Всякая недосказанная история примечательна тем, что может иметь еще более интересное, а порой и драматическое продолжение. Так случилось и с той, которую еще весной я опубликовал под заголовком «Домик на окраине».
Стояли сырые осенние дни, но тепло еще не покидало землю. С лопатой в руках я готовил место для посадки нескольких кустов крыжовника. В это время и раздался тот телефонный звонок.
Мужчина с легким кавказским акцентом поинтересовался, могу ли я его выслушать.
— Давайте, — сказал я, пытаясь скрыть удивление.
Незнакомец представился и рассказал, что сейчас он отдыхает в одном из санаториев на Нарочи, а ранее случайно прочитал в интернете мой рассказ «Домик на окраине» и узнал в одном из героев своего родственника. Говорил, что мог бы дополнить историю новыми фактами.
Это уже становилось интересным. В таких случаях я соображаю быстро. До Нарочи от меня можно добраться за два с половиной часа.
— Как вы узнали мой номер телефона?
— Это не проблема, — ответил собеседник.
Договорились, что на следующий день ближе к полудню я приеду к нему на встречу.
Вымыл руки, пошел в беседку и налил из термоса чашку кофе. Стал вспоминать, о чем шла речь в том повествовании.
Приезжая в родной Бобруйск, я всегда оглядываю улицы, где пробежало детство. В тот раз остановил машину у небольшого домика на окраине. Для соседей он тогда казался загадочным. Там тихо жила постаревшая, но все еще красивая женщина с сыном Николаем. Однажды у домика остановилась «Волга», и из нее выбрался мужчина кавказской внешности с большой сумкой в руках. Вскоре гость вышел из дома и сел в машину, но уже без сумки. Так утверждал внимательный сосед. Вот и гадали все, что же было в той сумке и что это был за загадочный незнакомец.
Вскоре хозяйка дома заболела и умерла, а Николай после окончания школы работал на местной мебельной фабрике. Однажды у крыльца вновь остановилась «Волга», и из нее опять вышел незнакомый мужчина. Где-то минут через двадцать, по словам того самого внимательного соседа, Николай с посетителем вышли и оба направились к автомобилю. В руках у водителя была такая же, как и в первый визит, сумка. Больше Николая никто не видел. Похоже, что его и не искали.
Бежали бурные годы. Вскоре все уже забыли о той истории. Я тоже не ставил себе задачи «раскрутить» ее, просто с ностальгией рассказал, какие чувства испытываю, вспоминая те далекие времена. Но вот, оказывается, у этой истории есть продолжение…
День по-прежнему выдался сырым, над соседним лугом долго не рассеивался туман. Когда наконец это случилось, я вывел внедорожник из гаража и направился в сторону Нарочи.
Санаториев здесь много, но я быстро нашел тот, что указал звонивший незнакомец, как он представился, Тимур.
Подъехав к озеру, отыскал высокое место, и с него позволил себе полюбоваться этой белорусской жемчужиной. День выздоравливал на глазах. Из-за облаков даже пыталось пробиться солнце. Синяя даль сливалась с гладью воды, и в сторону горизонта выстраивалась фантастическая картина.
На территории санатория было немноголюдно, и мы быстро нашли друг друга.
— Вот, приехал навестить своего приятеля, с которым вместе служили, а он мне путевку в руки дает, — говорил Тимур. — Сказал, мол, это его подарок, поскольку на юбилей ко мне он попасть не смог. Вот я и подлечиваюсь здесь. Как раз кстати пришлось, печень стала барахлить, да и поджелудочная многое не любит. Спасибо Степану, молодец он у нас.
Мне нравился новый знакомый. Невысокого роста, с легким животиком и веселыми карими глазами, он располагал к себе.
— Так что же в той истории случилось дальше? — поторопил я Тимура.
И услышал любопытный рассказ, из которого выяснилось, что он многое узнал от своей матери, а затем и сам провел расследование. Оказывается, незнакомец на «Волге» — это его дядя, старший брат матери. Он еще юношей уехал из их горных мест в Питер, тогда еще Ленинград, но выбрал там не самый праведный путь. За что-то попал за решетку, но ненадолго. Правда, вернулся опять к прежним дружкам. Мало-помалу он становился авторитетом. Неизвестно, как дядя познакомился с матерью Николая, но мальчик родился, когда она уже переехала в Бобруйск и выкупила небольшой домик на окраине. Дядя Тимура в это время мотал очередной срок, как говорят в преступном мире. Вскоре вышел на свободу, а через год по телевизору сообщили, что в Ленинграде произошли сразу две кражи — из музея и элитного антикварного салона. Для тех советских времен это было невероятно дерзкое преступление.
Старший брат матери Тимура надолго схоронился в горах, где доглядывал отары овец. Все это время сумка с награбленным хранилась у матери Николая. Скорее всего, она была зарыта на огороде.
Шли годы, в большой стране произошла революция. О дерзком ограблении стали постепенно забывать. Но не в преступном мире. Вскоре дядя Тимура понял, что ему садятся на хвост бывшие подельники, и он поехал за своей добычей. Прихватил с собой и Николая, собирался вместе с ним перебраться, кажется, в Турцию. Не вышло. На одной из украинских трасс «Волгу» расстреляли те, кто давно охотился за дядей Тимура.
С награбленным преступники далеко не ушли. В банде под прикрытием работал оперативник из российского уголовного розыска. Он и сдал всех.
— Нам кажется, что многие тайны никто и никогда не разгадает, — усмехнулся Тимур, — но однажды во время службы меня пригласили в отделение контрразведки, где и рассказали, что произошло в те годы с моим дядей. Поводом к вызову туда была анонимка, в которой утверждалось, что яблоко, то есть я, от яблони недалеко падает. Вот так…
Тимуру пора было идти на обед. Мы по-дружески расстались. Он сказал, что через два дня уезжает к себе домой, и пригласил в гости. Я люблю путешествовать, но вряд ли воспользуюсь его предложением. Все-таки далековато…
Я выехал с территории санатория. Навстречу шли с лукошками, наполненными осенними грибами, мужчина и женщина лет пятидесяти. Я остановился полюбоваться их зеленками. Мне нравятся эти грибы, особенно те, что растут во мху.
Женщина красиво улыбнулась, и я помахал ей рукой. Может, и в нашем лесу мне повезет…
