Прививки: за и против
Последнее время противники прививок чувствуют себя вольготно. Их сайтов в Интернете сотни, форумов — тысячи. Бестселлер «Беспощадная иммунизация», разоблачительные интервью вирусолога Галины Червонской, откровения актрисы Ольги Будиной, которая принципиально не прививает своего маленького сына Наума, — мамам и папам есть от чего растеряться. А потом задуматься: почему сегодня ставят под сомнение то, что еще вчера считалось аксиомой? Это невежество, спекуляции или действительно появились некие новые факты, которые опровергают заветы Пастера? «Увы, борьбу с противниками прививок мы пока проигрываем», — признала, выступая недавно в Минске, главный врач Московского консультативно–диагностического центра по иммунопрофилактике Валентина Фисенко. Почему? Над этим в конференц–зале «СБ» размышляли заведующий кафедрой эпидемиологии БГМУ профессор Григорий ЧИСТЕНКО, заведующая отделением иммунопрофилактики Минского центра гигиены и эпидемиологии Ирина ГЛИНСКАЯ, главный врач Минской детской инфекционной больницы Ольга ГРИНЕВИЧ, терапевт минской поликлиники № 33 Светлана БУШЕЙКО и мама 14–летнего школьника Алла ЯКИМЧИК, ведущий специалист отделения кадров Партизанского отдела департамента охраны Минска.
Г.Чистенко: На мой взгляд, медики борьбу с противниками прививок не проигрывают, поскольку просто в нее не вступают, а продолжают заниматься своим делом. Те же, кто муссирует вопрос о «вреде иммунизации», любые огрехи в этой работе готовы выдать за глобальные ошибки. Иногда санэпидемслужба их осаживает — вот и вся дискуссия, если ее таковой можно назвать. Да, факты, на которые опираются противники прививок, когда–то имели место. Но это ровным счетом ничего не доказывает, как и не опровергает. Политику здравоохранения строят на исследовании закономерностей, а не на случайностях, исключениях и эмоциях. Если же говорить о прививках вообще, то вакцинология — самая жизнесберегающая наука. Никакой другой медицинской дисциплине человечество не обязано спасением стольких жизней! Жизней миллионов и миллионов! Кто–нибудь из нас видел больных натуральной оспой? Никто! А ведь когда–то от нее вымирали целые города. Или возьмем корь — инфекцию всем более «понятную». По нашим данным, за последние 50 лет в Беларуси предупреждено более 2 миллионов случаев кори при помощи единственного инструмента — прививки. Между тем в мире от кори по–прежнему умирают сотни тысяч людей. С другой стороны, не буду спорить: в иммунопрофилактике много проблем. Прибавьте сюда агрессивность фармацевтического рынка, все большее и большее вмешательство биомедицинских технологий в организм человека. То есть, конечно же, в наше время вакцинопрофилактика немыслима без жесткого общественного контроля и соблюдения всех норм медицинской этики.
О.Гриневич: Почему у нас некоторые против? Во–первых, выросло целое поколение, которое не знает, что такое тяжелое инфекционное заболевание, скажем, полиомиелит. За весь курс обучения в медуниверситете нам так ни разу и не показали «настоящую» дифтерию. И когда потом, в начале 90–х годов, произошла ее вспышка, молодые специалисты, приглашенные как консультанты, терялись, не знали, как поступить. Отчасти мы стали заложниками успехов вакцинопрофилактики. Болезни уходят, и люди, забыв о прошлом, уже начинают сомневаться: а нужна ли вакцинация? Во–вторых, это «побочный продукт» века информации, когда все имеют возможность общаться друг с другом независимо от расстояния и обмениваться мнениями даже на чисто медицинские темы. И в–третьих, я с тревогой наблюдаю такую тенденцию (причем не только в плане прививок): современные родители постоянно спорят с врачами и тем не менее не готовы отвечать за свои решения. Вакцинация — дело добровольное. Никто никого не заставляет. Функция доктора — рассказать, объяснить, предупредить о последствиях. Но! Будьте готовы к тому, чтобы нести ответственность за принятое решение.
Г.Чистенко: В споре всегда надо придерживаться определенных правил. Кто, допустим, сегодня может сказать, сколько людей в Беларуси скончалось от прививок? Таких фактов нет. Тем временем каждый вечер ГАИ докладывает о том, что на дорогах погибло от 4 до 6 наших соотечественников. Но разве кто–нибудь выступает против автомобилей? Или мобильных телефонов? При всей пользе у любого изобретения может быть и вред. Главное — его минимизировать.
