Почти 15 лет наркотического дурмана и последний шанс остаться в живых. Откровения «завязавшей»

За полшага до бездны

На вопрос, как все начиналось, Марина не спешит отвечать. Задумывается на пару секунд. А затем, изящно закурив сигарету (от этой пагубной привычки избавиться оказалось даже сложнее, чем от наркотической зависимости), признается: «Началось с того, что когда-то давно мы с подружкой поклялись самой страшной детской клятвой — никогда не употреблять алкоголя! Я, кстати, долгое время считала плодово-ягодные вина баловством, ведь не водка же. И когда «сидела» на марихуане, тоже успокаивала себя: ведь это не инъекционные наркотики, я не опущусь до них! Потом, правда, в мою жизнь вошло все то, от чего я зарекалась: и крепкий алкоголь, и мак. Я живу «в чистоте» уже пять лет, но до сих пор помню все эти ощущения кайфа и ломки, до сих пор иногда просыпаюсь с предательской мыслью: а не послать ли подальше эту благонравную жизнь. К счастью, компас в мозгах показывает правильное направление. Теперь. Однако так было не всегда».

bing.com

Я  родилась в обычной семье, но назвать свое детство откровенно несчастливым у меня язык не повернется. Знаю, у многих «завязавших» оно было намного хуже, так что грех жаловаться. Зато могу сказать точно: я никогда не любила свою мать. Она властная, авторитарная женщина. А отец долгие годы был так называемым социальным алкоголиком: пил с вечера пятницы до воскресенья и еще по праздникам, разумеется. Но к началу работы всегда «отходил». Это качество я много позже позаимствовала у него. Всегда была «дисциплинированной наркоманкой», даже когда квартира, в которой я жила с мужем, превратилась в притон. Словно птица Феникс, возрождалась из пепла, из наркотического дурмана, чтобы в понедельник в 9 утра приступить к выполнению своих служебных обязанностей.

Все мое детство мама занималась тем, что спасала отца от алкоголизма. Поэтому на детей (у меня есть старший брат) ни времени, ни сил у нее уже не оставалось. При этом она была очень строгой, даже жестокой. Помню, как за мою единственную в жизни двойку она на три часа поставила меня коленями на гречку. Я никогда не слышала от нее ни одного ласкового слова, она никогда и ни в чем меня не поддерживала. Даже сейчас, после того, через что пришлось пройти, наши отношения едва ли потеплели. Просто я научилась принимать ее такой, какая она есть. Когда я находилась в реабилитационном центре «Исток», у нас проводили тренинговые занятия с зависимыми людьми и их родителями. Рассаживались на стулья по кругу, каждый рядом со своим отцом или матерью. Или между обоих родителей. А я всегда садилась только напротив мамы. И во время занятий кричала ей: «Я ненавижу тебя! Это твоя вина в том, что у тебя конченая дочь!»

А папу я обожала. Он был тихий, спокойный. Никогда не лез в наши с мамой разборки, хотя я знала, что он на моей стороне, что бы ни случилось. Когда мама выгоняла его из дома, я обнимала его, плакала и шептала на ухо: «Папочка, не уходи! Или давай уйдем от нее вместе!» Я до сих пор не знаю, что послужило толчком к тому, что отец резко «завязал» со спиртным. Может, он понял, что жизни без мамы не представляет…

Первый раз я попробовала алкоголь в 12 лет. Это были какие-то «чернила», купленные нашей дворовой компанией в магазине. Тогда не составляло никакого труда «затариться» спиртным. Если нам не отпускали его на кассе и требовали паспорт, мы просили купить тетенек и дяденек возле входа. И ни разу нам не отказали! Вот такая «широкая душа» у некоторых взрослых. Я тогда была очень довольна собой: не опьянела, вовремя пришла домой, родители даже не заметили, что дочка «под градусом». Потом это стало повторяться регулярно: мы с друзьями бухали, потом отсыпались где-то на чердаке и свеженькие шли домой.

