Юрий Поляков:

«Есть и совестливые бизнесмены»

Справка «СБ»

Юрий Поляков родился в 1954 году в Москве. Закончил филологический факультет Московского областного педагогического института. Дебютировал как поэт в 1974 году в газете «Московский комсомолец». Известность и популярность писателю принесли повести «ЧП районного масштаба» и «Сто дней до приказа», написанные в начале 1980–х годов, но опубликованные лишь с началом перестройки. В это же время «ЧП районного масштаба», чуть позже — «Работа над ошибками», «Игра на вылет», «Поцелуй на морозе» были экранизированы. В 90–х годах был секретарем Союза писателей по работе с молодыми авторами.

Позднее свои наблюдения над современностью Юрий Поляков с иронией отразил в книгах «Демгородок», «Апофегей», «Козленок в молоке», «Небо падших» и др.

Ныне произведения писателя входят в школьную и вузовскую российские программы обучения.

С 2001 года — главный редактор «Литературной газеты», член Президентского Совета по культуре, куратор канала «Культура».

В ельцинский период, будучи популярным писателем, Юрий Поляков, автор бестселлера «ЧП районного масштаба», был в глухой оппозиции и поэтому безработным. Сидел дома и кормил семью за счет эпизодической литературной работы. За публикацию его статьи в «Комсомольской правде» под названием «Оппозиция умерла. Да здравствует оппозиция!» газету чуть не закрыли. Старые журналисты и опытные читатели помнят этот скандал.

После смены власти в России писатель не поменял критических взглядов на всеобщую либеральную эйфорию и в своих книгах продолжает разрушать теперь уже «постсоветскую мифологию». И, надо признать, не без успеха, так как теперь Юрий Михайлович Поляков — один из самых издаваемых и переиздаваемых российских писателей, его издательства с коммерческим удовольствием переводят на разные языки, а в столичных театрах режиссеры с упоением ставят его пьесы. Современного писателя более состоятельного и состоявшегося, успешного, чем писатель Поляков, и представить–то жутко! А он еще и редактор. Да какой газеты — брэнд «Литературки» не нуждается в конферансе.

Наша беседа состоялась в Минске и касалась многих вопросов, одинаково проблемных как для Беларуси, так и для России.

— Вы часто наведываетесь в Беларусь. Одно время в Минском ТЮЗе шла ваша пьеса «Работа над ошибками». Сегодня «Литературная газета» выпускает приложение «Лад», посвященное российско–белорусским отношениям в сфере культуры. Правда, иногда хотелось бы больше читать в «Ладе» новых произведений наших соотечественников. Но сейчас не об этом. Каким вы увидели наш Минск в Дни Республики?

— Всегда рискованно спрашивать туриста о его впечатлениях. Я не настолько хорошо знаю ситуацию внутри страны, какие–то убедительные детали, чтобы публично рассуждать на эту тему. Необходимо хотя бы пожить здесь, стать поданным этой власти. Надеюсь, вы понимаете разницу праздничных впечатлений: одно дело присутствовать в качестве почетного гостя на приеме у руководства страны и совсем другое, когда ты живешь здесь. Но то, что я увидел, мне понравилось. Если бы Россия оказалась в постсоветском пространстве, как Беларусь, — без нефти, газа и атомного оружия, то нас давно бы уже не было. В этом я уверен. И по этому поводу я хочу сказать, что у нас в России совершенно неоправданно расправились с советским прошлым. Те формы символов и торжеств, которые родились в советское время, должны жить, потому что их осталось совсем немного и они выбраны народом. Взять хотя бы нынешнее шествие ветеранов войны по проспекту Независимости. Этот торжественный прием остался от советских времен. И вам удалось сохранить эту форму торжественности и атмосферы единения. Скажем, у себя в России я бы с удовольствием ходил на демонстрацию.

— ?!

— А почему нет? Сегодня у многих современных фирм существует масса приемов по корпоративному объединению сотрудников. И нам кажется это нормальной формой сплочения капиталистического коллектива, т.е. верность корпорации — благо. Но когда мы сталкиваемся с мероприятиями на уровне государственной политики, то сразу же подвергаем критике и считаем анахронизмом. Глупо. А вы сохранили незаимствованные традиции.

— Допустим, и у вас в Москве 9 Мая на Красной площади состоялось культурное мероприятие из «прежней жизни».

— У нас тоже начались процессы возрождения державного сознания. Но вся проблема в том, что их курируют люди, которые в 90–х годах занимались разрушением того же сознания.

— Вам не кажется, что своим литературным разоблачением политических мифов некогда большой страны вы помогли многим из «бывших» сегодня достичь Олимпа. И в результате мы имеем то, что имеем. Вы ведь один из первых, кто написал о лицемерных комсомольцах, нарушениях в армии, о богеме...

