«Дирижер–диктатор — это несовременно»Сейчас в Москве проходит «Летний фестиваль балета», проект, заметный даже на богатом культурном фоне российской столицы. Во–первых, в нем участвуют знаменитые труппы под управлением звезд Большого театра Вячеслава Гордеева, Натальи Касаткиной и Владимира Василева, Гедеминаса Таранды. Во–вторых, спектакли сопровождает не менее знаменитый оркестр театра Новая Опера имени Евгения Колобова. Набор только одних этих имен уже говорит о высокой художественной планке фестиваля. А перечисляла я их вот с какой целью: чтобы уведомить соотечественников, что открывать этот российский мегапроект был приглашен известный белорусский дирижер Вячеслав Волич. Под его управлением прошли балеты «Весна священная» и «Жар–птица» Игоря Стравинского. Похоже, дирижерская судьба Вячеслава Волича интереснее складывается не дома, а за рубежом. Что в общем–то не ново под луной, хотя и очень жаль. Впрочем, после того, как несколько лет назад театр оперы и балета расстался с Александром Анисимовым, коллектив прямо как сглазили: смена главных дирижеров там продолжается и поныне...
— Какое впечатление у вас, Вячеслав Иванович, оставил московский оркестр, который славится новаторством, экспериментом?
— Вообще, история взаимоотношений дирижера и коллектива всегда очень индивидуальна, никогда не знаешь, как встретит тебя оркестр. Бывает и так: кто кого? С одной стороны, это — бравада, с другой — определенная эстетика, которая еще сохраняется, но время ее уже проходит. Дирижер–диктатор — это несовременно. Эпоха силовых, жестких взаимоотношений лидера с коллективом, как во времена Мравинского, Караяна, Тосканини, когда дирижер топал ногами, разбивал об пол только что преподнесенные оркестрантами в подарок на день рождения часы, такие времена уходят, ушли. Возможно, кто–то еще может об этом сожалеть, кого–то только такая манера работы и вдохновляет, но для меня образец — стиль общения с оркестром маэстро Бернстайна, маэстро Темирканова. И в Новой Опере преобладает «вирус», если позволите, плодотворного сотрудничества. Нет снобизма, эдакого снисхождения к дирижеру из Минска, напротив, очень уважительное отношение ко всей Беларуси. С первой встречи мы с оркестром оказались интересны друг другу.
— А может ли дирижер загубить блестящий оркестр? Так бывает?
— Сколько угодно. Особенно когда лидер достиг своего потолка, а у оркестра потенциал не исчерпан. Что касается колобовского коллектива, то весь он пронизан творческим соучастием и сотрудничеством: все хотят максимально хорошо сделать свое дело. Я пока с ним не познакомился, думал, что подобная модель общения — утопия. Но нет, существует!
— Вам, безусловно, польстило приглашение дирижировать балетами Стравинского?
— «Весна священная» Стравинского — это отправная точка, с которой началась революция музыкального мышления XX века. Это было настолько новое, свежее слово, что воспринять его смогли не сразу, — первая премьера прошла в Париже в 1910 году со скандалом. В России балет ставился до 1917 года, дальше реконструкция всей жизни, и музыкальной в том числе, закрыла для него все сцены СССР. И лишь в 1964 году в Большом театре балет появился в репертуаре вновь. Через два года его повезли на гастроли в Америку. Василев как постановщик и Касаткина как прима–балерина встретились со Стравинским. Они рассказали мне, что импресарио уговорил великого композитора продирижировать свою партитуру. Невероятно, но он согласился! Десятилетия Стравинский не хотел общаться с Москвой — на него в советской прессе как на невозвращенца были вылиты ушаты грязи, хотя он уехал из России еще в начале века. А здесь впервые пошел на сближение с «представителями советской России»... Но последовал окрик из Москвы: нечего всяким диссидентам и отщепенцам примазываться к успехам советского балета! Эта холодная война принимала порой анекдотичную форму...
— Вячеслав Иванович, помнится, оркестр оперы в свое время очень болезненно воспринял отставку Анисимова: музыканты писали в министерство, собирались увольняться... На место главного дирижера назначили вас. И что же, почему всего через год вы ушли с этого поста?
— Прежде всего об Александре Анисимове. Он один из тех людей, благодаря которым я стал дирижером. Анисимов — это яркий период и в моей жизни, и в театре. Кроме того, что он интересная творческая личность, Анисимов — человек новых взглядов на организацию театрального дела. У него было чему поучиться. Он предлагал моделировать ситуацию в театре, как это делает Гергиев. Он ведь сам много и плодотворно сотрудничал с Мариинским театром в Санкт–Петербурге. Но случилось то, что случилось: после него предложили стать главным мне. Причем с условием: никаких совмещений, никаких побочных проектов. А я тогда параллельно с нашим театром работал главным дирижером в турецком Измире.
