Современный работник почты — это компьютерщик, психолог и... спортсменС чем с чем, а с почтой знаком каждый из нас и считает себя спецом в этом деле. Ну что, кажется, необычного и сложного может быть в работе отделения связи? Бери квиточек, пробивай или проводи через компьютер чек, клей марку, складывай письма — чисто, тепло, уютно и красиво. Примерно с такими мыслями я отправилась на почту осваивать новую профессию — оператора связи.
— Распространенное, но ошибочное, поверхностное мнение. Не надейтесь, что мимоходом во все вникнете и сразу сумеете работать, если только вы не гений, — сразу охладила мой пыл начальник объединенного цеха почтовой связи Гомельского филиала РУП «Белпочта» Ирина Самонова. — Во–первых, надо быть с техникой на «ты», ведь приходится работать с компьютерами, почтово–кассовыми терминалами, считывателями банковских пластиковых карт. А во–вторых, необходимо терпение. Если у вас нет навыков работы бухгалтера или кассира, то учиться придется около года.
Таким количеством времени я, конечно, не располагала. Пришлось предложить свои услуги в качестве почтальона. Безусловно, потруднее будет: целый день на ногах, а здесь еще дождь начался. Но, с другой стороны, это же не то, что в те далекие времена, когда информация передавалась с помощью дыма костра, ударов в сигнальный барабан и звуков труб. Вот тогда действительно — и огонь добудь, и руки разомни, и легкие развивай. А в эпоху царских гонцов и того сложнее. Текучесть кадров большая была. Потому что дурную весть принес — голова с плеч. А сейчас–то цивилизация.
— Давайте попробуем, — согласилась Ирина Петровна, — но пару дней придется все–таки потратить — изучить круг обязанностей, участок.
Все попытки убедить своего временного начальника в том, что мне и часа хватит на постижение азов профессии почтальона, оказались бесполезными. «Вы сможете застраховать клиента? А принять коммунальные платежи или заказы на фотоуслуги? Выдать пенсию?» — вопросов было все больше, а ответов все меньше. А точнее, ноль. Мне пришлось признать свою некомпетентность.
Кто ж знал, что почтальон сегодня — это не только письмоносец и поставщик свежей прессы, а, по сути, передвижное отделение связи. Практически все то, за чем мы приходим на почту, почтальон в своей толстой сумке на ремне может принести к вам домой. При этом все должно быть выполнено быстро и обязательно вежливо. Но все эти условия — не новость. Еще в XIX веке Александр I издал закон, где были прописаны нормы поведения служащих почтовых станций: «Все правильные требования всякого проезжающего (сегодня бы сказали клиента. — В.Л.) немедленно исполнять с кротостью и учтивостью, не позволяя себе ни малейшей грубости... а если почтарь окажется виновным в медленном возвращении на станцию, то смотритель обязан наказать того почтаря розгами».
Так что почтальоном тоже сразу не устроишься. Но меня все–таки взяли на работу ученицей. Правда, в качестве своеобразного бонуса Ирина Петровна определила место службы в 44–м Гомельском отделении связи, которое почтовики между собой называют экспериментальной лабораторией. Все новейшие технологии сначала испытывают здесь.
23–летняя Наташа Максименко, оператор связи 3–й категории, быстро перебирала пальчиками по клавиатуре компьютера — один, другой платеж, поворот к кассе — чек, деньги, сдача.
— Что еще? Конверт? — операция повторилась с той же скоростью.
— А мне и ксерокопию надо, — женщина протянула в окошко документ.
Наташа тут же вскочила со своего удобного кресла и мгновенно оказалась возле массивного аппарата. Пару секунд — и копия готова. Уследить за всеми ее отработанными движениями было довольно сложно. Поэтому я стала засекать время. На одного клиента у Наташи в среднем уходило две с половиной минуты. Чуть больше времени пришлось уделить старенькой бабушке: «Мне бы письмецо, девочка, отправить. Только я не знаю, как его подписать».
«Не волнуйтесь, сейчас все сделаем», — девушка с улыбкой взяла конверт. Вслед за письмом старушка протянула лотерейный билет. Со стороны очереди, состоящей всего–то из трех человек, послышался напряженный глубокий вздох. Но Наташа, не отвлекаясь, внимательно проверила таблицу розыгрыша.
