Лидер группы Drum Ecstasy Филипп Чмырь о себе, коллегах и гонорарахДля большинства обывателей – барабанщик – мифологическая фигура из быта советского ресторана: вечно помятый, хмурый, в нечищеных ботинках, обитающий где-то там на задворках скудных декораций, состоящих из проводов и микрофонов. В группе Drum Ecstasy три барабанщика, но ни один из них ничего общего с этим стереотипом не имеет. Лидер коллектива Филипп Чмырь уверен: на динамичную музыку без слов сегодня есть свой особенный спрос, рожденный из тоски среднего класса по бразильскому карнавалу и общего пресыщения дешевыми рифмами попсы.
— Принято считать, что женщинам очень нравятся ударники. Это ваш случай? Как вы вообще познакомились с вашей женой, она разделяет ваши музыкальные вкусы?
— Не думаю что барабанщики так уж нравятся женщинам. Мне казалось, им больше нравятся бас-гитаристы, к коим себя причисляю. Они — сама скромность. В нашей группе бас-гитарист на фоне трех барабанщиков вообще хорошо смотрится. Шутка. А с женой мы познакомились в молодежной организации. Оба были активистами. После 2 лет моих ухаживаний она согласилась, что я, в общем, — ничего себе... А еще через 9 лет согласилась выйти за меня замуж. Вкус разделяет, но только не откровенно шумовую музыку. Фри-джаз и академический авангард ей нравятся так же, как и мне.
— Вы когда-нибудь мешали своей музыкой вашим соседям? Возникали ли у вас или других участников группы бытовые конфликты из-за творчества?
— К сожалению, мы всегда мешали и мешаем, так как репетируем у меня дома. Нам некуда деваться. Сложно возить так много барабанов по репетиционным точкам. Но мы стараемся заглушать барабаны специальными ковриками и не играем после 21.00. И всегда во всех интервью просим прощения у соседей за причиняемые неудобства. Сейчас тоже — простите нас!
— Что вы говорите злопыхателям, утверждающим, что Drum Ecstasy — это не полноценная музыка, а лишь модный фон для корпоративной вечеринки или рекламного ролика?
— Перефразировав поэта, скажу: музыка разная нужна, музыка всякая важна. Просто музыка это не всегда развлечение и не всю музыку можно слушать без подготовки. Я сейчас не алкоголь имею в виду.
— В советское время барабан, помимо всего прочего, был еще и частью некоей романтической символики. Как вам кажется, на выбор вашей профессии могла повлиять повесть Аркадия Гайдара «Судьба барабанщика»? Вообще, большой ли отпечаток на вас наложило ваше «советское детство»? И если да, то в чем?
— К сожалению я уже не помню, о чем в книге Гайдара написано. А советское детство, естественно, наложило отпечаток. Как говорится, из песни слов не выбросишь. Мой любимый праздник до сих пор — 1 Мая, выходной, весна, праздник и подарки никому не надо дарить. Класс! А то я подарки не люблю — ни дарить, ни получать.
— Филипп, во многих интервью вы искренне признаетесь, что Drum Ecstasy сегодня группа дорогая. Сколько лет ушло на то, чтобы стать такой?
— А мы считаем, что стоим дешево. Копейки. Когда задаем вопрос: «Сколько вы можете заплатить?», как правило, сумма в три раза меньше той, которую мы хотели бы получить.
— Один из ваших треков взят для рекламы пива популярной российской марки.
— Да. Drum Ecstasy — это состав очень утилитарный, работающий очень много в рекламе, в шоу, в проектах. Этот ролик пивная компания откатала целый год, потом немного изменила и взяла еще на год. А вообще, в рекламе наша музыка появляется часто.
— На «корпоративе» могущественной фирмы «Мегафон» вы выступали с российскими артистами. Как чувствовали себя в такой компании?
— Странновато. Мы как раз выступали между Валерием Леонтьевым и Лаймой Вайкуле. Мы не понимали, почему мы здесь, но, посмотрев на сценарный план, убедились, что все в порядке. Мы там были вполне уместны: отыграли 15 минут, сделали такую встряску, подняли народ с кресел. Наша группа для этого и создана. А вот белорусский бизнес, по моим ощущениям, почему–то «заточен» на какую–то несуществующую элиту, на какую–то мифическую VIP–тусовку. Все готовы дать денег на приезд какой–то суперзвезды для зала в двести человек и не готовы поддержать большой музыкальный фестиваль, который может собрать многие сотни.
— Ваша музыка по–прежнему звучит в кино?
— Продолжаем. Только что мы попали еще в два фильма, они на стадии производства, и в рекламные ролики футбольной федерации России. Мы сделали, правда, музыку для «Самого лучшего фильма», но, по–моему, она не вошла туда. И слава Богу, если не вошла. Я даже не пошел смотреть эту картину, только куски видел. По–моему, кошмар. А так с кино мы нормально работаем: в год у нас два–три контакта.
— Платят хорошо?
— Больших денег от россиян, к сожалению, не получить. За «Ночной дозор» мы не получили практически ничего, но зато мы имеем запись. Москвичи оплачивают нам студию, звукооператоров, мы делаем одну версию песни для кино и одну для себя. То, что потом спокойно выкладываем в Интернет, — все сделано за российские кинематографические деньги. Потом, правда, якобы мы должны получать гонорары с авторских отчислений, еще с чего–то... Но этого не происходит, потому что эти деньги уходят бог знает куда.
— А судиться не пытались?
— Нет. Я понимаю, Виталик Артист — молодец, у нас был вариант в судебном порядке решать вопрос с россиянами, но нет у нас на это времени. Лучше 2 — 3 новые песенки запишем.
— Российским группам кинопродюсеры платят больше?
— Приблизительно одинаково — около полутора тысяч за трек.
— Для музыкального коллектива важно принадлежать крупному продюсерскому лейблу?
— В Европе — да. Лейблы отправляют вас на фестиваль, лейблы размещают информацию на сайтах, заказывают о вас статьи, содержат огромные ночные клубы, где вы всегда можете выступить. Если вы с лейблом — значит, в обойме. В России и Беларуси для альтернативщиков такого нет. Важен не лейбл, а продюсер, конкретная персона.
— Насколько активно Drum Ecstasy выступает сегодня?
— Сейчас, как у всех, наконец–то есть время для отдыха. Это январь — февраль. В это время мы плотно занимаемся видео, студией, сайтом. Мы снимаем неформатные клипы, поэтому они, к сожалению, не попадают на наши каналы. А форматный клип мы делать не можем, потому что все музыкальное телевидение, которое мы сейчас наблюдаем, мне лично отвратительно.
— Филипп, желаем вам, чтобы Drum Ecstasy почаще играла в Беларуси и наконец–то зазвучала и в белорусском кино.
— Спасибо.
Фото Александра РУЖЕЧКА, "СБ".
