Первый ректор БГУ профессор В. И. Пичета (второй слева в первом ряду) со студентами первого выпуска.В тисках нужды
31 октября 1921-го на факультете общественных наук (ФОНе) прошла первая в БГУ лекция. Символично, что и первыми выпускниками университета стали именно фоновцы: 34 экономиста и 26 юристов! В своей речи на торжественном собрании ректор Владимир Пичета не скупился на хвалебные слова:«Сеньня — Вы — гэроi дня. Уся працоўная Беларусь аглядае Вас i чакае Вас. Мы вельмi добра ведаем, што Вы гатовы дзеля новае працы у гушчы працоуных i сялянскiх масау», — обращался он к вчерашним студентам (орфография стенограммы выступления сохранена).
В Национальном архиве Республики Беларусь нахожу целое дело, посвященное этому событию. А еще больше информации — в брошюре, которая так и называется — «Первый выпуск БГУ». Изданная «по горячим следам», эта книжица содержит кладезь интересных фактов. В том числе подробную характеристику окончивших: по возрасту, полу, национальности, социальному положению. Узнаю, например, что треть списка — женщины. А одному из выпускников не было и 20 лет.
— Но почему выпуск — всего 60 человек? — обращаюсь с вопросом к завкафедрой истфака БГУ Олегу Яновскому. — Ведь в первый год на экономическое и правовое отделения ФОНа было принято 432 студента.
— Большая часть просто отсеялась, — объясняет профессор. — В 1920-х такая «выбраковка» была типичной. Мы же должны понимать, в каких условиях университет начинал свою работу.
Первый выпуск Белорусского государственного университета, 1925 год.Историк вспоминает и об определенном скептицизме, которым было встречено создание БГУ. И о невозможности серьезного отбора студенчества. И об общей обстановке на факультете: поначалу многие лекции профессура читала наездами из Москвы, не хватало подходящих аудиторий, учебной мебели, а в помещениях, где шли занятия, даже замерзали чернила.
Становится понятно: знания давались непросто. Плюс — «тяжелая материальная нужда». Многие студенты и не скрывали: голодали частенько. В докладе замдекана ФОНа С. Я. Вольфсона читаю подробности: «В анкете, которую мы провели среди оканчивающих, один из товарищей на вопрос о материальном положении ответил: «конечно, плохо». Это, несколько наивное, но непосредственное «конечно» чрезвычайно характерно. В самом деле, товарищ даже не мыслил, что его материальное положение во время университетской учебы могло быть иным, чем плохим»…
Между тем больше половины первых выпускников совмещали учебу с работой: на службе были заняты 33 человека, существовали уроками — девять, являлись стипендиатами — пять, получали помощь от родителей (в большинстве очень скудную) — девять, зарабатывали физическим трудом (чернорабочие, сторожа) — двое и др. — двое.
И все же мой собеседник добавляет позитива:
— Даже в такой ситуации студенты были «апантанымi». Чернила замерзали, а они умудрялись писать конспекты. На клочках бумаги…
Олег Антонович приводит любопытный факт:
— Уже в 1922—1923 годах такие записи даже начали тиражировать и… продавать. Руководство вуза не возражало. Учебных пособий не хватало, и отпечатанные конспекты курсов лекций были очень кстати. Некоторые и сегодня хранятся в университетской и Национальной библиотеках.
Из доклада С. Я. Вольфсона:
«Таким образом из принятых в 1921 году на Экономическое и Правовое Отделения Факультета Общественных Наук 432, ныне оканчивает 60 человек, т. е. 14 %. Этот процент постороннему глазу может показаться непонятно малым. Но объяснить его не составит труда, если вспомнить условия и обстановку, при которой возникал наш университет».
Диплом и «ножницы»
Подготовка дипломных работ началась с марта 1924-го, когда деканат ФОНа объявил о правилах окончания образования в БГУ. В соответствии с ними все, кто рассчитывал получить диплом, должны были представить завершенные дипломные работы и публично их защитить. Конечно, при наличии сданных зачетов. Волею судьбы первым в этом списке оказался 23-летний Владимир Каракулько.— Его дипломная работа была выполнена на актуальную в то время тему «Ножницы (фабрично-заводская промышленность и сельскохозяйственный рынок СССР)», — рассказывает Олег Антонович.
— Ножницы? — не улавливаю смысла.
— Это проблема НЭПа, которая привела новую экономическую политику к краху, — объясняет собеседник. — Речь про большую разбежку в ценах на сельхозпродукцию и фабрично-заводскую — «ножницы». Интересно, что одним из двух оппонентов на этой дипломной работе был сам Пичета. Владимир Иванович читал в университете и курс лекций по истории народного хозяйства.
Выслушав все за и против, комиссия приняла решение поставить «вполне удовлетворительную» отметку и выдать В. М. Каракулько диплом под номером один.
Лекционная книжка студента В. Каракулько.— Хотя диплом — это громко сказано. Таких формуляров еще не было, — уточняет историк. — Сначала выдавались свидетельства об окончании БГУ.
А дипломы стало возможным получить позже. Копии некоторых есть в архиве университета. Интересуюсь, известно ли что-то про дальнейшее будущее первых выпускников?
— Каракулько, судя по всему, был направлен на работу в Народный комиссариат финансов БССР, — Яновский находил эту фамилию в документах сотрудников наркомата во второй половине 1930-х.
Что до остальных «первенцев», часть из них к моменту выпуска уже работала по специальности или в близких к ней областях. В том числе прямо в альма-матер. Как, например, Дмитрий Серко. Окончив правовое отделение по ускоренной программе (некоторым такая возможность предоставлялась), он трудился в университете сначала секретарем, потом — управляющим делами. А Яков Раков — студент экономического отделения — сам станет преподавателем экономики…
Впрочем, в БГУ старались позаботиться о трудоустройстве каждого молодого специалиста.В архиве сохранились даже письма руководства вуза в Наркомфин, Нарком-юст, другие ведомства и организации с просьбой о принятии выпускников на службу. Скажем, товарищи Яковлев, Голодец и Кацненельсон направлялись в Наркомвнуторг — «согласно личных переговоров Зам. Ректора Университета проф. С. З. Каценбогена с Наркомвнуторгом т. Василевичем». Соломон Захарович, к слову, был и деканом ФОНа. Хотя к 1925-му такого факультета в БГУ, по сути, уже не существовало. В июле состоялся еще один его выпуск. И все. Менялись учебные планы, открывались новые факультеты…
Это было время, когда история БГУ только начиналась. Впереди у первого университета нашей страны очень много важных событий и достижений. Об одном из них — уже в следующем выпуске рубрики. Вспоминаем — гордимся!
КСТАТИ
В 1925 году правление БГУ просит Наркомат просвещения БССР войти в Совнарком с предложением об издании декрета о мерах по использованию специалистов, окончивших высшие учебные заведения.
dekola@sb.by
