Бобруйский театр драмы и комедии имени В.И. Ду- нина-Марцинкевича открыл сезон с новым главным режиссером – самым молодым за всю свою историю. Максиму Сохарю 27 лет. Он сын белорусского дра- матурга Юрия Сохаря, выпускник режиссерского факультета Белорусской государственной академии искусств. В недавнем прошлом – актер Витебского академического театра имени Якуба Коласа и сто- личного театра белорусской драматургии, режиссер- постановщик спектаклей Русского академического театра им. Горького, театра одного актера «Знич», преподаватель Белорусского государственного уни- верситета культуры.
С Бобруйском до назначения на нынешнюю должность Максима ничего не связывало.
Но вопросов, содержащих эпитет “провинциальный”, ему лучше не задавать: — Провинциал в моем понимании этого слова — не прошедший огранку алмаз. Какие вкусы будем прививать, на каких спектаклях воспитывать — такого зрителя и получим в результате. Бобруйчане привыкли к серьезным драматическим произведениям, поэтому планка зрительских симпатий установлена высоко. Из-за этого время от времени происходил отток зрителя: были периоды, когда качество постановок оставляло желать лучшего. Сейчас меня очень радует тенденция возвращения зрителя в театр. На дворе третье тысячелетие. На столе главного режиссера — компьютер с выходом в Интернет. Современные драматурги уже не приносят режиссерам отпечатанные на пишущей машинке рукописи, а шлют их электронной почтой. Пара кликов — и можно пообщаться в социальной Сети, включиться в сетевую игру или посмотреть новый фильм. Зачем современному человеку сумрак театрального зала, в котором мало что изменилось с прошлого века? — Я часто задумываюсь над вопросом, как театр может конкурировать с мощной, построенной на современных технологиях индустрией развлечений, — говорит Максим. — С остросюжетными боевиками, многосерийными мелодрамами, всевозможными компьютерными спецэффектами?.. И нахожу только один ответ: лишь в театре зритель сопричастен происходящему на сцене. Но, чтобы любить и ненавидеть, смеяться и плакать вместе с актерами, зритель должен нам верить. Поэтому без искренности театра нет. В последние годы развилась тенденция прятать актера за масштабными декорациями, пышными костюмами, забывая о том, что главное на сцене — человек. Его глаза, мимика, жесты. Когда актер получил возможность не проживать спектакль, а просто присутствовать на сцене, театральное действо стало превращаться в некую демонстрацию костюмов и декораций. Что меня безумно радует — примерив роль “вешалки для костюма” и вдоволь ею насытившись, актеры устали. Они хотят по-настоящему работать: страдать и любить, умирать и воскресать. Бобруйский театр уже формирует новый репертуар. Основные критерии при выборе пьес для постановки — минимальное количество актеров на сцене. Поэтому режиссер Татьяна Дорогобед ставит пьесу для троих, Сергей Карбовский замахнулся на моноспектакль, а сам Максим Сохарь планирует 20 ноября пригласить бобруйчан на премьеру спектакля “Хочу быть хомячком” для двоих актеров. Обещает поэкспериментировать в части слияния жанров, объединив возможности театрального и киноискусства. Чем будут заниматься остальные участники творческого коллектива из тридцати одного актера? — Будем ставить больше спектаклей, чтобы каждый актер смог себя показать и проявить, — обещает главный. — Уникальность нашего коллектива в том, что желание работать есть у всех независимо от возраста и количества отработанных в роли “вешалки” лет. За свою практику я редко сталкивался с тем, чтобы актеры сами несли режиссерам пьесы. А здешние актеры ищут и находят, им самим интересно. А еще бобруйчане наконец-то станут “выездными”: в конце ноября актеры поедут в Молдову для участия в фестивале театров малых форм. До сих пор в их репертуаре не было спектаклей, реквизит которых можно было уложить в пару чемоданов. Оказывается, необходимость за собственные деньги нанимать грузовой транспорт для декораций сильно сдерживает творческий рост коллектива. На прощание я задаю главному режиссеру “диагностический” вопрос: — У вас достаточно насыщенная для молодого человека биография. Какие проекты вы относите к разряду личных творческих достижений? — Оценка творчества — дело субъективное, — замечает Максим. — то, что я могу считать своим успехом, необязательно таковым является. Поэтому однозначно назвать своими творческими достижениями я могу лишь двоих сыновей. Недавно приводил на спектакль старшего, пятилетнего Юрия Сохаря. Он с большим интересом походил по сцене, и сейчас его любимая игра — “в театр”. На мой взгляд, у нас дома происходят очень интересные моноспектакли. Если мне удастся вырастить хорошего актера или режиссера, я буду считать это своим основным достижением в искусстве.