— Безусловно. Скажем, прототипом в моей повести «ЧП районного масштаба» был бывший комсомольский лидер Павел Гусев — ныне редактор «Московского комсомольца».

— И как вы теперь общаетесь?

— Нормально. При встрече обнимаемся.

— А сейчас вы жалуетесь на то, что вас не замечают?

— Я так не сказал. Репетиции моей пьесы «Хомо эректус» незадолго до премьеры в Театре сатиры были прекращены. Пришли однажды и просто изъяли текст пьесы. Позже в театр пришла директива из Московского городского управления культуры, и спектакль чуть не закрыли. Ширвиндт был в недоумении!

— Кстати, почему все ваши новые пьесы начинаются на букву «Х» — «Халамбунда», «Хомо эректус»?

— Так получилось.

— Юрий Михайлович, готовясь к встрече, я специально «походила» по сети и узнала мнение современников о творчестве Юрия Полякова. Характеристики «бизнесмен от литературы», «классик в законе» меня, откровенно говоря, зацепили. Скажем так, многие мои ровесники в начале перестроечных революций гордились тем, что и у нашего поколения появился свой идеологический «рупор» — писатель Юрий Поляков, который на грани фола умеет разговаривать с властью.

— Подобные характеристики — обычное раздражение и зависть человеческая, что вполне понятно и объяснимо. Особенно когда ты пишешь пьесы, а их успешно ставят, и театры собирают полные залы. Так было в патриотическом театре МХАТ, я имею в виду театр Татьяны Дорониной, так было и в демократическом Театре сатиры у Ширвиндта. Конечно, многим драматургам будет обидно видеть зал, в котором всего лишь сто зрителей. У меня вообще сейчас удивительное положение...

— Как у главного редактора или как члена Совета по литературе при Президенте России?

— Попробую объяснить и то и другое. Да, действительно, я год назад стал членом этого совета и связываю это с тем, что российская власть поняла, что, имея в советах одних либералов, можно плохо кончить. Я никогда не был оголтелым оппозиционером, мое оппозиционное отношение носило позитивный характер. Приведу пример к вопросу о характеристике «классик в законе». На прошедшей книжной выставке в Париже был запланирован и День России. Так вот, ни меня лично, ни «Литературную газету» туда не пригласили. На встречу с Президентом, как вы понимаете, в том числе. Мы были вынуждены поехать за счет средств издательского дома «Литературная газета». В последний момент взяли такси и стали искать себе помещение в Париже, чтобы арендовать его. Вот вам другой пример. Наша газета как никакая другая в течение всего года освещала юбилей Михаила Шолохова. Была даже придумана специальная газетная плашка под тематические материалы. И в итоге мы были опять–таки единственным изданием, которое не пригласили на торжества в Вешенскую! Недавно по Первому каналу ТВ, что — редкий случай, прошел фильм «Козленок в молоке», так из этой картины вырезали все политические куски. Я даже писал открытое письмо по этому поводу. Поэтому все действия властей различного уровня, интернетовские характеристики продиктованы обыкновенным чувством зависти. И конечно же, связаны с моими политическими взглядами, так как я никогда не стоял на бредо–либеральных позициях.

— В юбилейном интервью на радио «Эхо Москвы» вы назвали себя основоположником иронизма. Вы имели в виду «Апофегей»?

— Нет–нет, я сказал, что мой метод некоторые литературоведы оценивают как гротескный реализм. Известно, что многие бывшие концептуалисты стали иронистами лишь тогда, когда это направление было уже неопасным. В иные времена за это по шее давали. Собственно, сейчас вышла книга «Терминология прозы Юрия Полякова», в ней есть и об иронизме.

— Достоевский ввел в лексику слово «стушеваться», Карамзин — «влияние», Поляков — «апофегей»...

— Терминов и правда придумано немало. Если вы помните, например, демокрады, десовестизация...

— Опишите своего нынешнего читателя. Каким вы его представляете?

— Технический интеллигент, увлеченный гуманитарными проблемами. Приблизительно мой ровесник, но я знаю, что мой читатель есть и среди старшего поколения. Недавно издательство «РОСМЭН» проводило опрос, который показал, что нынешние читатели в основном — служащая интеллигенция. Есть и совестливые бизнесмены. Я повторюсь — совестливые. Количество читателей за последние три года у «Литературной газеты» увеличилось. Я доволен проделанной работой в статусе главного редактора. Во–первых, погасили задолженность за 1,5 года по зарплате и за 2 года по гонорарам. Увеличился тираж газеты. Когда я пришел, это был край непуганых либералов. В первую очередь я вернул туда незаслуженно изгнанных писателей и мыслителей. И сознательно не уволил ни одного человека. И сейчас газета стала возвращать творческую интеллигенцию из режима гражданской войны в режим диалога.

— Успеха.