Геометрия своего угла
Президент подписал долгожданный закон об ипотеке. Он упорядочит и унифицирует всю систему взаимоотношений со строительством недвижимости в долг. Для населения сделает ненужными унизительные процедуры поиска поручителей. Отныне главный поручитель — квартира. Оборотная сторона — в случае непогашения кредита банк может заемщика выселить. Такая угроза даже легкомысленных граждан заставит серьезнее относиться к своим обязательствам.
Однако не нужно думать, что закон резко увеличит число граждан, строящих в долг жилье. Банки по–прежнему будут давать кредит только на часть его стоимости. На первый взнос, как и прежде, нужно будет накопить. Облегчить же накопление призван другой документ — закон о стройсбережениях. Возможно, он будет принят уже до конца года. Этот документ, предоставляя льготы, например, по подоходному налогу, будет стимулировать всю семью, включая дедушек и бабушек (как это было в СССР при строительстве кооперативной квартиры), копить на квартиры детям, внукам...
Закон об ипотеке ужесточит конкуренцию между банками за финансирование жилищного строительства, сделает процедуры выдачи и условия кредитов более прозрачными и понятными людям.
Некоторые опасаются: а не случится ли и в Беларуси, как в США, ипотечный кризис? Вероятность этого мала. Ипотечный кризис вызывается обвалом цен на жилье. Механизм его распространения прост. Если вы только что купили в долг квартиру за 100 тысяч у.е., а аналогичная уже стоит только 60 тысяч, то вы заявляете банку о своей некредитоспособности. Зачем выплачивать 100 тысяч с процентами за квартиру стоимостью 60 тысяч? Явление приобретает массовый характер и вызывает банкротство банков и владельцев ипотечных облигаций. Увы, падение цен на жилье пока нам не грозит...
Не следует опасаться также, что, когда начнет действовать закон об ипотеке, резко вырастут спрос и цены на жилье. Увы, банки по–прежнему будут выдавать жилищные кредиты в объемах, которые население может вернуть. Спрос на жилье определяется исключительно доходами. Чтобы все 717 тысяч граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий в стране, стали участниками ипотеки, нужно, чтобы месячная зарплата была не менее стоимости одного квадратного метра. До этого еще далеко. К тому же строители резко наращивают объемы строительства. В этом году они построят 5,2 млн. квадратных метров. Поэтому цены на стандартное жилье в городах будут оставаться стабильными с незначительным ростом в будущем.
Решение жилищной проблемы в стране — не только в строительстве собственных квартир, домов. Во всем мире значительная доля населения проживает в арендуемом жилье. Июньский закон об ипотеке позволит ускорить и строительство общежитий, малосемеек, доходных домов, коттеджей, сдаваемых внаем. Ипотека должна способствовать тому, что обеспеченные граждане, имеющие свободные средства, будут строить 2–ю, 3–ю, а может, и 10–ю квартиру для сдачи в аренду. Этот процесс в большинстве стран стимулируют, предоставляя льготы либо по подоходному налогу, либо по налогу на недвижимость, либо по доходам с арендной платы. Единственное условие — излишки площади не должны простаивать, а арендная плата не может расти произвольно.
Разворачивать надо и строительство жилья в лизинг, отличие которого от аренды состоит в том, что по окончании срока лизинга недвижимость переходит в полную собственность. Естественно, что лизинговые платежи выше, чем арендная плата, но по мере роста срока лизинга с сегодняшних 6 до 10 — 15 лет они могут существенно снизиться.
В 2008 г. жилищное законодательство пополнилось не только законом об ипотеке, но и целым рядом указов и постановлений. Эти документы помогут развить рынок квартир. Но вместе с тем мы должны избавляться от иждивенческих социалистических привычек, понимая, что в рыночной экономике, и это показывает опыт всех стран, жилье стоит дорого и расходы на его приобретение или аренду изымают значительную долю доходов. Задача же хороших законов — стимулировать приток инвестиций в строительство. Чтобы уравновесить рынок спроса и предложения на жилье и за счет конкуренции максимально уменьшить издержки самого рынка недвижимости.
Михаил Ковалев, доктор экономических наук, декан экономического факультета БГУ, профессор.
