Ярослав бойкий

Говорят, в индийском Болливуде, где в течение дня проходят съемки сразу нескольких десятков картин одновременно, кумиры публики кочуют с одной съемочной площадки на другую, зачастую даже не меняя костюмов, — некогда. Менять костюмы Ярослав Бойко пока успевает. Хотя уж кого–кого, а его в телевизионном эфире в избытке — за считанные годы Ярослав снялся в 30 с лишним сериалах и почти в таком же солидном количестве телефильмов. Но бесчисленные неофициальные сайты Ярослава в Интернете по–прежнему трясет от восторженных требований поклонников — мало, Бойко, мало, давай еще! Режиссеры не могут игнорировать такую горячую народную любовь и охотно приглашают актера в свои новые проекты. Результат: только что по НТВ прошел сериал «Прииск», вот–вот на экраны выйдут сиквелы «Бухта Филиппа–2» и «Всегда говори «Всегда»–3» — все с участием Ярослава. Скоро стартует и многосерийная «Анна Каренина» Сергея Соловьева, где Бойко сыграл Вронского... Но сегодня его реальнее всего застать на «Беларусьфильме». Правда, поговорить с Ярославом мне удалось лишь между делом — в коротком обеденном промежутке между съемками нового фильма Маргариты Касымовой «Соблазн» и российского сериала «Суд».

— Не буду спрашивать про сюжеты будущих фильмов — времени на разговор с вами у меня, как я уже поняла, немного. Только намекните на своих персонажей — скажем, вы там негодяй или герой?

— Зачем так вот сразу ярлыки навешивать — негодяй, герой? Я вообще этого не понимаю, честно. В любом человеке столько всего намешано... Читайте Достоевского. Когда я учился в Киевском театральном, там — да, сразу говорили: ты будешь героем–любовником, ты — героем социальным, ты — комик или комик с каскадом... А вот когда я приехал в Москву...

— Ага, значит, поэтому вы и уехали из Киева — не смогли примириться с приговором актерских ярлыков–амплуа?

— Не только поэтому. Проблема была еще в том, что я украинского языка не знал. В Киеве никто на украинском не говорил, его учили в школе как второй язык. Говорок у меня был специфический, я «гэкал», «шокал», но проблемы с литературным украинским были серьезные. А в институте все отрывки игрались только на национальном языке...

— Зато сейчас вы на пике популярности. Сняться в течение дня в нескольких проектах — для вас обычная практика?

— В советском кино это была нормальная практика. В 1950–е, 70–е, даже почти до конца 80–х на «Мосфильме» в режиме нон–стоп только ленивый не снимался, педагоги рассказывали. Но вы поймите правильно: я не бегаю из проекта в проект в течение дня, сегодня — исключительный случай. Та сцена, которую вы только что наблюдали, снималась в феврале при минус 28, и на пленке у всех получились синие лица. Вот и пришлось переснимать...

— Но сериалы, в которых вы участвовали, не все одинаково высокого качества, прямо скажем. Вам никогда не говорили, что зря растрачиваете свой талант, о котором, кстати, так высоко отзывается ваш педагог Олег Табаков?

— Вы считаете, что лучше дома сидеть и ничего не делать? Или сочинять какие–то роли и проигрывать их для самого себя? А я считаю, что актер должен себя показывать.

— «Он молод, одинок, его сжигают страсти», — так говорил Табаков о Ярославе Бойко. Это о каком–то роковом внутреннем одиночестве актера или?..

— Это он 10 лет назад говорил. Я давно не одинок и вполне в гармонии с собой.

— Значит, любимая жена, дети?

— Все у меня хорошо. Но эту тему я не люблю обсуждать.

— Тогда давайте о вашей боевой юности. Говорят, в детстве вы были драчуном и двоечником, потом из театрального вас неоднократно исключали, а первую книгу вы прочли только в 20 лет (и как только умудрились)?

— Все абсолютная правда. Таких, как я, куча ребят росла. В школе читать мне было неинтересно, другое дело — гонять в футбол, стрелять из рогатки, играть в войнушку... Кстати, «отлично» у меня было не только по физкультуре, но еще по математике и географии. Но полностью свою первую книжку — «Тараса Бульбу» — я действительно прочел в армии, когда угодил в лазарет с простудой. Дальше попал на «Евгения Онегина», вообще «улетел» и стал книгоманом... А потом меня признали лучшим студентом России 1994 года. Помню, после армии встретил свою классную руководительницу, пошли вопросы — как я, что я? Да вот, говорю, в институт поступил. Она оторопела, даже не спросила, в какой. Чтобы Бойко — и в институт?! Сказать, что была удивлена, — ничего не сказать. Говорит — сейчас побегу и в школе всем учителям расскажу, как нельзя ставить ярлыки на ученика! У меня в классе друг был, Витька Федун, мы с детского сада вместе. Учителя только и мечтали, как бы его поскорее в ПТУ спихнуть. А он обожал с техникой возиться. И сейчас у него три автомастерские в Киеве. А бывшие отличники водкой торгуют в переходах — сам видел... Понимаете?

— Поговорим о вредных привычках. В фильме «Теория запоя» вы как–то очень уж убедительны...

— Вредная привычка у меня одна — курю много... А во время съемок «Теории запоя», что самое смешное, у нас на площадке были настоящее пиво, настоящая водка, и молодая девочка–режиссер, наблюдая, как Витя Сухоруков делает мне популярный коктейль, говорила: если хотите, для ощущения можете выпить. Но алкогольное раскрепощение — это великий обман. И поэтому на самом деле мы пили разбавленный чай — он более–менее по цвету подходил. Я даже предлагал, чтобы в титрах написали — «за время съемок не было выпито ни капли».

— Не могу не спросить у вас про съемки фильма «В августе 44–го...»

— Я счастлив, что повезло работать с Михаилом Пташуком. Понимаете, у него был такой сильный аппетит к жизни, такой азарт, он так умел всех завести этим... До сих пор, сколько уже лет прошло, с кем ни пересекаюсь на «Беларусьфильме», всегда его вспоминаем. Замечательный был человек.

— Кстати, вы не такой уж редкий гость на нашей киностудии...

— Я обожаю Беларусь! Так болел за ваших биатлонистов на Олимпиаде... А мой любимый город, знаете, какой? Молодечно. 20 лет назад, когда я учился в Киевском механико–металлургическом техникуме, нас послали в Молодечно на практику. И там у меня случилась первая любовь... Так что Молодечно — мой самый большой привет!