О.Гриневич: Нужны вакцины или не нужны, польза от них или вред — по–моему, спорить здесь не о чем. Вы спросите любого ВИЧ–инфицированного: он за вакцину против СПИДА или нет? Спросите у любой женщины, страдающей раком шейки матки, нужна ли от него прививка? 100 человек из 100 вам ответит: да! Понятно, что саму женщину вакцинировать уже поздно. А вот свою дочку она без тени сомнений поведет на прививку.
«СБ»: Правда ли, что в Беларуси участились случаи отказа от прививок, прежде всего среди молодых родителей?
И.Глинская: Нет, число людей, которые отказываются от прививок в Минске, — величина постоянная, и она составляет сотые доли процента от тех, кто подлежит вакцинации. Причем случаи, чтобы отказывались абсолютно от всех прививок, единичны. Как правило, это делают по религиозным мотивам. Наоборот, я бы сказала, что количество желающих сделать прививки себе и своим детям растет. И потребность в дополнительной информации именно сегодня очень велика. Мы уже привыкли к звонкам родителей, которые в мельчайших подробностях выясняют все о той или иной вакцине, о том, как обезопасить себя от каких–то негативных ее последствий. Сам за себя говорит тот факт, что если еще лет семь назад у нас не было ни одного центра, который бы делал прививки на платной основе, то сегодня в Минске этим занимаются три негосударственных медицинских учреждения и детская инфекционная больница. Значит, люди готовы платить, значит, в целом есть понимание, что прививки необходимы.
«СБ»: Кстати, о «негативных последствиях». Как часто вы с ними сталкиваетесь?
И.Глинская: Никто эти факты не скрывает. У нас отмечены единичные случаи осложнений на введение вакцины против туберкулеза, в основном это лимфадениты — изменения в лимфоузлах, которые протекают в доброкачественной форме. Есть и отдельные случаи осложнений на вакцину против коклюша, дифтерии и столбняка. Распространенная ошибка интернетовских форумов: напрямую связывать прививку с возникшим впоследствии заболеванием. Однако «после прививки» — не значит «по причине прививки». Другими словами, совсем не обязательно, что если с ребенком что–то произошло через 2 — 3 дня после вакцинации, то это вызвано именно ею.
О.Гриневич: Любой препарат, даже самый обычный — те же поливитамины, — может в исключительных случаях вызвать анафилактический шок. На какую–то составляющую, на краситель, на подсластитель, на что угодно, хоть и не так часто, но может быть такая реакция. А почему мы тогда не спорим, нужны ли антибиотики? Ведь их последствия могут быть намного более печальными, чем прививок.
А.Якимчик: Сразу скажу: я не против вакцинации. Но так получилось, что я связываю нездоровье своего ребенка только с прививкой. И никто из медиков мне до сих пор ничего не объяснил, не дал совет, как быть дальше... На одном из консилиумов так и сказали прямо в глаза: «Мамаша, вы нигде и никому не докажете, что болезни вашего сына связаны с вакциной!» Спасибо, нашелся один доктор, сказал правду: «Вам просто не повезло. Все–таки любая прививка — это в определенной степени рулетка».
И.Глинская: А что у вас случилось?
А.Якимчик: Сын пошел в школу не совсем здоровым, там ему сделали прививку от дифтерии. В тот же день его стало мутить, тошнить, поднялась высокая температура, до сих пор 37,5 — это, считайте, его «норма». Больше двух–трех дней подряд мы в школу не ходим: постоянно бронхиты, насморк, аллергия. Два года его «кормили» антибиотиками! Я пыталась возмущаться, но мне говорили, что без них вообще никак. Повторяю: я не против прививок, но я против того, чтобы оставляли ребенка в беде и так бездушно относились к родителям! Я три года работаю только на лекарства, народных целителей и репетиторов.
О.Гриневич: С января на базе нашей больницы начнет работу центр по иммунопрофилактике, так что такие дети, как ваш сын, уже не будут «ничьи». Уверена, самыми сложными, неординарными ситуациями должна заниматься одна инстанция. Осложнения от прививок — крайне серьезная проблема, она существует во всем мире. И я лично категорически против, чтобы в школах вакцинации проводились огулом. Помню свое детство: «На прививку, первый класс!» И все идут стройными рядами...
«СБ»: Интересно, когда в школе проходит массовая вакцинация детей, родители имеют право отказаться?