В 14 лет меня впервые угостили марихуаной. Я, девочка из хорошей семьи, всегда тусовалась с плохими мальчиками. Они были старше, уже прочно сидели на метадоне. И при этом выглядели круто! Только чесались постоянно (вещество, содержащееся в наркотиках опиатной группы, является сильным аллергеном). Они были в стильных шмотках, пользовались дорогим парфюмом. Короче, пахли другой жизнью, какой-то особенной, взрослой, успешной. Так мне тогда казалось. И я очень дорожила нашей дружбой. Ребята относились ко мне, как к младшей сестре. «Так, малая, траву кури, но только не вздумай «ширяться»!» — предупреждали они. И я курнула. И сразу же потеряла сознание, буквально от первой хорошей затяжки. А когда пришла в себя, мне было так прикольно! Захотелось еще, чтобы «накрыло» по полной. Это, к слову, всегда была моя особенность: я не знала меры. Если впереди у меня были выходные, я могла довести себя наркотиками до невменяемого состояния. Потом проспаться — и как ни в чем не бывало предстать пред очами родителей.

Когда мне исполнилось 18, я ушла из дома на съемную квартиру. Достали нравоучения и постоянный контроль со стороны матери. Последней каплей стала реакция на то, что меня приняли в колледж электроники. «Это что за новости? Зачем тебе это? Секретарем работать?» — и столько презрения в голосе. Я не выдержала. Поняла, что готова одновременно учиться и вкалывать день и ночь, лишь бы только быть подальше от нее. У меня начались отношения с парнем, он к тому времени уже прочно «сидел» на метадоне и маке.

И, как когда-то моя мама спасала отца, я принялась спасать Дениса от зависимости. Доза ему требовалась постоянно. Я прилично зарабатывала в фирме, занимающейся оптовыми поставками. Сам Денис периодически где-то подрабатывал, но в основном воровал. Когда не удавалось залезть в мой кошелек, шел на промысел. В нашей квартире в выходные постоянно толклись его приятели — варили мак, «ширялись», отсыпались. Я по-прежнему выгоняла всех в воскресенье вечером: нужно было прийти в себя, чтобы в понедельник идти на работу. Мой зарок никогда не пробовать инъекционные наркотики еще действовал, но хватило его ненадолго.


Помню, понадобилась доза, срочно. Приятель Дениса согласился привезти. Я, довольная (скоро же затянусь от души!), сажусь к нему в машину и говорю нетерпеливо: «Давай!» А он в ответ протягивает мне уже наполненный шприц. «Ой, малая, прости, я забыл, что ты не «ширяешься»! Ну, извини, ничего другого с собой сейчас нет, придется подождать». Но я ждать уже не могла. Такой облом — ждешь, что вот-вот наступит кайф, а тебя просят еще потерпеть! Ну нет уж. И я просто протянула руку.

Когда мне было 25 лет, Дениса забрали в колонию. За очередную кражу. Помню, как сидела в зале суда и думала, что жизнь кончена. У меня отнимают единственного, любимого. Кого я теперь буду спасать? Видимо, жила во мне эта генетическая предрасположенность к самопожертвованию, унаследованная от мамы. К тому времени наши отношения с Денисом зашли в тупик. Мы успели пожениться, но совместная жизнь двух зависимых людей превратилась в ад. Я еще держалась, работала за двоих, успела получить второе высшее образование. Учеба всегда давалась мне легко. А он на глазах превращался в бешеное животное. Когда его увезли в колонию, я слетела с катушек. Заглатывала таблетки и запивала алкоголем. Однажды сознательно выпила все, что смогла найти в квартире. Спасло только то, что позвонила подруга, и я сняла трубку, что-то мяукнув заплетающимся языком. В больнице меня навестили родители. Но тогда они еще ничего не заподозрили: я всем говорила, что перепутала таблетки, что не было попытки самоубийства.

Мужа я все же дождалась. Он после зоны первое время планировал начать жизнь заново, даже устроился на работу. Скорее потому, что я твердо сказала: мне надоело пахать, теперь твоя очередь. Но совсем скоро все вернулось на круги своя: снова кражи, снова наркопритон в квартире. Я начала таскать из магазинов косметику, еду. Деньги уходили на инъекции, а питаться чем-то нужно было. Я понимала, что постепенно рушатся все барьеры, которые я когда-то возводила в своем воображении. Зарекалась пить — теперь вовсю употребляю алкоголь. Зарекалась воровать — в каждом районе Минска знаю магазины, из которых удобно «тырить» мелочевку. Зарекалась колоться — и вот колюсь.