Урок истории: 22 июня
В годовщину начала войны Александр Лукашенко принимал в Бресте своего российского коллегу Дмитрия Медведева. Говоря об этом, логично было бы вынести на первый план именно вопросы белорусско–российских взаимоотношений на современном этапе. Однако символизм даты визита наводит на еще более глубокие размышления. Особенно если пропустить тему, как говорится, через себя.
...Большая крестьянская семья родной тети моей мамы стала жертвой просто хрестоматийного примера варварства фашистов. Все 11 ее членов, старшему из которых было... 102 года, а младшему исполнилось лишь... 7 месяцев, были расстреляны за пособничество партизанам в д. Бурдевичи (недалеко от Мира) весной 1942–го. Эксгумация их захоронения, проведенная после войны, явила жуткую картину: молодая мама в момент расстрела так крепко держала своего ребенка, что даже мертвая не выпустила его из рук...
Ни забыть, ни простить такое невозможно. Как невозможно и согласиться с все более беззастенчивыми попытками ревизии истории Второй мировой войны в некоторых соседних с Беларусью странах. Посещение российским Президентом Брестской крепости, а затем и речь его 27 июня на саммите РФ — ЕС в Ханты–Мансийске в очередной раз свидетельствуют о белорусско–российской общности восприятия этих трагических событий истории ХХ века. И эта общность — не сиюминутно–тактическая, а глубинная, покоящаяся на массовом героизме и беспримерных жертвах. Дерзну выразить уверенность, что и в России, и в Беларуси попытки начала 1990–х гг. поднять на щит власовскую «антитезу Сталину» или объявить созданные нацистами белорусские формирования «здоровым движением патриотических сил» отвратительны и не могут иметь исторической перспективы...
«Ревизоры» истории Второй мировой войны в бывших советских республиках и социалистических странах становятся все более настойчивыми. На что же они опираются? В качестве главного выдвигается тезис о том, что коллаборационизм с нацистами в действительности выступал альтернативой как Сталину, так и Гитлеру. Дескать, вели борьбу и с советскими, и с немецкими оккупационными режимами. В стремлении доказать, что это так, «национализаторы» с историей особо не церемонятся. Так, в частности, украинским школьникам гибель члена Организации украинских националистов Е.Тилиги представляют как самую большую трагедию Бабьего Яра...
В свою очередь националисты стран Балтии демонизируют Советский Союз и современную Россию за лишение Литвы, Латвии и Эстонии государственного суверенитета и включение их в СССР. Но нельзя в связи с этим не задать один, так сказать, политически некорректный вопрос: а могли бы в тогдашних военно–политических реалиях страны Балтии сохранить свой суверенитет? Ведь и гораздо более сильная Франция с прекрасно вооруженной и обученной армией стала легкой добычей для нацистов.
Балтийским политическим элитам, пожалуй, пора бы отказаться от принципа «шведского стола» в истории. То есть брать ее целиком, в комплексе, а не выбирать одно и совершенно игнорировать другое. В частности, если литовские власти вводят запрет на советскую символику, то его логично в соответствии с их резонами распространить и на британский «Юнион Джек», и на американский звездно–полосатый флаг. Ведь победа во Второй мировой войне была достигнута совместными действиями антигитлеровской коалиции, объединившей в борьбе против фашистских режимов силы западных демократий с коммунистическим Советским Союзом...
А что касается белорусско–российской общности, то посещение новым российским Президентом Брестской крепости при всей его знаковости и символичности — лишь очередной блок в фундамент обустройства постсоветского мира. «Карты истории» выпали так, что аналогичный визит, вне всякого сомнения, осуществит через какое–то время и следующий Президент РФ... И любой последующий руководитель страны.
Олег Буховец, политолог, доктор исторических наук, заведующий кафедрой политологии Белорусского государственного экономического университета, профессор.
