Прочитала недавно статью «Эти отвратительные белорусы», написанную заместителем главного редактора журнала «Русский репортер» (который лично я считаю одним из самых профессиональных и интересных в России) Дмитрием Соколовым–Митричем, журналистом известным и, даже можно сказать, авторитетным. Тема, им поднятая — о ксенофобии, — причудливым образом пересеклась с моими ощущениями от Минска в последний приезд. Тогда мне подумалось впервые: о, да мы становимся международным городом — в парке возле Комсомольского озера каждый вечер такое разнообразие лиц и языков! Вопрос: как мы к ним относимся? К ним и тому, что Беларусь, понятно, не только для белорусов и уже далеко не только для разных народов, населяющих нашу землю испокон веков.Когда я болела за участников телевизионного проекта ОНТ «Я пою!», мне особенно нравилось то, что в нем участвуют ребята нетрадиционной для белорусов внешности — не блондины с голубыми глазами, а мальчики с явной восточной внешностью, и что мой личный фаворит Набиль Зарук этот конкурс выиграл.
Одну из квартир на моей минской лестничной площадке снимают китайцы. Каждый раз, когда мы встречаемся в коридоре, они говорят что–то вроде «Здла–стуй–те», а я отвечаю им уверенным: «Нихао!» Я не удивляюсь им так же, как китайцы в моем пекинском доме не удивляются мне и белым лицам вокруг. В районе Комсомольского озера китайцев вообще живет много — у нас во дворе молодые китайские мамочки вывозят в колясках своих малышей. Для них Беларусь — родина.
Страны больше не принадлежат только титульным нациям — они теперь всемирное достояние. Но вот легко ли это принимают титульные нации? И вообще, легко ли это — принять других? Не похожих на нас лицами, говором и традициями? Верующих в иного Бога? Рядом с моим минским домом строят мечеть. Со времени предыдущего приезда стройка, правда, продвинулась не слишком, но мусульмане уже сегодня собираются возле своего будущего дома по пятницам. Глядя на них — бородатых, с горящими глазами, — я задаюсь вопросом: нравится ли мне это? Но, наверное, не в категории «нравится — не нравится» нужно в этом случае мыслить. В этом случае лучше отключить эмоции и включить разум. Другие, живущие на моей земле, учат меня толерантности, ведь нет хороших и плохих наций, такими бывают только конкретные люди, которых мы любим (или не очень) совсем не по национальному признаку. Нет хороших и плохих религий, Бог создал нас равными, но разными, и взял себе разные имена — он ведь тоже любит многообразие.
Вопрос, который поднимает Соколов–Митрич в своей статье с провокационным названием и не менее провокационным содержанием, следующий: мы не любим (подсознательно, априори и сильно) тех, кто на нас не похож внешне, или все–таки тех, у кого иная культура и традиции? И приходит к выводу, что внешность превалирует. Вот, мол, если бы белорусы отличались от нас, россиян, так же сильно, как дети Кавказа и Средней Азии, мы не любили бы их так же сильно. А так — приезжают неотличимые от нас внешностью и речью белорусы и отнимают наши рабочие места, работают журналистами, шоуменами и даже учеными (в качестве примера «понаехавших тут» приводятся Жорес Алферов и мой земляк из Гомеля самолетостроитель Павел Сухой). В общем, полное безобразие. А мы, русские, памятуя светлый образ, созданный «Песнярами», ничего не можем и, более того, не хотим с этим поделать: белорус, мол, русскому — как родной.
Что, несомненно, правда. Но правда и в том, что даже родные братья отличаются друг от друга. Если не лицом, то характером и мыслями. И это прекрасно, потому что красота нашего мира — именно в многообразии. Боженька (тот самый, которого мы чтим под разными именами) задумал своих детей именно такими — он любит многоцветье.
Большинство моих друзей и знакомых в Пекине — русские с Дальнего Востока. Мы, случается, дискутируем на национальные темы и пытаемся найти разницу между нами. Мое личное мнение: разница есть, у нас разные национальные характеры. Белорусы, на мой взгляд, не столько бойцы, сколько люди, умеющие терпеть, имеющие талант к выживанию в любых условиях — история и география научили. Белорусы легко мимикрируют и приспосабливаются к условиям окружающей среды и правилам местной игры. В большинстве случаев живущие за границей белорусы не идентифицируют себя в качестве таковых, а говорят, что «из России» — так проще и понятнее. Я привыкла, что за ответом о национальной принадлежности «Беларусь» в 90 случаях из 100 нужно объяснять, что это «между Россией и Польшей». Но это моя страна, и я ее люблю. Не всегда горжусь, но люблю — всегда. И если Дмитрий Соколов–Митрич считает меня отвратительной только потому, что я — белоруска, ну что ж, так тому и быть. Мы подождем, наше время придет. Мы, белорусы, такие — умеем ждать. Это тоже черта нашего национального характера.
