Враг любви — равнодушие

В последние годы одной из любимейших тем сценаристов и постановщиков телевизионных ток-шоу стали встречи некогда сбежавших отцов со своими отпрысками. Сюжеты самые разные. Трогательные сцены позднего покаяния и воссоединения… Лично у меня они вызывают смешанные чувства.
Чаще инициаторами поисков таких своих отцов (иногда — и матерей) становятся молодые люди. Оно и понятно. Они более мобильны и любопытны по своей природе. Случается и наоборот. Когда долгие годы невесть где пропадавший родитель, испугавшись одинокой и болезненной старости, решается на непростую во всех отношениях, в том числе и для него самого, встречу. 

Можно заметить, что далеко не всегда такие сцены на экране носят некий эстетический характер, однако в них есть внутренняя драматургия. Этим и берут нас, зрителей, за живое. 

Как-то, просматривая такую передачу, вспомнил не столь уж давнюю встречу с одним из подобных отцов в холле четырехзвездочного отеля, расположенного в окрестностях Вены. Более того, это был мой в определенном смысле родственник, имя которого я еще не забыл. Зовут его Романом. Правда, пересекались мы в прошлом лишь однажды. На свадьбу к Ирине, племяннице моей супруги, куда мы были приглашены, попасть не смогли, так как накануне уезжали в санаторий. Потому и заехали раньше, чтобы поздравить и вручить подарок молодоженам.

Отель этот мне хорошо запомнился, ибо ничего подобного я ранее не видел. С виду он — одноэтажный. Но когда на ресепшене мне выдали ключи от номера, оказалось, что расположен он на четвертом этаже. Когда нажал нужную кнопку лифта, он стал опускаться вниз. Выяснилось, что здание расположено на одном из склонов горы. В самой комнате можно было распахнуть окно в пол и выйти через него на зеленую лужайку прямо к озеру.

На следующий день, когда возвращался к себе в номер, в холле и встретил Романа. Он только что оплатил проживание и вызвал такси. Не скажу, что на все сто процентов был уверен, что это именно он. Однако по тому, как напряженно всматривался мужчина в мое лицо, понял, что, скорее всего, я не ошибся. У нас обоих возникло то короткое мгновение, когда решаешь – удивиться встрече либо сделать вид, что мы совсем незнакомы. У меня сработало профессиональное чувство — не уходить от остроты момента. 

— Да, я Роман, — растерянно откликнулся он на мой возглас. – А вы…

В холле было немноголюдно. Мы даже не пошли в бар выпить по чашечке кофе, а перешли на уютный кожаный диван. Мало-помалу разговорились. Я знал из рассказов жены, что Роман более десяти лет назад оставил Ирину с двумя маленькими детьми и уехал в Польшу якобы на заработки. Не вернулся. Вначале были еще несколько звонков, в которых сообщил, что ему почему-то опасно возвращаться домой, а затем и вовсе исчез. 

— А ты мало изменился, — сказал я ему. — Все такой же поджарый!

— Стараюсь быть в форме, — повеселел мужчина, почувствовав по моему голосу, что я вовсе не собираюсь его в чем-то упрекать или отчитывать, как старший родственник. — У меня в Польше небольшое международное агентство по торговле недвижимостью. Сейчас здесь, в Австрии, в командировке.

Щукинское училище я не оканчивал, но все же умею держать паузу и вынуждать собеседника больше говорить самому. И Роман не выдержал.

— Что там о моих слышно? — осторожно спросил он.

— Честно говоря, я мало что о них знаю, — прямо ответил я. — Последний раз виделись четыре года назад на похоронах Надежды Петровны, матери Ирины. Ярослав и Элла — красивые молодые люди, оба учатся в одном институте, но, понятно, на разных курсах. Ярослав вроде бы как даже сам зарабатывает в какой-то фирме программистом неплохие деньги.

— Самое трудное для них троих уже позади, — вздохнул Роман. — Увы, без моего участия…

— Самое трудное для всех нас впереди, — постарался я вытянуть на философские или просто житейские размышления своего собеседника, видя, что он готовится свернуть нашу беседу. 

— А что там у вас в стране происходит? — вдруг оживился Роман. — Меня ведь там было едва ли не в оппозицию записали.

— Да у нас все путево, — ответил я, давая понять, что на эту тему уже мне неинтересно с ним разговаривать. — Приезжай — сам увидишь.

— Ну это вряд ли, — махнул он рукой и посмотрел на часы. Мы оба поняли, что разговор окончен и, скорее всего, это наша последняя встреча. Попрощались тихо и вежливо, как интеллигентные люди, не задерживая излишне руки друг друга. Мы просто чужие. И очень разные. 

Вечером в отеле я увидел на озере пляшущие огоньки. Не сразу понял, откуда они там взялись. Но затем услышал голоса рыбаков, а затем и увидел их, что-то оживленно обсуждавших на берегу. Их было трое. В руках у каждого по бутылке пива. Австрийцы отдыхали, а пляшущие огоньки на озере были светящимися поплавками от их снастей. 

Мне же не давала покоя встреча в полуденный час с Романом. Во всяком случае, мысленно возвращался к ней вновь и вновь. Каким бы ты ни был человеком — хорошим или не очень, твердым или мягкотелым, разве может тебя не волновать судьба и жизнь самых близких и дорогих тебе людей — твоих детей? Или может?

Сейчас Роману где-то пятьдесят, а что будет через двадцать лет? Захочет ли он встретиться с Ярославом и Эллой? Возможно, они сами захотят отыскать его и просто взглянуть в глаза. 

Я выключил телевизор, где шла очередная передача о встрече некогда сбежавшего отца со своей уже начавшей стариться дочерью. Странные чувства… Уже на прогулке думал о том, что такие встречи красивы и трогательны только на экранах и в подкорректированных сценаристами историях. На самом деле все это очень печально. Каждый поворот людских судеб уникален. Но кто знает, может, еще большая трагедия таится в тех встречах, которые так и не состоялись, ведь равнодушие — самый безжалостный враг любви и всех других чувств, сопутствующих ей. Потому и не может быть здесь однозначного ответа, нет такого рецепта. Да он и не нужен. Здесь все решают наши чувства, эмоции и житейский опыт.