Про метро
Рискую нарваться на всеобщее порицание. А может, и презрение. Не называю главным событием месяца ЧЕ–2008. Объяснюсь. Сорвав голос во время матча России с Голландией, я вдруг понял, что вне зависимости от исхода чемпионата решается судьба команды, которая даже не выходила на поле. Причем победитель определился уже после первого полуфинала. Высшую ступень пьедестала занял турецкий отельный бизнес. Вспомнил взрывную эмоциональность гостиничных поединков по пляжному волейболу и бильярду. Здесь и содрогнулся от мысли, что могло бы произойти с любимым мною Эгейским побережьем, сойдись в финале Россия с Турцией.
А также с Анталией, Аланией, Бодрумом и прочими обрусевшими курортами. Величину бизнеса которых сегодня определяют выходцы из бывшего СССР. Облегченный вздох прошелестел по рядам турецких гостиничных магнатов. На этом для себя и ставлю точку в теме.
А вот метро... Меня все еще занимает мысль о том, как из вполне рядового, не раз анонсировавшегося события была сконструирована сенсация. Такое впечатление, что дивизия репортеров засела в засады вокруг станции Минского метрополитена «Октябрьская» еще с вечера пятницы 6 июня. Для того чтобы в понедельник девятого всех удивить: «Представляете, оказывается, она ведь все–таки закрылась. Кошмар!»
Развитие темы в духе эксклюзивных расследований ждать себя не заставило. Одни считали сверхнормативные минуты, которые пассажиры тратят на привычный маршрут. Другие — стоимость дополнительного жетончика. Кто–то проехался в компенсирующем 33–м автобусе. Нашел, что это менее комфортно, чем в вагоне «подземки».
В итоге нарисовались две параллельные реальности. Одна в анонсах ремонта станции. Ее контекст: в час пик на «Октябрьской» не протолкнуться. Это не только неудобно, но и становится опасно. Проблему поможет решить дополнительный эскалатор. Его установка займет пару месяцев. И вторая — в постсобытийных репортажах. Здесь лейтмотив нервный: неудобно, дорого, утомительно. Примечательно, что обе реальности вполне (простите за тавтологию) реальны. Вот только почему разошлись? Неужто намеренно? Дабы иметь в запасе горячий сюжет на летнем бестемье. Хотя, если по–житейски, никому ведь не придет в голову голосить о бардаке, убирая телевизор в дальний угол, когда переклеиваешь обои в собственной квартире.
Страсти ожидаемо улеглись буквально через пару дней после закрытия станции. А мне вспомнилась теория «закручивания гаек», изложенная много лет назад одним военным педагогом. С армейской прямолинейностью он приводил аллегорический пример, как реагирует мужчина на постепенное сжатие тисками некоей части тела. Диалог с аудиторией звучал примерно так.
— Если крутануть оборот, будет больно?
— Ага–а–а–а–а, — согласилась аудитория.
— А потом еще на пол–оборота...
— У–у–у–у–у, — представила публика.
— Потом еще и еще...
— Невыноси–и–и–имо...
— И еще пол–оборотика...
— Сме–е–ерть!!!
— А теперь на пол–оборота назад, и то, что казалось невыносимым, покажется раем...
К чему это я? Может, метрополитеновцам стоило на пару дней закрыть все станции? А потом открыть, кроме «Октябрьской». Задохнулись бы от поцелуев. Пожалуй, не плохое для некоторых получилось бы лекарство от «сенсациофилии».
Идея, разумеется, фантазийно–утопическая. Все же речь о теме, которая касается очень многих людей. Не хочу прослыть ментором, но от рекомендаций коллегам не удержусь. Бережнее нужно относиться к таким вещам. Нежнее. Транспортникам, кстати, этот совет тоже адресую.
Из многочисленных упреков, прозвучавших в их адрес, один считаю абсолютно справедливым. Категорично сообщая в объявлениях дикторами в вагонах и автобусах о том, что станция закрыта, не сочтите за труд добавить что–то вроде: «Приносим извинения за временные неудобства». А может, и объяснить: «Мы стремимся сделать наши услуги для вас более комфортными». Настроение у пассажира станет лучше. Глядишь, и не чертыхнется он, бросая в турникет лишний жетончик. Дополнительную инвестицию в качество транспортного обслуживания себя любимого. Везущий и везомый станут уважаемыми партнерами и дружно пропустят мимо ушей «сенсационные» байки об их антагонизме.
Дмитрий Крят.
