать в своей сфере первоочередные действия и затем в 9 часов утра вновь собраться, чтобы принять решения по конкретным задачам".

Как явствует из Дневника ЦК КП(б)Б первых дней войны, второе заседание бюро ЦК состоялось в половине десятого утра. На нем было принято постановление "О задачах партийных организаций в связи с вероломным нападением фашистской Германии на СССР". В нем в числе первоочередных мер были определены: усиление охраны промышленных предприятий, складов и других стратегических объектов, оборудование госпиталей, немедленное окончание начатого строительства бомбоубежищ и приспособление под них всех подвальных помещений.

А теперь снова вернемся к воспоминаниям П.К.Пономаренко.

"Около 7 часов утра позвонил Сталин. Поздоровавшись, он спросил об обстановке и о том, что предпринимает ЦК Компартии Белоруссии в связи с началом войны. После моего сообщения Сталин сказал

: - Сведения, которые мы получаем из штаба округа, теперь уже фронта, крайне недостаточны. Обстановку штаб знает плохо. Что же касается намеченных вами мер, они в общем правильные. ...Требуйте, чтобы все действовали смело, решительно и инициативно, не ожидая на все указаний свыше. Вы лично переносите свою работу в Военный совет фронта. Оттуда руководите и направляйте работу по линии ЦК и правительства Белоруссии. В середине дня я еще позвоню вам, подготовьте к этому времени более подробную информацию о положении на фронте.

В 11.30 я приехал в ЦК, так как наступило время, когда, как было условлено, должен был позвонить по высокочастотной связи Сталин. В тот момент ко мне в кабинет зашел корреспондент "Правды" Петр Александрович Лидов. Не успел он начать разговор, как раздался звонок. У телефона был Сталин. Он сразу спросил: "Что вы можете сказать о военной обстановке? Что делает и как себя чувствует тов. Павлов?"

Я рассказал ему коротко о тяжелой обстановке, как она рисовалась по данным штаба фронта и сообщениям секретарей обкомов и райкомов партии, о наших попытках восстановить связь. На вопрос о генерале Павлове я ответил, что, несмотря на свои положительные качества: военный опыт, большую энергию, безусловную честность, под давлением тяжелой обстановки, особенно из-за утери связи со штабами фронтовых войск, он проявляет некоторую растерянность".

Пономаренко попросил Сталина прислать в штаб фронта одного из авторитетных маршалов Советского Союза, который изучал бы внимательно обстановку, продумывал неотложные мероприятия и подсказывал их командующему. Сталин ответил, что в Минск выезжает маршал Борис Михайлович Шапошников. В тот же день, 22 июня, маршал Шапошников прибыл в Минск.

А что в это время происходило в городе? Корреспондент "Правды" Петр Лидов записал в своем дневнике: "Первый день войны. Минск совершенно спокоен... Люди двигались к паркам и за город".

Никто и представить не мог, какие тяжелые испытания в самое ближайшее время выпадут на их долю. На лицах людей было скорее недоумение, нежели тревога и страх. Ведь народу долго внушали, что война, если она произойдет, будет выиграна быстро и малой кровью, а своей земли врагу мы не отдадим ни пяди. Поэтому никто и мысли не допускал о возможном отступлении Красной Армии. К тому же еще совсем недавно, на первомайском параде 1941 года, минчане видели, какой могучей силой обладает наша армия. В парадном строю воины шли не с винтовками-трехлинейками, а с автоматами в руках, по площади двигались новейшие танки, тягачи тащили мощные пушки. Да разве может одолеть враг такую силищу?

В 14 часов состоялось собрание партийного актива города, на котором выступил П.К.Пономаренко. Затем на крупнейших предприятиях и учреждениях прошли митинги. Отчеты о них, а также стихи Якуба Коласа и Пятро Глебки в переводе с белорусского опубликованы в "Советской Белоруссии" за 23 июня. Это, кстати, был последний номер газеты, вышедший в Минске до вражеской оккупации.

Враг в этот воскресный день Минск не бомбил. Первые признаки тревоги появились у людей к вечеру, когда в город стали прибывать беженцы - женщины и дети семей военнослужащих, работников советских и партийных органов из Бреста, Гродно, Белостока. Застигнутые войной врасплох, они сбивчиво рассказывали обступившим их минчанам о том, что с ними случилось. Некоторые были настолько потрясены, что и говорить не могли.

Беженцы разыскивали военную комендатуру, которая находилась на улице Бакунина. Бывший военный комендант Минска подполковник Ф.М.Багреев в своих воспоминаниях, хранящихся в музее истории Великой Отечественной войны, рассказывает, что для них был организован пересыльный пункт в кавалерийских казармах, находившихся в конце Красноармейской улицы. Была сформирована городская комиссия по организации помощи беженцам, их накормили, оказали материальную помощь, ведь у многих не было ни денег, ни документов.

Ночью город погрузился во тьму, хотя даже к светомаскировке он не был готов. Вечером коменданту Багрееву позвонил вновь назначенный начальник военного гарнизона Минска генерал Хабаров, потребовал план организации противовоздушной обороны города, но оказалось, что такого плана не было.

В тот вечер во многих семьях прощались со своими родными и близкими, с теми, кто завтра утром, в первый день мобилизации, должен был отправиться на призывные пункты.

Так заканчивался этот самый долгий день в году, первый день войны. Томительная неизвестность и неопределенность длилась еще чуть больше суток. 24 июня эскадрильи пикирующих бомбардировщиков второго воздушного флота генерал-фельдмаршала Кессельринга превратят его в пылающий костер, весь центр Минска фактически сотрут с лица земли.

Наступала пора больших испытаний, большого мужества, большой беды, поистине нечеловеческого напряжения сил.