— Я был избран представлять жителей Питтсбурга, а не Парижа, — восклицал Трамп. — Американским рабочим, которых я люблю, и вообще всем американским налогоплательщикам пришлось бы заплатить за “парижскую сделку” снижающимися зарплатами и закрывающимися фабриками.
По правде говоря, от этого спича здорово сквозит популизмом. Но, в конце концов, почему бы им не воспользоваться, если некоторые американские конгрессмены уже вздумали грозить своему президенту процедурой импичмента? Самое время поэксплуатировать старый добрый лозунг о том, что “интересы Америки превыше всего”.
Тем временем все больше политиков в ЕС приходят в ужас от того, что Трамп отказывается от общих ценностей, на которых зиждется Запад, и переворачивает все прежние представления о глобализации, отдавая предпочтение двусторонним отношениям в ущерб региональным. В Германии, например, даже заговорили о возможности возникновения нового мирового порядка, при котором США будут активно подрывать мультилатерализм — принцип построения отношений между государствами, основанный на механизме многосторонней дипломатии. Это может нанести непоправимый ущерб трансатлантическим связям, благодаря которым западная цивилизация долгие столетия была лидером мирового развития.
На самом деле Трампом движут куда более сложные мотивы, чем простое решение защитить американских налогоплательщиков. Здесь следует немного вернуться в историю, в 1990-е годы, когда о “зеленой энергетике” было много разговоров, но на практике мало что делалось. Красный свет альтернативным источникам энергии включали лоббисты нефтяного бизнеса. Прежде всего тех компаний, которые еще в начале 1970-х годов называли международным нефтяным картелем, или “семью сестрами”. В состав группы входили British Petroleum, Exxon, Gulf Oil, Mobil, Royal Dutch Shell, Chevron и Texaco. Из этой “великолепной семерки” пять компаний были “приписаны” к Соединенным Штатам и находились под прямым или косвенным контролем клана Рокфеллеров.
Обещая нефтепромышленникам вернуть Америке статус мировой нефтяной державы и расконсервировать находящиеся на территории страны месторождения черного золота, Трамп пошел навстречу так называемым углеродным секторам экономики: угольной и нефтегазовой отраслям, тяжелому машиностроению и так далее.
Он выразил позицию закулисного мирового нефтяного картеля (не ОПЕК, а тех самых “семи сестер”), а также тех промышленных кругов, которые хотят проводить индустриализацию Америки без оглядки на Парижское соглашение и другие международные обязательства. На их стороне Пентагон и громадный военно-промышленный комплекс.
— Не забывайте, что республиканец Трамп — типичный представитель индустриального капитала, а не финансового. И ему нужно, чтобы росла американская промышленность, — объясняет политолог Александр Домрин.
Досье “НГ”
Парижское соглашение было принято в 2015 году в рамках Рамочной конвенции ООН 1992 года об изменении климата, оно регулирует меры по снижению углекислого газа в атмосфере. Согласно документу человечеству необходимо удержать рост средней температуры на планете в пределах 2 градусов Цельсия по отношению к показателям доиндустриальной эпохи. Это предполагает разработку национальных планов по снижению выбросов парниковых газов в атмосферу и пересмотр их в сторону усиления каждые пять лет. Беларусь присоединилась к Парижскому климатическому соглашению осенью прошлого года.
С другой стороны, Трампу противостоит та часть американского бизнеса, которая делает ставку на цифровую экономику, и поэтому она в штыки встретила заявление о выходе США из соглашения. Американский предприниматель Илон Маск даже объявил об уходе из экспертного совета при президенте США. Его недовольство легко объяснимо. Производитель электромобилей Tesla заинтересован в спонсировании государством “зеленых технологий” и в ограничении выбросов углекислых газов. А производство электромобилей без господдержки на нынешнем этапе неизбежно приведет к баснословным убыткам.
Впрочем, американский экономист и политолог Алексей Байер настроен более оптимистично:
— ВВП Соединенных Штатов уже давно растет за счет сферы услуг, а потребление нефти, газа, угля не увеличивается. Эта тенденция будет продолжаться, и экономика вряд ли начнет развиваться более энергоинтенсивно. В одной только Калифорнии больше людей занято в сфере чистой энергии, чем угольщиков во всей стране. В штате Техас производится больше ветряной энергии, чем в Канаде и Австралии, вместе взятых. То же самое происходит с инновациями: огромные деньги крутятся в американских венчурных фондах, в фондах развития, в разных стартапах, которые занимаются именно этим вопросом. Сюда деньги, скорее всего, будут приходить и дальше.
Комментарий
По оценкам Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды, на нашу страну приходится менее 0,01% мировых выбросов парникового газа.
— Несмотря на это, Беларусь без всяких условий взяла на себя обязательство обеспечить к 2030 году сокращение выбросов парниковых газов не менее чем на 28% от уровня 1990 года, — рассказал заместитель начальника управления Государственной экологической экспертизы Василий Коваленко. — Поэтому развитие низкоуглеродной энергетики становится приоритетной задачей для нашей экономики. Например, запуск атомной электростанции позволит сократить объемы сжигания пригодного газа, мазута, угля, будет способствовать развитию городского электрического транспорта, что улучшит состояние воздуха. Важна и замена котельных установок на органическом топливе на электрокотлы.
Беларусь богата природными экосистемами — это и леса, и болота, и пойменные луга, которые служат источниками поглощения парниковых газов. Вопрос в том, чтобы грамотно использовать эти ресурсы, что требует инвестирования со стороны государства и бизнеса в проекты “зеленой экономики”.
Градус дискуссии
Пока политики спорят, ученые бьют тревогу. На долю США приходится примерно 14 процентов выбросов углекислого газа, и выход Америки из Парижского соглашения окажет далеко не нулевой эффект. Если температура все-таки вырастет на два градуса, мир столкнется с невиданными наводнениями, засухами и лесными пожарами. Постоянные подтопления вызовут массовую миграцию из стран вроде Индии, Вьетнама и Бангладеш.Однако у этой концепции есть и оппоненты. Вот что говорит климатолог Владимир Мельников:
— Неустойчивость погоды объясняется тем, что Земля сейчас переживает переходный период от одного состояния к другому, так называемое межледниковье. Мы уже прожили около 10 тысяч лет из этого периода. И до нового ледникового периода остается около тысячи лет. Другими словами, мы движемся к похолоданию. Сейчас планета входит в холодный 35-летний цикл. В такие переходные периоды вполне вероятны некие особенности и резкие изменения климата, вроде недавнего урагана в Москве.
