– Перекликаются они разве что тем, что обе работают в органах. Но между ними есть глобальное отличие. Марина в «Гадалке» весьма женственная. Своим внешним видом она подчеркивает фигуру, любит пускать в ход свое обаяние. Катя же ходит в мужских брюках, мужских ботинках, в мужском пиджаке и с мужскими часами. Она не помнит и, думаю, не знает, что она девочка. Папа ее воспитывал как мальчика, которым она себя и ощущает. На самом деле всю эту предысторию придумала я сама: про взаимоотношения с папой, придумала, что он тоже из органов, генерал, и потому воспитывал дочь очень жестко. Меня саму папа воспитывал не как девочку-принцессу, которой достаточно быть милой и обаятельной и носить красивые платья. Нет, мой папа всегда требовал, чтобы я была умной, если он в разговоре произносил какие‑то сложные слова, всегда уточнял, знаю ли я их значение. И когда слышал в ответ «нет», всегда говорил: «Почему же ты не задаешь вопрос?» Так что я привыкла быть умной и образованной, у меня не было времени, чтобы бездельничать. Все время чему‑то училась, что‑то делала, и в этом мы с Катей, конечно, похожи, я хорошо понимала ее психологию. Во время съемок я всегда была в образе героини – собранной, жесткой, холодной и неприступной. Даже одеваться стала, как Павленкова, и перешла на брюки. Предложила продюсеру и режиссеру в сценах, когда мы будем снимать дома, показать, как она живет, что все там неслучайно – и интерьер, и вещи, и привычки. Я сказала, что в силу ее характера она может стоять на Садху – доске с гвоздями, на что меня спросили, могу ли я сама простоять на такой доске. А я уже к тому времени два года стояла на ней, у меня дома есть своя доска Садху. Эту сцену мы сняли одним кадром, и зритель увидит, как именно я стою на доске с гвоздями.
– С какими сложностями пришлось столкнуться в процессе работы над проектом?
– Главная сложность была в том, что параллельно шли съемки еще и «Гадалки», наложились две главные роли. Бывало такое, что я приезжала домой с ночной съемки «Статьи», принимала душ, переодевалась и уезжала на всю дневную смену «Гадалки». Учитывая, что съемки были в ноябре и ночные смены снимали на натуре – на улице, было очень холодно. А мы в легких осенних одеждах целый день, что физически было очень сложно, и я поняла, что больше подобного опыта не выдержу.
– Ваша героиня ловит маньяков, а вам с похожими персонажами когда‑нибудь приходилось сталкиваться – с людьми одержимыми, теми же маниакально влюбленными поклонниками?
– Слава богу, с какими‑то явными маньяками я не сталкивалась. Но были случаи, когда мне писали в соцсетях, и я по неопытности отвечала людям. Начинала общаться довольно близко, заочно помогала решать какие‑то проблемы. А потом в какой‑то момент поняла: «Господи, я целый день переписываюсь с практически незнакомым человеком и не успеваю ничего делать». Раз ответила, что у меня нет времени, и человек отреагировал весьма странно и резко. Когда я перестала отвечать, на меня посыпались обвинения, оскорбления, угрозы, что мой телефон появится в сети. Это был, конечно, жесткий урок, когда я поняла, как важно держать дистанцию с людьми, которых ты не знаешь.
На открытие 74-го Каннского фестиваля Яна прилетела после встречи с мамой в Юрмале– На непростом пути к профессиональной востребованности и известности не было момента, когда опускались руки?
– Руки у меня, конечно, опускались, были разные периоды и в карьере, и в личной жизни. Актеру вообще крайне сложно отделить личное от не личного, если что‑то происходит в жизни, это сразу же отражается на профессии. Если ты в плохом эмоциональном состоянии, тебя не утверждают в проекты, потому что тебе нечего дать на пробах, ты не в ресурсе. У меня были очень большие застойные периоды, но это все уроки, которые нужно было пройти. Хотя я сейчас это понимаю, в тот момент думала: «Ну все, тут мне ничего не светит, значит, пора встретить мужа и рожать детей». Пауза в профессии длилась ровно до тех пор, пока я не поняла, что мне нужно изменить в себе как в личности. Пришла в психотерапию, чтобы расти и развиваться, и стала двигаться семимильными шагами. Последние три года я постоянно развиваюсь, понимая, что я и есть свой инструмент. Чем круче буду я сама, тем круче будут моя работа и мои роли на экране.