— Желаю удачи в следующий раз, — несмотря на то что билет ничего не выиграл, бабушка отошла от окошка в хорошем настроении.
Ее сменил тот самый спешащий мужчина, который тяжело вздыхал, ожидая своей очереди. Он явно уже был на взводе и всем своим видом показывал недовольство. Но спокойный голос и доброжелательный настрой Наташи вернул торопыге доброе расположение духа. Минута — и клиент, уже всем довольный, побежал по своим делам.
Мне казалось, что скандала не избежать. А тут такое перевоплощение.
— Главное — иметь хорошее настроение и много терпения, — видя мое недоумение объяснила Наташа Максименко.
Я бы дополнила: еще надо хотя бы немного обладать навыками психотерапевта. И не только для того, чтобы успокоить «взъерошенного» посетителя. Многие приходят на почту, особенно мой вывод относится к пожилым людям, за общением.
— А вообще, мне повезло: нравится дело, которым занимаюсь, — поделилась во время возникшей паузы Наташа. — Поэтому когда и бываю не в духе, то в своем отделении депрессия уходит, все становится на свои места. А сейчас еще интереснее стало, мы первые в городе начали работать по принципу «одного окна», стали теперь настоящими универсалами.
Сейчас, конечно, уже никого не удивишь тем, что, подойдя на почте к любому окошку, можно оплатить все и сразу — услуги мобильных операторов, получить пенсию или пособие, отправить письмо, посылку, купить открытку, марку, газеты, что–то из розничного ассортимента, сделать ксерокопию или заказать печать и проявку фотографии. Правда, понадобилось пару лет — закупить технику, обучить персонал. Зато теперь на все почтово–кассовые терминалы закачали информацию, установили необходимые компьютерные программы — и всем удобно. И почтовикам, и клиентам. Но прогресс — вещь упрямая. И пойти он может еще дальше. Почта постепенно превратится в некий атавизм, людей полностью заменят машины. Примерно такие мысли лезли мне в голову, когда в качестве подмастерья (в смысле: поди–принеси–подай) я подняла пару посылок. Причем не самых тяжелых, килограммов по десять. И что это люди отправляют? Точно гантели?
— Да это еще легкие посылочки, — успокоила меня Елена Киреенко, человек опытный, оператор связи первой категории, кстати, самой высокой. — Бывают и по 30 килограммов. А присылают все, что можно. Коляски, велосипеды. Даже кровати.
— Какие кровати?
— Обычные. Но в разборном виде, отдельными частями в картонных коробках, — разъяснила Елена Андреевна. — А под Новый год в день приходится принять, осмотреть, взвесить, расписать, зарегистрировать до пятидесяти посылок. Причем на оформление каждой должно уходить пять — семь минут.
А я столько же времени только подносила один ящичек.
— У вас прямо какая–то ускоренная почта.
— Есть и ускоренная. Та, что из–за границы приходит, называется EMS, по Беларуси — экспресс. По Гомелю доставляем сегодня на сегодня, по Беларуси — сегодня на завтра, из–за границы — от трех до пяти дней.
Видя мое рвение сделать на рабочем месте хоть что–то серьезное, операторы, посовещавшись, доверили новой ученице перевязать посылку. Но в веревках путаться не пришлось. Такой способ канул в Лету. Сейчас красивые голубые коробки обматывают скотчем с фирменным логотипом. Правда, с клейкой лентой справиться оказалось еще сложнее, она все время липла то к рукам, то к столу. Пару раз, сбившись, испортив полметра современного прототипа шпагата, все–таки смогла. Понадобилось минут двадцать, но отправитель остался доволен. Применила тактику профессионалов: упаковывая посылку, развлекала клиента рассказом забавных историй.
...На следующее утро мой почтовый опыт дал о себе знать. Все мышцы болели, как у новичка после занятия в тренажерном зале. Вот тебе чисто, тепло и легко! На почте без спортивной подготовки, образования, сообразительности, знания техники и основ психологии не обойтись. Точно: памятник надо ставить почтовикам. Но моя мысль оказалась неоригинальной. В Нижнем Новгороде уже стоит памятник почтальону. Видно, инициатор и автор скульптуры не понаслышке знают обо всех прелестях профессии.
