Я не феминистка. Я только учусь

В качестве эпиграфа к нижеследующей колонке хочется привести показательный случай из каждодневной журналистской практики. Один коллега, начиная свой путь в профессии, сочинял как–то материал о жене знаменитого композитора. С гендерной теорией молодой человек ознакомиться еще не успел. Поэтому он апеллировал к стереотипу общественного сознания. И весьма показательно, в каких словах он выразил расхожую мысль: «За спиной каждого великого человека всегда стоит великая женщина». Редактор отдела, усмотрев несуразицу, «тормознула» текст на полпути и пригласила молодого специалиста перечитать это предложение. Но как ни всматривался юноша в собственноручно написанные слова, никаких противоречий найти не смог. Окончившему вуз журналисту в XXI веке пришлось объяснять, что женщина — тоже человек. Прямо как в «Белом солнце пустыни». Очевидно, коллега не подозревал, что выставляет себя шовинистом более чем полумиллионным тиражом. И других подучивает. Не он же виноват, что в русском языке такая синонимия: говоря «человек», мы подразумеваем мужчину. Зато теперь коллега слова свои корректно фильтрует.

Как, наверное, уже стало понятно из вступления, сейчас прозвучит феминистская критика отдельно взятого сериала. Если вы спросите у меня, феминистка ли я, придется признаться, что я только учусь бороться за справедливость. Предлагаю желающим разделить со мной это увлекательное занятие.

Возьмем рейтинговый сериал «Охота на Изюбря». Элегантное мужское кино. Мужское, понятно, потому, что снято мужчинами о мужчинах. На всевозможных интернет–форумах вы найдете неравнодушные зрительские отклики. Кто–то восхищается актерской работой, кто–то критикует литературный материал. Есть и критика картинности действия: «Глубокомысленно лежать, как Балуев, и я бы смог». Поразительно, но ни одного голоса не прозвучало о сцене изнасилования в начале фильма. Как будто так и надо. Могучий человечище, директор крупнейшего металлургического комбината попадает в ДТП и влюбляется в виновницу аварии. У столь важного господина нет времени на ухаживания и прочую слюнявую ерунду. Он просто является к жертве своей страсти домой, глотает коньячку из горлышка для вящего раскрепощения, насилует ее, после чего мирно засыпает. Товарищ режиссер встраивает «любовную» линию в общий, сочувствующий главному герою контекст фильма. Он предлагает нам такую оценку уголовно наказуемого действия: «Устает на работе очень наш дорогой, хороший Изюбрь. Не умеет сказать о любви. Пожалеть его надо, беднягу». Дальше наш «положительный» персонаж едет к «возлюбленной» виниться. Мягко толкает ее в плечико и жалостливо так говорит: «Ну че ты? Ну я ж не хотел обидеть–то. Я ж любя». А она, дуреха, не хочет понять нежную душу Изюбря. Ломается и «встает в позу». За что и получает. Не выпендривалась бы, может, Извольского на обратном пути из ее деревни и не подстрелили бы. И ей бы за парализованным директором не пришлось бы ухаживать. Так вас действительно ничего не смущает в этой истории?

Можем ли мы представить себе, чтобы не герой Александра Балуева изнасиловал бы героиню Кати Гусевой, а наоборот? Нет, не можем. Физические параметры несопоставимы. Тогда вообразим, что Балуева А насилует Балуев Б. Тоже немыслимо. А в эпизоде из «Охоты на Изюбря» мы как бы не видим ничего противоестественного. Давайте подумаем, почему Гусева не сдала Балуева в милицию. Наверное, она прекрасно понимала, что у такой влиятельной персоны «все схвачено». И найди она в себе силы противостоять, ей пришлось бы выдержать предсказуемое обвинение: «Сама спровоцировала». Ноги этого общественного дискурса произрастают именно оттуда, где берет свое начало тезис о женщине и великом человеке. И если шовинизм на бытовом уровне можно объяснить элементарной безграмотностью, то пропаганда насилия на центральном телеканале выходит за грань понимания.

Пишите на Anna@sb.by. И до следующей субботы.