– Приехав около 20 лет назад из Латвии в Москву, вы сразу поняли, что это ваш город? Где сегодня чувствуете себя дома – в России или в Юрмале, у мамы?
– Москва – и абсолютно мой город, и совсем не мой. Когда я только приехала и уже жила в общаге, каждый раз, выходя из нее или из ВГИКа, я говорила: «Так, надо срочно пойти к морю, наполниться!» А потом вспоминала, что тут нет моря. Я родилась и выросла в Юрмале, где море было через дорогу, и все четыре года учебы туда возвращалась, потому что мне без моря кранты! Очень сложно было найти в Москве место, где можно было бы так эмоционально наполняться. В итоге этим местом стал ВГИК, но иногда он забирал у меня так много ресурсов, что я даже не замечала, что уже наступили весна, лето, осень… Долгое время я не воспринимала Москву как дом, но, когда лет пять-шесть назад подобрала кота, все изменилось. Сидя с котенком на коленках в съемной квартире на метро Рижская, я наконец прочувствовала: «Ну, вот я и дома! Теперь у меня здесь есть живое существо». Москва – мой город в плане движа, я очень энергичный человек, и мне нравится, когда есть маневры для импровизации. Раньше я очень часто летала к маме, а сейчас, в ковидные времена, мы нашли лазейки и чаще встречаемся в определенных местах на полпути друг к другу. Но так как, слава богу, документы мне позволяют, я все равно приезжаю в Латвию и в Европу могу выбираться. Так что все хорошо, я постоянно благодарю небеса, что все так сложилось – родиться в Юрмале, жить в Москве и иметь возможность ездить по миру даже в наше непростое, странное время.
Режиссер Дмитрий Крымов и актриса Яна Крайнова– Насколько вам, человеку творческому, нужно личное пространство?
– Я очень общительная, и многие считают, что я экстраверт. Но мне очень нужно личное пространство, я люблю быть одна, мне никогда не скучно. Пандемия закрыла меня в Москве, весь карантин мы провели с котом в квартире, и это был лучший вариант! Я столько сделала в самоизоляции, сколько не делала никогда, вела подробный дневник каждый день, бегала по утрам, когда на улицах было пусто. Это было очень плодотворное время, я была в отличной физической и ментальной форме. Меня накрыло лишь раз, когда пространство уже слишком «нагрелось» темами пандемии. У меня был прямой эфир с психологом, и я на эфире расплакалась. И это тоже было очень важно для меня – показать, что я не железная, не всегда веселая, что могу отпустить эмоции, это тоже была своеобразная терапия. Вообще, я считаю, что в семье нельзя всем жить в одной комнате, должно быть минимум две спальни. И чтобы партнеры без обид могли сказать: «Слушай, мне сегодня нужно поспать одной (одному), мне нужно наполниться».
– Вы авантюрный человек?
– Я очень авантюрный человек! Люблю импровизировать и ничего больше не планирую. Я полжизни планировала, контролировала и думала, что только так и возможно достичь успеха. Ничего подобного. Моя история кроется в отклике – слушать свое нутро: хочу через два дня в Канны, значит, беру и лечу. Да, за эту свободу действий я переплачиваю, потому что если планировать путешествия заранее, все обходится значительно дешевле. Но со мной это не работает. Поэтому я люблю быть свободным человеком, слушать свою интуицию и готова за это переплачивать. В марте прошлого года рванула в Нью-Йорк первый раз в жизни, с одним лишь билетом туда. 11 дней погуляла по Нью-Йорку, сижу вечером в отеле, понимаю, что мне достаточно, и покупаю на завтра билет. Прилетаю в Москву, и ровно на следующий день начинается локдаун и все границы закрывают.
– Экстрим и адреналин тоже любите?
– Нет, тут я очень осторожная, безбашенно никогда не рискую. Но освоить какой‑нибудь новый вид спорта – всегда с удовольствием. Год назад встала на горные лыжи, на третий день уже ехала и одной рукой снимала селфи. На съемочной же площадке я готова на все: как только передо мной поставят камеру, я сделаю что угодно. Тут мозги отрубаются, потому что я актриса и должна сделать все с первого дубля. Но рисковать своей жизнью просто так на какой‑нибудь тарзанке не хочу, все‑таки я женщина и будущая мать.
– Для вас этот год юбилейный – в сентябре исполнится 35 лет. Есть переживания по поводу цифр?
– С возрастом я, как хорошее вино, становлюсь круче, лучше, мудрее, свободнее, и мне очень нравится все, что со мной происходит в последние три года. А в 35 лет все будет еще круче! На 32-й день рождения я рванула в Алма-Ату и провела в горах потрясающее время. В прошлом году впервые захотелось остаться в Москве, и подруги организовали мне замечательный праздник. Плюс в этот же день вышел второй сезон «Гадалки», и мы успели вместе с создателями ее посмотреть. А как мы отметим мой юбилейный год, пока не представляю, но уверена, что будет очень круто. Не надо бояться никаких цифр в паспорте, мне вообще никто не дает мой возраст, на экране я легко перевоплощаюсь и могу играть героинь как моложе, так и старше себя. Самое главное, чтобы были огонь в глазах, энергия, интерес и жажда к жизни!
С мамой
– В прошлый день рождения вы пожелали себе еще больше почувствовать свое предназначение… Есть прогресс?
– Думаю, что следующий мой год будет в большей степени связан с реализацией в личной жизни. А самое главное, что случилось в 2021 году, – еще большее обретение самой себя, причем во многих сферах. И признание, что я, оказывается, могу быть не только актрисой, но еще и женой и матерью. Так что эта женская часть меня тоже раскрывается. Важно услышать, где твои физические пределы, не гнать до полного издыхания, а уметь вовремя остановиться. Признаться, в первую очередь себе, что пора отдохнуть, и это совсем не стыдно, а нормально. Это такое счастье, ведь чем больше ты узнаешь себя, тем свободнее, ресурснее и интереснее ты становишься.
– При этом многие творческие люди живут только работой и забывают об отдыхе...
– Я научилась отдыхать, хотя раньше тоже очень зацикливалась на работе. А когда ее не было, словно пребывала в анабиозе, все время в режиме ожидания. Не можешь, например, начать учить новый язык, потому что постоянно думаешь: «А вдруг появится проект?» И так месяц, второй, третий... А твоя собственная жизнь проходит мимо. И в какой‑то момент я поняла, что жизнь – она каждый день, а не только в работе. Поэтому я стала развиваться, учить итальянский язык, путешествовать, заниматься йогой, стоять на гвоздях. И когда приходит проект, все удается совмещать. Главное – не становиться марионеткой, когда на съемках в фильмах ты самозабвенно играешь, а потом тебя вешают на крючок или кладут в сундук до следующей работы.
– Какие‑то женские слабости у вас есть?
– Женские слабости у меня, конечно, есть, они должны быть. И это тоже была большая победа – начать позволять себе слабости. Да, я не ем молочку, сахар и глютен, но если завтра я проснусь и пойду завтракать в какое‑то красивое кафе, я с удовольствием съем там круассан! Может быть, я сейчас не в том идеальном теле, не такая спортивная и худая, как была в «Гадалке». Но зато я сейчас в здоровом, счастливом теле, я любима, люблю, мне комфортно и хорошо. И я получаю столько комплиментов, сколько не получала раньше, потому что мое эмоциональное состояние было совершенно другим. Оно тоже было худое – от слова «худо». А сейчас я излучаю принятие, гармонию, и ко мне тянутся люди.
ЯНА КРАЙНОВАЛика БРАГИНА, фото из личного архива Яны Крайновой
Родилась: 28 сентября 1986 года в Юрмале
Образование: ВГИК (мастерская В. Грамматикова)
Карьера: снялась в 30 фильмах и сериалах, среди которых: «Дневник доктора Зайцевой», «Новогодний папа», «Квест», «Улетный экипаж», «Гадалка», «Маршруты любви», «Невеста комдива» и другие