И.Глинская: Безусловно, имеют! Раньше действительно прививки делали всем подряд, и отказаться было чрезвычайно сложно, сейчас все по–другому. Уже год в Беларуси действует такой порядок: у родителей перед вакцинацией, если она проводится в школе, должны взять письменное согласие. Только так! Естественно, где бы ребенка ни вакцинировали, его тщательно должен осмотреть врач (а не фельдшер, как раньше) и дать заключение об отсутствии противопоказаний. К сожалению, нам родители порой жалуются, что этот порядок нарушается. Приходится разбираться. С другой стороны, жалуются и врачи — на то, что очень сложно получить согласие на прививку. И не всегда потому, что родители не хотят, — просто забывают. Раз забыли, второй, пятый... И время, наиболее благоприятное, чтобы поддержать иммунитет против той или иной инфекции, упускается.
А.Якимчик: Но ведь без прививок не берут детей в детский садик!
И.Глинская: Нет, это не повод для отказа. И непривитого ребенка взять должны. Другое дело, если родители собрались отдать его в садик в тот момент, когда в группе объявлен карантин, например, по краснухе. Если ребенок от нее не вакцинирован, его сразу не примут — в первую очередь из–за того, что именно он рискует заболеть, а не потому, что у него нет положенных прививок.
О.Гриневич: Сколько лет вашему сыну?
А.Якимчик: Пятнадцатый пошел. Но какое у него будущее при таком здоровье?
О.Гриневич: Не волнуйтесь, мы вам постараемся помочь. Поймите, в переходном возрасте идет гормональная перестройка, на таком фоне у абсолютно любого подростка могут возникать различного рода «сюрпризы» со здоровьем на ровном месте. Потом организм отстраивается. Вот только не надо индуцировать на него ваши эмоции, воспитывать сознание его какой–то неполноценности.
А.Якимчик: А может быть, что его просто закормили лекарствами, антибиотиками?
О.Гриневич: Нечто подобное произошло когда–то и с моим сыном. Я тогда была еще студенткой и не имела «права голоса» как врач. В результате у сына сегодня аллергический конъюнктивит, ринит, и именно как следствие бездумного назначения антибактериальных препаратов. Антибиотики — это очень серьезное лекарство, у нас этого часто не понимают. Приходят ко мне, скажем, возбужденные родители с жалобами на то, что их ребенка «не лечат», а «не лечат» в их понимании — это значит не назначают антибиотиков внутримышечно. Между тем при вирусной инфекции они противопоказаны!
«СБ»: Сейчас в Национальном календаре 9 обязательных прививок. Планируется ли его расширить?
И.Глинская: Я совершенно уверена: количество новых опасных инфекций будет расти, и без вакцин нам с ними не справиться. С 2003 года в Минске начала проводиться иммунизация против гепатита А. Результат? В группе привитых детей от 6 до 9 лет заболеваемость сведена практически к нулю. Заболел один ребенок, чьи родители в свое время отказались от прививки. У нас накоплен уже достаточно серьезный опыт по вакцинации против гемофильной инфекции. В этом году мы прививали так называемые «контингенты риска» — часто и длительно болеющих детей, ВИЧ–инфицированных, воспитанников детских домов. Со следующего же года прививать планируется всех деток начиная с 3 месяцев. Более того, эксперты ВОЗ рекомендовали распространить наш подход на всю страну. Хочу подчеркнуть: если создана новая вакцина, это не значит, что мы ее сразу же включим в календарь. Прежде нужны достаточно серьезные исследования. Скажем, перед тем как прививать от гемофильной инфекции, мы сначала убедились, каково «бремя» этой инфекции, насколько она актуальна для Беларуси, насколько опасен дальнейший рост заболеваемости.
О.Гриневич: Если бы только кто–нибудь из противников прививок хоть раз увидел ребенка с гемофильной инфекцией, его муки, муки его родителей, муки врача–реаниматолога, который не в силах помочь... Разве можно лишить малыша этого шанса — шанса не проходить через страдания? А какой коварной бывает ветрянка! За последние два года у нас было 5 крайне тяжелых случаев, даже ветряночный энцефалит. Но в чем ее главная опасность? Человек, заболевший ветрянкой, переживает иммунологический стресс, шок. Затем часто следуют пневмонии, отиты, защитные силы ослабевают. И хоть ребенок ветрянкой давно отболел, он, случается, потом еще долго не может ходить регулярно в садик, школу. Между тем в мире уже создана вакцина от этой инфекции...
Г.Чистенко: В США ежегодно до введения вакцинации от ветряной оспы погибало до 100 человек. А опоясывающий лишай? Это ведь тяжелейшее осложнение той же самой ветрянки, когда человек не находит себе места от дикой боли. Или возьмем менингококковую инфекцию. Больных вроде немного, и вакцина есть, а справиться с этой необычайно сложной проблемой пока не удается.