В очередной раз Дениса посадили на два года, когда мне было 28 лет. Только теперь, сидя в зале суда, я молилась: хоть бы его поскорее увезли, я хочу «вмазаться», закрыть глаза и забыть обо всем на свете. Начала колоться каждый день. Скрывать что-то было уже бессмысленно. И отец, и мать видели, во что превратилась моя жизнь. Они стали посещать занятия для созависимых людей. Их там обучили, как общаться с наркоманами: говорить твердое «нет» на все просьбы о помощи деньгами, но в то же время уверять, что готовы проплатить лечение в клинике. Я несколько раз лежала в «Новинках», но первое, что делала, выйдя за ворота, — ехала колоться. Только очередная доза уже не приносила облегчения. Это трудно описать, но и прочувствовать никому не пожелаю. Закончилось «волшебство», пришли 48 килограммов веса, гепатит С и омерзительное состояние никчемности. Вот тогда-то и призналась себе, что я — наркоманка. И приползла в родительскую квартиру. Села перед папой и мамой, закрыла лицо руками и прошептала: «Я согласна лечиться».

Реабилитационный центр «Исток» я нашла сама по интернету. Мне было важно, чтобы все 28 дней программы не разрешалось покидать заведение. Я уже не могла контролировать себя и нуждалась хоть в чьем-то контроле со стороны. Когда курс закончился, подошла к директору Валерии Погоской и попросила оставить меня еще на один. Она внимательно посмотрела в мои глаза и сказала: «Знаешь, я не вижу в тебе мотивации к выздоровлению. Возвращайся домой. Сломаешься — значит, так нужно. Придешь тогда снова». Это меня задело. Несмотря на то что мне пришлось пережить, взыграл комплекс отличницы: как так, в меня не верят? Считают, что я сорвусь? Да не бывать этому! Много лет подряд я делала все назло своей матери. Теперь решила сделать назло еще одному сомневающемуся во мне человеку. Говорят, иногда злость — очень полезная эмоция. За пять прошедших лет я не сорвалась ни разу. До сих пор посещаю группу анонимных наркоманов. Чтобы сохранять свое внутреннее равновесие и не забывать, кем я была и кем стала. Одно время работала в «Истоке» консультантом. Потом устроилась логистом в крупную компанию (к счастью, не пропила и не «проширяла» мозги). Дождалась мужа из колонии, родила дочь. К сожалению, не смогла сохранить семью: сейчас мы с Денисом в стадии развода. Очень уж непосильным грузом оказалось прошлое, чтобы на его фундаменте мы смогли построить прочное будущее. Но, наверное, мне нужно было все это испытать, чтобы осознать, что жить стоит.

Сейчас я учусь радоваться вещам, которые раньше не имели для меня значения. Например, простой дружбе. У наркоманов ведь не бывает друзей, там все построено на денежной составляющей. Есть чем платить — тебе всегда рады. Нет — хоть сдохни у дилера на глазах, но бесплатной дозы тебе никто не предложит. Я помню, как при мне умер приятель из нашей компании. Думаете, во мне тогда что-то дрогнуло? Никто о нем уже через день не вспоминал…

Радуюсь первым словам дочки и надеюсь, что она всегда будет меня любить. Радуюсь тому, что весь этот кошмар с наркотиками остался позади, и верю, что он никогда больше в мою жизнь не вернется. Знаю, что это зависит в первую очередь от меня. Наученная горьким опытом, я уже ни от чего не зарекаюсь. Но и не планирую повторять ошибки бурной молодости…

В ТЕМУ

165 человек из Минской области прошли лечение от зависимостей с начала года. Такие данные привел главный врач Минского областного клинического центра «Психиатрия — наркология» Алексей Александров. Среди обратившихся за помощью с 1 января по 31 мая 129 человек (из них 55 женщин и 74 мужчины) страдали алкогольной зависимостью, 33 (7 женщин и 26 мужчин) — наркотической и еще трое представителей сильного пола — игровой. По словам специалиста, за аналогичный период прошлого года в общей сложности было 183 таких пациента.

— С 3 июня и по 31 августа в нашем центре проходит акция «Здоровое лето», — рассказывает Алексей Александров. — Она предусматривает большие скидки на стоимость курса «Реабилитационная программа для лиц, страдающих зависимостями (анонимно)». Пройти этот курс могут не только жители Минской области, но и других регионов страны.

Записаться можно по телефонам +375 (29) 101-73-73, +375 (29) 774-66-59, +375 (17) 331-90-64.

konopelko@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter