Cергей первым разглядел меня и окликнул. После крепкого рукопожатия и коротких вопросов условились ближе к ужину встретиться в нашем некогда любимом кафе в Доме офицеров. Раньше, когда я приезжал в родной город на каникулы или затем на недолгую побывку, там мы с ним заказывали легкий ужин, пили недорогой портвейн, и Сергей рассказывал мне о жизни наших общих приятелей по школе и улице.
С годами поездки в родной город становились все реже. Еще более редкими были наши посиделки с одноклассником в любимом кафе. Последняя случилась почти двадцать лет назад. С тех пор мы оба перешагнули заметный возрастной рубеж и очень многое произошло в наших судьбах и судьбах общих знакомых. Тем более интересной становилась эта встреча с одноклассником и моим давним приятелем.
Однако сразу скажу, что пошла она по несколько иному руслу. К моему сожалению, Сергей мало что знал о других, зато охотно и много говорил о себе. Довольно быстро я заметил, что он стал более верующим, нежели раньше, человеком. Потому не случайно центральной темой в его рассказе стало христианское прощение.
У меня хорошая память, и вернувшись домой, я записал, как мне показалось, наиболее интересную часть рассказа приятеля. Теперь, практически не редактируя текст, хочу предложить его читателям от лица Сергея.
— Недавно, перелистывая одну из своих старых записных книжек, — начал он, — я обратил внимание на один телефонный номер. Когда-то он принадлежал девушке, которую и ты наверняка помнишь. Ни для кого не секрет, что в те давние школьные годы я был влюблен в Ларису. У нее была уйма поклонников, и на меня красавица почти не обращала внимания. В любом случае не выделяла.
C первого раза она, как и я, в институт не поступила. Зато поступил и учился в столице красавчик Артем из соседнего класса. Приезжая домой, он стал встречаться с Ларисой, и она вскоре забеременела. В его планы дальнейшей жизни это никак не входило, и Лариса решилась на аборт.
Через год и она тоже поступила в педагогический вуз, кажется, в Калинине, где жила ее тетушка. После окончания учебы девушка вернулась в родной город, где жили ее уже не совсем здоровые родители, и преподавала географию в школе. Вернулась не одна, а с гражданским мужем, но он вскоре уехал из нашего города. Тогда я и встретился с Ларисой. Она дала мне номер своего телефона, и мы стали встречаться. Я уже работал мастером цеха на машиностроительном заводе и неплохо зарабатывал. Предложил ей выйти за меня замуж, несмотря на то, что она предупредила о своей проблеме. Сказала, что из-за сделанного в юности аборта не может иметь детей. Сошлись на том, что возьмем ребенка из детского дома и вырастим его.
И вдруг как снег на голову в нашем городе вновь объявился ее бывший возлюбленный, тот самый красавчик Артем, из-за которого Лариса вынуждена была сделать аборт. У них вновь начались отношения. В записной книжке Ларисы я подсмотрел телефон Артема и позвонил ему, приглашая на мужской разговор. Он послал меня куда подальше, а еще через день, выходя от Ларисы, сильно ударил, когда я пытался его остановить.
Через год Артем вновь куда-то уехал, так и не женившись на Ларисе. Я с ней больше не встречался, но город у нас небольшой, и потому, как говорится, земля слухами полнится. Слышал, что родители ее умерли, а сама она тоже тяжело болеет. Однажды вечером открыл газету и прочел некролог о ее смерти. На следующий день отнес на кладбище цветы. Теперь при случае всегда ставлю свечку за упокой ее души.
Я молча слушал и не перебивал собеседника. И Сергей продолжил:
— И вот прошлой осенью, листая свою записную книжку, увидел рядом два номера. Один из них принадлежал покойной Ларисе, а второй — моему обидчику Артему. Жив ли он? Мне мой духовник как-то сказал, что, возможно, некоторые из моих нынешних проблем связаны с тем, что ношу в себе великую обиду на этого человека. Надо бы простить…
Я набрал этот давний номер без особой надежды на удачу. Но повезло. Артем очень удивился моему звонку и долго молчал. Предложил ему встретиться и приехал для этого в Минск. Душевного разговора не получилось. Встретились в парке возле его дома. Он часто поглядывал на часы, давая этим понять, что не располагает лишним временем. Даже удивился цели моей встречи с ним. Дескать, за что его прощать?
Духовник был прав. Глянул в его глаза и понял, что больше не питаю ни обиды, ни злобы к этому человеку. Бог ему судья…
В кафе включили музыку, и тихая грустная мелодия наполнила зал. Сергей почти ничего не ел, а лишь слегка поковырял еду вилкой. К легкому сухому вину и вовсе не притронулся. Мне даже на какую-то минутку стало жаль его. Сам я был бы не прочь после такой тяжелой истории из его жизни выпить чего-нибудь покрепче. Скажем, фужер портвейна, как в наши лучшие годы. Но этого вина здесь не оказалось.
— Ну а что у тебя за это время интересного произошло? — спросил, наконец спохватившись, Сергей.
— Да ничего особенного, — ответил я. — Здесь все проще…
Сам же подумал: «А может, и сложно…»
Мы расстались. Не знаю, встретимся ли еще когда-нибудь. Как журналист, я ожидал от этой встречи большего. Впрочем, и пустой ее не назовешь.
За окном начало смеркаться, и я вышел на улицу. Народу было немного. Встречались в основном лишь одинокие прохожие. Подумал, что тема прощения, которую поднял в нашем разговоре бывший одноклассник, совсем не так проста, как кажется на первый взгляд. Вот мне, например, так и не удается потушить в душе неприязнь к моим обидчикам. Но есть правда и в том, что идти по жизни с такой ношей не всегда уютно.
Впрочем, у меня еще есть время разобраться в этой теме более основательно…
