Как в 1941 году с территории Беларуси эвакуировали население и ресурсы в советский тыл

Сегодня мы публикуем окончание уникального исследования профессора, доктора экономических наук Галины Ивановны Олехнович об эвакуации с территории Беларуси мирного населения, заводов и фабрик, ресурсов в советский тыл летом 1941 года. Эту информацию автор получила, работая в архивах советского тыла и Москвы, беседуя с живыми очевидцами и непосредственными участниками тех событий, с людьми, на своих плечах вынесшими все тяготы Великой Отечественной войны. В предыдущих выпусках («СБ» № 113, № 117) рассказывалось об организации кампании по эвакуации, трудовом и гражданском подвиге работников отдельных отраслей, о размещении на новых базах и налаживании жизни и работы в тылу.

Вместе с оборудованием завода «Гомсельмаш» прибыло 290 кадровых рабочих, 135 инженерно-технических работников и 43 служащих. Заводы объединены в одно предприятие «Уралсельмаш». Завод получил задание организовать выпуск мин и минометов. 

Фронт и тыл едины

В невероятно тяжелых условиях была смонтирована и запущена Витебская оптическая фабрика. Это огромное предприятие, на 90 процентов оснащенное импортным оборудованием, прибыло в уральский поселок Суксун (Кировская область) в конце июля. Уже к началу октября, несмотря на тяжелейшие условия для монтажа (окна были забиты фанерой, пол земляной, отопление печное), основные работы были завершены. В декабре фабрика, переименованная в оборонный оптико-механический завод Наркомата здравоохранения СССР, приступила к круглосуточному выпуску оптических линз для фронта. Морозы доходили до минус 50 градусов. Но люди по 12 — 13 часов не отходили от станков — слесари-инструментальщики братья Иван и Сергей Зуевы, токари Ильин, Каган, работницы Давыдова, Ладысова, Богомолова и другие. По рассказам местных жителей, до войны при таком морозе и снежных заносах работа в поселке Суксун вообще отменялась. 

Настоящий трудовой героизм проявили в тылу и коллективы 50 белорусских предприятий легкой промышленности. Мобилизация на фронт огромного количества мужского населения сразу создала патовую ситуацию — надо было в разы увеличить выпуск воинского обмундирования, обуви, теплого белья, сухих пайков, армейских аптечек, полевых кухонь. Своевременное и бесперебойное снабжение этой продукцией имело огромное политическое значение для армии, поскольку поднимало моральный дух бойцов. Это хорошо понимали в советском тылу. 

Смекалке и многим инициативам не было счета в те дни. Люди умудрялись находить выход из самых невероятных условий. «…Работали, не ожидая приказа сверху, — вспоминала бывший технолог витебской фабрики «Знамя индустриализации» Л.Г.Ливьева. — Нет освещения — тут же принимаемся искать выход — зажигаем факелы, самодельные лампы. Помню, на одном участке даже висела цепь из батарейных лампочек и при таком освещении женщины шили гимнастерки! Нет ножниц — сами напаивали пластинки, затачивали их и снова работали. Даже ремни для швейных машин шили сами — из остатков бязи, из разных отходов…» 

В конце сентября 1941 года, в самый разгар тяжелых боев, когда фашисты уже стояли под Москвой, коллективы 35 белорусских предприятий наладили выпуск продукции для фронта; к началу ноября к их числу прибавилось 27 предприятий, а в марте 1942 года — еще 19. 

Специализация их резко изменилась с переходом на выпуск оборонной продукции. Машино- и станкостроительные заводы освоили производство вооружения и боеприпасов (танки, минометы, артиллерийские снаряды, гранаты, мины и т.д.). Предприятия местной промышленности перешли на выпуск лыж, ранцевых огнеметов, противотанковых мин, санитарных повозок, патронташей, носилок, саперных лопаток, колючей проволоки, «ежей» и т.д. Предприятия легкой промышленности выпускали шинельное сукно, брючные, гимнастерочные и парашютные ткани, мужское белье, телогрейки, патронные сумки, сапоги, утепленные ботинки и др. 

«Продукция для нас была абсолютно новой, а сроки — немыслимо коротки, — вспоминал Мстислав Станиславович Гетговд, бывший начальник производства Гомельского станкостроительного завода, выпускавшего в Свердловске реактивные минометы. — Война требовала поиска новых путей. Режимы на станках надо было выдерживать очень высокие. Иначе не могло быть и речи о такой производительности, какую требовал фронт. И люди работали, выжимая из себя просто немыслимое — не только силы и волю, но свой ум, сноровку, знания, смекалку — токари Трапезников, Дивень, Жаровня; мастера Коссовой, Шиндлович и др. Голодные, плохо одетые, а ведь творили чудеса, честное слово! В 1943 году наш коллектив уже обрабатывал корпуса «катюш» примерно в 3 раза быстрее фирменного…»

К началу 1942 года витебские станкостроители, эвакуированные в Саратов, где они слились с местным заводом, внесли более 20 организационно-технических новаторских предложений на самых решающих участках производства, благодаря которым выпуск 45-миллиметровых осколочных артиллерийских снарядов вырос в 7 раз (!), а производительность труда составила за год 136 процентов к плановой.

«Задание было архисложным, — вспоминал старший мастер кузнечного цеха А.Л.Забежинский. — Нам дали всего один месяц! Чертежи были только приблизительные, нужно было самим доводить каждую деталь. Но слов «не могу», «не умею» в те годы для нас просто не существовало. Надо — значит, будет! К станкам стали все — начальники участков, цехов, весь состав мастеров, все технологи и т.д. Почти месяц никто из нас не выходил из цеха. Но задание мы освоили в срок…» 

Оперативные задачи резко повышали требования к оборонной и машиностроительной промышленности. В рекордно короткий срок на востоке страны выросли 3500 больших промышленных объектов металлургии, энергетики, машиностроения, десятки оборонных заводов. Посильный вклад в это гигантское промышленное строительство внесли белорусские строители. На Урале, в Каменск-Уральском трудилась большая (около 100 человек) группа инженеров, техников и рабочих «Белпромстроя», руководимая одним из крупнейших строителей Беларуси инженером Александром Васильевичем Маркиным. Ему было поручено строительство металлургического завода. Белорусским строителям впервые пришлось разрабатывать технологию земляных работ в условиях уральской зимы, когда морозы доходили до минус 40 градусов, а грунт промерзал на 1,5 — 2 метра. Чтобы заложить фундамент прокатного цеха, требовалось вынуть 5000 куб. м мерзлого грунта, на что в мирное время уходило обычно более года. По предложению механика Русаковского с помощью специального электробура, подогревавшего грунт, строители приступили к бурению скважин. В результате фундамент был заложен в течение 500 рабочих часов и без большого количества рабочих рук. К лету 1943-го каркасы основных цехов огромного завода были возведены. Теперь требовался битум. Но его поставщики — Майкоп и Грозный — были захвачены врагом. По предложению Маркина была построена окислительная установка, на которой из обыкновенного мазута и нефти можно было получить битумы необходимых марок. Темп строительства был спасен. В результате самоотверженного труда первая очередь завода была сдана госкомиссии досрочно. Большая группа рабочих, инженеров и служащих, основной костяк которой составляли белорусы, была награждена орденами, медалями и почетными грамотами Верховного Совета БССР.


Героизм белорусских железнодорожников 

Война невероятно осложнила работу всего железнодорожного транспорта. Оккупация Донбасса, который поставлял на железные дороги Союза более 51 процента всего потребляемого угля, гигантские перегрузки магистралей, нехватка паровозов и запасных частей к ним. По этим причинам в первую военную зиму 1941 — 1942 годов катастрофически сократился объем перевозок. В частности, Северная железная дорога была близка к параличу. Движение от Вологды до Архангельска практически остановилось. Это наносило ущерб не только снабжению фронта, но связывало по рукам и ногам работу всего советского тыла, его промышленность. 

К началу весны 1942 года при Государственном комитете обороны был создан специальный Транспортный комитет, который срочно принял экстренные меры — изменилась система погрузочно-разгрузочных работ, повсеместно внедрялась техника вождения составов на дровяном отоплении, была резко повышена зарплата машинистам, кочегарам, кондукторам, вагонным мастерам, составителям эшелонов и поездов.

В период великой битвы на Волге были созданы специальные паровозные колонны особого резерва Наркомата путей сообщения как военизированные соединения. В каждую колонну включали 30 паровозов и 3 — 5 вагонов к каждому из них. Это были быстрые, сверхоперативные «боелетучки». Их личный состав формировался главным образом из числа эвакуированных железнодорожников. И осенью 1942 года на одной из подмосковных станций (Москва-Киевская) была сформирована колонна особого резерва № 4, которая практически состояла из железнодорожников Беларуси. Вся колонна делилась на 5 рот, командирами которых были И.Ф.Бредихин, А.К.Дубоделов, И.Г.Лыков, В.Д.Рыбкин, С.Шлыков. Они водили эшелоны с боеприпасами, вооружением и живой силой прямо к передовой.

Вот как вспоминал о той работе белорусский машинист Герой Социалистического Труда Василий Иванович Мурзич: «Представьте себе поезд без единого огонька. Паровоз с плотной сеткой на трубе, не пропускающей искр, с закрытым поддувалом — во избежание огненного следа… Машиниста, работающего без свистка; движение состава, маневрирующего в полной темноте, когда запрещено громко разговаривать, когда сложные маневры проходят безошибочно и быстро, только в силу необычайно слаженной работы и трудового порыва каждого из нас…» 

Сутками не сходили с паровозов, совершая фронтовые рейсы, машинисты У.П.Прокопчик, Г.Ф.Андриевский, П.А.Шац, В.П.Громов, Е.И.Елкин, С.И.Будников и др. Особенную стойкость проявил коллектив колонны № 4 во время Сталинградской битвы. Фашистские самолеты на бреющем полете охотились за каждым эшелоном, который прорывался к передовой. В августе 1942 года, по неполным данным, фашисты произвели более 2000 налетов на 22 объекта Сталинградского отделения железной дороги и сбросили на них более 10.300 бомб. В отдельные дни фашистская авиация по 17 раз за день бомбила железнодорожные участки этого узла. 

«Часто встает у меня перед глазами голая, выжженная огнем и солнцем черная степь, — рассказывала машинист колонны № 4 Елена Мироновна Чухнюк. — Прорваться через эту степь к Сталинграду, скрытому густым дымом, было почти невозможно. Я говорю «почти», потому что мы прорывались. С каким-то нечеловеческим упорством водили мы составы через эту степь. Водили мимо станций, полностью стертых с лица земли, мимо изуродованных горящих составов и паровозов, сваленных под откос. А сколько раз во время этих поездок нам приходилось отцеплять на ходу горящие вагоны, сбивать пламя пожарными приспособлениями, хотя взрыв грозил быть буквально каждую секунду! Часто пробоины в котле паровоза заделывали металлическими пробками тут же, среди бушующего огня…»

Не дрогнула эта мужественная женщина и тогда, когда на станции Петров Вал, расположенной недалеко от Сталинграда, был разбит прямым попаданием бомбы тендер ее паровоза и, умело маневрируя, они втроем — помощник Татьяна Латышева и кочегар Василий Галего — сумели освободить состав от горящих вагонов. 

Летом 1943 года, когда вся колонна особого резерва № 4 была срочно переброшена на Курскую дугу, бригада Е.М.Чухнюк получила задание привести тяжелый состав с танками на участок, куда глубоко вклинились немецкие механизированные части. На весь рейс ей отводился всего час! В пути ее состав семь раз (!) попадал под прямую бомбежку. И все же она привела состав в целости к месту назначения. 