О.Гриневич: Хорошо, что в Беларуси отработана система оказания помощи таким больным. В нынешнем году впервые от менингококковой инфекции в нашей больнице никто не умер. Но это не говорит о том, что дети перестали ею болеть! Просто вовремя оказывается необходимая медицинская помощь. У нас хранится фотоархив таких случаев, показать бы их по телевидению — уверена, вопрос «прививка — хорошо или плохо?» отпал бы тут же. Представьте только: за шесть часов человек становится черным, как уголь...
А.Якимчик: А как можно заразиться?
Г.Чистенко: От любого человека, если он носитель менингококка. Причем он сам чувствует себя совершенно здоровым, ездит на общественном транспорте, ходит на работу, в гости, а то, что в его организме живет инфекция, может обнаружиться совершенно случайно, при взятии анализов. Патриарх эпидемиологии Лев Громашевский говорил: если 200 человек пообщаются с носителем менингококковой инфекции, то очень тяжело заболеет один, еще у 5 — 6 болезнь будет протекать в среднетяжелой форме, остальные сами станут носителями. Все зависит от того, есть ли поломки в иммунной системе. Но для кого–то, увы, эта встреча окажется роковой.
«СБ»: Актуальная тема — прививка от гриппа. Сейчас модно рассуждать о том, что это очередной Клондайк для фармацевтических компаний, а подобная вакцинация — одна из самых бесполезных. Мол, науке за вирусом не угнаться...
С.Бушейко: В самом деле, особенность вирусов гриппа — в их фантастической изменчивости по сравнению с другими инфекциями. В этом году один штамм, в следующей — другой. Эпидемиологи стараются прогнозировать, но точно угадать картину эпидемии очень сложно. И пациенту мы не можем дать стопроцентную гарантию, что прививка от гриппа будет эффективной. У меня самой был достаточно печальный опыт. Я не прививалась четыре года, а потом решила все–таки сделать прививку. И... перенесла грипп в тяжелой форме. Такую же реакцию я наблюдала и у детей, в виде обструктивных синдромов. Все это подтолкнуло меня более вдумчиво исследовать проблему. Я перелопатила много литературы и нашла массу аргументов как «за», так и «против». Это заставляет задуматься: все ли в вакцинации против гриппа так хорошо, как принято думать? Вопрос, конечно, не стоит: прививаться или не прививаться? Разумеется, прививаться. Но делать это надо осторожно, не всем без разбора. Вакцинация против гриппа, на мой взгляд, прежде всего нужна тем, у кого ослаблено здоровье, кто больше подвержен болезням. Это дети, люди с хроническими заболеваниями и вообще со сниженным иммунитетом. У них шансов заболеть гораздо больше. Всем остальным лучше сто раз подумать...
Г.Чистенко: По нашим данным, грипп и респираторные заболевания в сумме дают от 10 до 53 процентов осложнений. Ведь потом человека настигают бронхиты, пневмонии, инсульты, инфаркты и так далее. В Америке от гриппа раньше умирало до 30 тысяч человек в год. Что значит — «от гриппа»? От его осложнений.
О.Гриневич: Иногда я слышу: моему ребенку сделали прививку от гриппа, а он все равно заболел! Послушайте, а кто сказал, что прививка от гриппа защищает на все 100 процентов? Зато она гарантированно спасает от осложнений, от смертельного исхода. Вообразите себе такую ситуацию: в одной квартире с молодой семьей живет 80–летняя женщина со слабым сердцем. Кого нужно прививать от гриппа в первую очередь? Молодежь, которая может занести в дом вирус? Или пожилого человека, чей организм истощен, и если он заболеет, то наверняка тяжело? Я, допустим, прививаю всю свою семью, от мала до велика.
С.Бушейко: Думаю, люди должны больше знать и о методах так называемой неспецифической профилактики, и о том, что всем перед прививкой необходим осмотр врача, чтобы исключить противопоказания, особенно у детей. Сама я после того случая больше прививок от гриппа не делаю. И пока не болею. Предпочитаю неспецифическую профилактику.
«СБ»: Провокационный вопрос: если вакцина создается месяца за четыре до эпидемии, а вирус столь изменчив, то разве верить в эффективность такой прививки — не то же самое, что верить прогнозу погоды на 2 недели вперед?
