Все хорошо, пока ходят трамваи

В детстве я мечтал водить трамвай. С ребятами после школы бегал на конечную остановку «Серебрянка», чтобы дождаться, пока подъедет знакомая вагоновожатая. Забираясь к ней в кабину, завороженно глядя на исчезающее под колесами железное полотно со шпалами, подбирая первых пассажиров, заполонявших пустой салон, представлял, что когда–нибудь сам буду сидеть за штурвалом...

Те мои планы не сбылись. Достался по жизни другой «штурвал» — компьютерная клавиатура. А юношеские грезы нахлынули неспроста: прочел, что в 2007 году в Минске пустят уникальный трамвай. Будет он носиться с невиданной скоростью от Партизанского до проспекта Рокоссовского и с него начнется новая эра в истории транспорта. Вагоны сделаются совсем бесшумными, исчезнут высокие подножки, ступать в салон можно будет прямо с земли. Вы даже не почувствуете, как перемещаетесь из точки А в точку В...

Но тут мне вспомнился описанный Брэдбери в «Вине из одуванчиков» случай, как в один из таких же, как сегодня, летних дней в городке Гринтаун, штат Иллинойс, перестал ходить трамвай. Тогда, покачиваясь на четырех колесах, ярко–оранжевая фигура уходящего в небытие гринтаунского вагона прошествовала по серебряным рельсам, разбросав на прощание по мостовой свои последние громы и молнии. Рельсы залили горячим варом, волшебный звон колес о рельсы навсегда сменился шуршанием автобусных шин в городской пыли...

Брэдбери, известный консерватор, эту историю поведал в свое время как пример классической ошибки человека, готового в погоне за удобствами отказаться от громоздких, но ярких и неповторимых мелочей жизни.

Приятно, конечно, что у нас появятся бесшумные городские поезда, которые давно привычны в Западной Европе. Новый трамвай сократит и расстояние, и время. Но прогресс, в том-то и беда, порой без следа сметает на своем пути артефакты прошлого. Кто знает, может, вскоре экономисты подсчитают, что такое удовольствие, как трамвай, нам обходится слишком дорого. Городу нужно более эффективное средство передвижения. И в одно прекрасное утро рабочие начнут разбирать старые шпалы и рельсы...

Их и так — еще с середины прошлого в
ека — понемногу убирали с центральных улиц. И трамвай стал атрибутом городских окраин. Как пел Окуджава, «по проспектам бежать не дают, в переулках дожить разрешают...».

А ведь не так давно минский трамвай был незаменимым транспортным средством. Теперь его потеснили маршрутки и метро. А в поющий электрическую мелодию «экипаж» мы садимся, если только не спеша собираемся прокатиться лишнюю остановку, которую в общем–то ничего не стоит и пройти пешком. Признаюсь, редко позволяю себе такие вояжи. Время, время — как же его не хватает! Может, поэтому иной раз ловишь себя на мысли, что самые частые пассажиры в трамвае — неспешные старушки.

А меж тем почти сто лет назад, в 1898 году, когда первый в Белоруссии трамвай пошел по мостовым Витебска — раньше Питера и Москвы! — это был самый мобильный вид транспорта. Постарались предприимчивые бельгийцы, но прежде они успели «снабдить» городским электрическим транспортом Прагу и Сарагосу. В Минске же трамвай зазвенел лишь в 1929 году.

Доживет ли он до юбилея? В Лондоне ведь ничто — даже вековая слава символа Британии — не спасло красные двухэтажные автобусы, которые все–таки сняли с линий. Правда, англичане не были бы англичанами, если бы изменили традициям: знаменитые «басы» теперь не курсируют по обычным маршрутам, но из центра Лондона не исчезли совсем — на них развозят туристов.

Если «гринтаунский» вопрос встанет всерьез у нас, может, вспомним лондонский опыт: сохраним в случае чего хотя бы одну трамвайную линию — не ради выгоды, а для собственного удовольствия. Чтобы в изгибе утренней улицы, в предрассветной тишине услышать где–то в городе волшебный звон железных колес о стальные рельсы... И вслед за Мандельштамом повторить: «Нам кажется, что все благополучно, потому что ходят трамваи».