Зимой 1943 года бригада Е.М.Чухнюк получила приказ прибыть на Северо-Печорскую железную дорогу. Стояли лютые морозы — до 55 — 60 градусов. Рельсы цепко схватывали сталь колес, замерзала смазка в буксах. Мощные локомотивы нередко были бессильны сдвинуть с места тяжелые составы с печорским углем, который ждали промышленность и транспорт советского тыла. Бригада основательно подготовилась к пробегам — утеплили все части паровоза, прощупали каждую деталь — от войлока на маслопроводных трубках до брезента в будке. Е.М.Чухнюк провела свой тяжеловесный состав с углем за 11 часов, поставив рекорд по времени доставки почти в 3 раза (!). За мужество и находчивость при исполнении своего воинского и трудового долга ей было сразу присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда. 

Подлинным героизмом отличалась работа и колонны особого резерва № 3, где также были белорусские железнодорожники — машинисты И.А.Макаров, В.И.Мурзич, А.А.Янковский, вагонный мастер А.В.Глебова и др. За высочайший профессионализм, отчаянную смелость и скорость вождения им также было присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда. 

В 1942 году по решению Госкомитета обороны были созданы специальные воинские железнодорожные формирования, на которые возлагались функции восстановления. Одно из таких формирований, а именно 26-я гвардейская восстановительная бригада, прошло свой фронтовой путь с частями Западного и 3-го Белорусского фронтов. В составе этой бригады работало много белорусских железнодорожников — М.С.Рысин, А.Поздняк, В.Т.Арбузов и др. 

Погрузка танков на платформы для отправки на фронт.

«…Все годы войны мы были на передовой, — вспоминал начальник участка тяги М.С.Рысин. — И отступали, и наступали по одним и тем же дорогам. Постоянно таскали на себе огромные тяжести: оружие, инструменты, лом, пилы, продовольствие... Все делали своими руками, даже дрова для паровоза рубили тут же, в лесу… Фашисты, отступая, уничтожали абсолютно все — подвижной состав, мосты, мостики, стрелки, склады, рельсы и т.д. А мы восстанавливали. Доставалось нам в те годы крепко: каким только огнем нас не поливали — и минометы, и артиллерия, и бомбежки, и автоматы. Едва линия фронта отодвигалась, мы сдавали восстановленный участок гражданским машинистам, а сами двигались дальше, вслед за наступавшей Красной Армией. И все начиналось заново. Изувеченные рельсы распиливали, вырезали из них целые куски, соединяли и укладывали, поскольку ждать, пока подвезут целые, просто не было времени. Его так не хватало, что иной раз некогда было паровоз перегнать в голову состава и просто толкали его в хвост…» 

В 1943 году в районе Дорогобужа и Ярцево шли очень тяжелые бои. Земля была буквально перепахана снарядами и бомбами. «…Мы восстанавливали мост между пунктами Дурово — Мижино, — вспоминал мастер А.Поздняк. — Местность была болотистой, топкой. Проваливались по пояс, таская на себе рельсы. Пригнешься, бывало, к самой земле, а поднять голову нельзя — кругом рвутся снаряды и бомбы... Но это война, и мы на положении солдат. Поступал приказ «Сделать!» — и задание выполнялось, чего бы это ни стоило…»

Героический труд железнодорожных воинских восстановительных формирований был высоко оценен советским правительством — все, кто работал в их составе, включая большую группу белорусских железнодорожников, получили премии и высокие правительственные награды.

Галина ОЛЕХНОВИЧ.

P.S. Трудящиеся Беларуси, эвакуированные в советский тыл, внесли весомый вклад в победу над фашизмом. Конечно, по своему материальному объему этот вклад на общем фоне гигантской работы советского тыла был достаточно скромен, но по своему трудовому содержанию, упорной ежедневной борьбе за рост производительности труда на каждом рабочем месте, за круглосуточный, бесперебойный выпуск военной продукции он занял достойное место в общей борьбе советского тыла за непрерывное наращивание военно-экономического потенциала страны и бесперебойное снабжение фронта всем необходимым.

* * *

Редакция благодарит Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны за помощь в иллюстрировании материалов исследования Галины Олехнович.