Г.Чистенко: Вы преувеличиваете изменчивость вируса. Все эпидемии начиная с 1889 года были вызваны четырьмя основными штаммами, а с 1977 года у нас циркулируют в основном штаммы Н3N2 и H1N1. Некие вариации, безусловно, имеются, но они при современных технологиях изготовления вакцин учитываются. Другой вопрос, что одной вакцинацией проблему гриппа не решить. Дело в том, что половина людей, которые часто болеют гриппом и острыми респираторными заболеваниями, имеют те или иные отклонения в иммунной системе. Поэтому им дополнительно необходимы витамины, иммуностимулирующие препараты, такие, например, как экстракт элеутерококка или настойка аралии. А прививаться всем поголовно — выход ли это? В Советском Союзе нужно было вакцинировать от гриппа не менее 70 процентов населения, чтобы повлиять на заболеваемость. И такой подход сработал только в Солигорске, городе компактном... Сейчас от массовой иммунизации против гриппа отказались и прививают только тех, для кого он представляет наибольшую угрозу. Для города это более актуально, ведь чем больше населенный пункт, тем сильнее эпидемия. Хотя в Минске заболеваемость, напротив, самая низкая и именно благодаря прививкам.
О.Гриневич: Два года назад мы за счет внебюджетных средств привили весь коллектив от гриппа. И если раньше в разгар эпидемии у нас было по 300 бюллетеней, то в год, когда мы сделали прививки, — всего 61. Есть эффект? И еще: четыре года назад у нас в больнице оказались две девочки с очень тяжелой формой пневмонии. Одну спасти нам не удалось, вторая осталась инвалидом. Причина — перенесенный грипп. Этого не должно быть в XXI веке, когда есть вакцина!
С.Бушейко: Природа, возможно, умнее нас. Когда был изобретен пенициллин, все уже думали, что победа за человеком. Но прошли годы, бактерии изменились и ставят перед нами новые вопросы. Найдем другое оружие — микроорганизмы снова приспособятся. И так без конца: ловим инфекцию «за хвост», а она изворачивается. Наступит ли предел? Думаю, нет. Кто знает, что если таким образом природа пытается стимулировать наш иммунитет и тем самым защитить от намного более опасных болезней? Может быть, даже от онкологических заболеваний?..
«СБ»: Почему среди противников прививок в России мы видим врачей, ученых (так, во всяком случае, они себя называют)? Ими–то что движет? И что им можно возразить?
О.Гриневич: С одиозной книгой «Беспощадная иммунизация» я знакома и могу сказать: я не нашла в ней ни одного научно подтвержденного факта. Может, это самореклама, способ заработать себе имя... Честно скажу, порой кажется, что противники прививок фактически призывают вернуться во времена естественного отбора, когда сильнейший выживал, а слабейший погибал. Со своей стороны мы, медики, думаю, тоже не используем в должной мере свой арсенал средств убеждения. Кроме того, возможно, беда нашей медицины в том, что в прошлые времена, когда врач был бог и царь, мы старались не все предавать огласке. Умалчивали, скажем, что те же прививки могут иметь последствия — осложнения или поствакцинальные реакции. Чтобы вакцинация прошла благополучно, вся цепочка должна сработать безотказно — начиная от производства вакцины, ее испытаний, сертификации, транспортировки и заканчивая тем моментом, когда врач остается наедине с пациентом. Пусть уж лучше доктор лишний раз усомнится, отложит вакцинацию, понаблюдает, ведь у него, по большому счету, нет права, глядя в глаза, гарантировать человеку, что все обязательно пройдет хорошо. Если врачи будут вести себя честно, одно это уже лишит противников прививок всех козырей.
Г.Чистенко: Я ни с Червонской, ни с «Беспощадной иммунизацией» в полемику вступать не собираюсь. Ведь истинная наука — это огромная черновая работа по добыванию фактов. Гораздо проще надергать отдельных случаев, которые когда–то где–то с кем–то произошли, и интерпретировать по собственному усмотрению. Это уже не наука, а, извините, коммерция. И недопустимо, когда в изданиях, рассчитанных на массового читателя, обсуждают узкоспециальные вопросы, в которых человек, далекий от медицины, не может разобраться. Но диалог врачей и пациентов нужен обязательно. Тогда намного меньше будет вопросов и недопонимания. Для меня очень важно было, что присутствующая здесь мама, Алла Михайловна, сказала: да, мой ребенок пострадал, но я не против прививок. Значит, мы понимаем друг друга, это заставляет нас идти навстречу, глубже вникать в проблему. И тогда совместными усилиями мы ее непременно решим.
Подготовили Людмила ГАБАСОВА, Иван КИРИЛЕНКО, «СБ».
Фото Александра КУЛЕВСКОГО, "СБ".