— Но совмещение — мировая практика у дирижеров! Можно сказать, традиция. Чем масштабнее личность, тем больше проектов возглавляет. Недавно один из лучших симфонических оркестров мира — Нью–Йоркский филармонический — приглашал на работу великого дирижера Риккардо Мути. И тот отказался. Знаете почему? «Нью–Йорк хотел забрать у меня слишком много времени, этого допустить я не мог», — вот что сказал маэстро Мути дословно.
— Желание привязать художника к одному месту выглядит провинциальностью. Мир давно работает по–другому. Хотя Нью–Йорк может быть исключением. Но практика показывает, что чем многограннее творческие контакты дирижера, тем лучше и для него, и для коллектива. Как видно из примера с Александром Михайловичем Анисимовым, ныне главным дирижером симфонического оркестра Белгосфилармонии: он сотрудничает с разными оркестрами, разными театрами, это повышает и его престиж, и нашей страны. Прежде чем занять место Анисимова в оркестре, я неоднократно консультировался с ним: он — мой педагог! Впрочем, через год мы с Маргаритой Николовной Изворской–Елизарьевой, художественным руководителем театра оперы, расстались. Меня сменил Галанов, но тоже ненадолго. За 4 года в театре поменялось два главных дирижера и два директора. Последний сезон оркестр вообще работал без руководителя, а театр — без директора. А недавно, как известно, приглашен дирижер из Украины. На мой взгляд, ставка на приглашение главного из другой страны не имеет под собой серьезных оснований, если это не признанный художник, как например, Спиваков, Башмет...
— А как принято в мире музыкальных театров: единоначалие или коллегиальность?
— В мире, если человека приглашают на работу, то доверяют ему. Вообще, как говорил Риккардо Мути, дирижерский пульт — место не власти, но одиночества. А роль художественного руководителя — создать атмосферу творчества в театре. Конечно, у нас сейчас сложный период — идет реконструкция, нет зала, нет возможности реализовать свои идеи. Только на улице. Серьезно.
— Вы реализовали это в буквальном смысле: «Музыкальные вечера в Мирском замке», где вы дирижируете классическими концертами, оказались очень ко времени. Во–первых, публике давно требовался маленький летний фестиваль, во–вторых, под открытым небом — это свежо в прямом и переносном смысле.
— Секрета большого нет, что эти «Музыкальные вечера» на ОНТ начались с моей первой встречи с Егором Хрусталевым. ОНТ — молодая развивающаяся телекомпания — не боится новых проектов. Сейчас «Музыкальные вечера» — масштабный фестиваль, а начиналось все с концерта на открытом воздухе на Коммунистической возле телестудии, припоминаете? Другое дело, нас все время ругают за качество звука по ТВ, но здесь я ничего не могу сделать. Пока не хватает хорошей высокотехнологичной звукозаписывающей аппаратуры. Я отвечаю только за игру музыкантов, а за запись... Да, мы не пользуемся фонограммой и не будем этого делать! В современном мире количество фонограмм уже просто зашкаливает, хотя по качеству исполняемого материала так стрекотание кузнечиков в траве и то гармоничнее. Впрочем, уверен, опыт сделает свое дело, концерты год от года будут лучше, баланс звучания будет отработан. Поверьте, в театре на открытом воздухе «Арена ди Верона» 30 лет назад звук тоже фонил. Все исправят время, опыт, деньги. Главное, что публики в Мир приезжает всегда огромное количество, не меньше, чем в Швейцарию, Австрию. Вообще, сам антураж замка блестяще приспособлен для постановки оперы на открытом воздухе. Думаю, мы обязательно осуществим такой проект. Звезды, ночные птицы, исторические стены плюс гениальная музыка — все это развивает воображение зрителя, и люди получат колоссальное впечатление. Вот увидите!
Cправка
Вячеслав Волич учился дирижированию в Белорусской государственной академии музыки у профессоров Г.Проваторова и А.Анисимова, проходил стажировку у дирижера Ральфа Вайкерта (Австрия). В 2003 — 2004 гг. — главный дирижер театра, постоянно сотрудничает с Государственным академическим симфоническим оркестром Белгосфилармонии. В период 2001 — 2006 гг. работал в Турции в качестве главного дирижера государственных театров оперы и балета в городах Мерсин и Измир; гастролировал в Германии, Испании, Франции, Швейцарии, Таиланде, Японии.
Штрихи к портрету
«В балетах «Весна священная» и «Жар–птица» вместе с оркестром театра Новая Опера артисты нашего театра получили большой энергетический импульс, почувствовали крупный масштаб творческой личности и чувство соединения, слитности с музыкой, которая под вашим руководством действительно передала чувство стиля любимого всеми нам композитора...»
Народные артисты России Наталья Касаткина и Владимир Василев.
Беседовала Елена МОЛОЧКО, «СБ».
Фото Артура ПРУПАСА, "СБ".
