В прошлом письме я рассказывала о китайских отпусках, праздниках и выходных днях и обещала продолжить тему. Для меня, кстати, очень актуальную: с понедельника я в отпуске (Олимпиада и Паралимпиада закончились, так что отдыхать еду с чистой совестью), поэтому следующее письмо ждите не раньше 24 октября — может, соскучитесь? О том, где была и что видела, расскажу обязательно. Но сейчас — снова о праздниках.
То, что китайская культура уникальна, удивительна и красива, теперь знает каждый, кто смотрел церемонию открытия Олимпийских игр 8 августа. А поскольку таких людей по всему миру собралось более четырех миллиардов, то, уверена, и наши читатели тоже в курсе. Но глобализация наступает на все, в том числе и на это святое — китайскую идентичность. Здесь вовсю празднуют День святого Валентина, не вдаваясь в подробности того, кто это такой и из какой конфессии пришел. Здесь это просто праздник влюбленных, в который принято дарить розы и конфеты, — как и во всем мире, собственно. Рождество 25 декабря так и вовсе превратилось в национальный праздник: скидки в магазинах, смешные дедморозовские колпаки на всех продавцах и так далее в том же духе. Когда на поздравления я пытаюсь объяснить, что православная, а потому мое Рождество придет 7 января, смотрят с недоумением и полным непониманием. Потому что далеко не все в Китае знают, что Рождество, в принципе, праздник религиозный и не только со скидками связанный. Хотя ситуация начинает потихоньку меняться.
Накануне последнего Рождества газеты опубликовали открытое письмо студентов пекинских вузов как раз на эту тему. Студенты (которые во все времена считались людьми передовыми) писали о том, что негоже нам, китайцам, у которых такая длинная и богатая событиями и праздниками история, веселиться в чуждые нашему национальному самосознанию дни. Нужно, мол, возвращаться к корням. Нет, я не настолько наивна, чтобы думать о том, что вот студенты в ноябре написали, а с 1 января вступила в силу новая система праздников. Просто идея носилась в воздухе — это во–первых, ощущение национального самосознания и гордости (хотите назвать это национализмом — отговаривать не стану) резко обострилось накануне Олимпиады — это во–вторых, да и одобряющий глас народа накануне изменений, которые коснутся всех, никогда не помешает — это в–третьих.
По новой системе китайцев лишили недельного праздника в мае, но общее число нерабочих дней в году увеличилось на один — теперь жители Поднебесной не ходят на работу 115 дней в году. В прошлое воскресенье (эх, незадача, что в этом году этот день совпал с воскресеньем!) отмечали праздник Середины осени. Моя знакомая Ли Фанхуэй, раньше работавшая в МИДе, а на время подготовки и проведения Олимпиады перешедшая в оргкомитет, сказала, что журналисты в этот день «съели 10 ящиков юебинов (лунных пряников)». Я ее встретила в зале для фехтования и с тех пор все думаю: эти 10 ящиков были потреблены только там или на всех спортивных площадках? О празднике Середины осени я писала неоднократно, а потому останавливаться на нем подробно в этот раз не стану. Скажу одно: не юебином единым жив китаец — в этот день, как и в Новый год по лунному календарю, нужно собираться всей семьей. Сидеть под луной в саду, читать стихи, подводить итоги и строить планы на будущее. Душевный и очень красивый праздник — я его очень люблю (действительно, Луна в эту ночь потрясающе красива), хотя юебины не ем — не нравятся.
Другой новый старый праздник — Цинмин, День обметания могил. Его история прослеживается с периода Весны и Осени (770 — 476 гг. до н.э.) и связана с именем Цзе Цзытуя, государственного министра царства Цзинь, верного Чунъэру — родному брату принца. После того как принц совершил самоубийство и Чунъэр бежал, за ним последовали лишь несколько министров, в том числе Цзе Цзытуй. Как–то он даже отрезал кусок своей плоти, чтобы накормить голодного Чунъэра, который после 19 лет скитаний стал императором Цзинь. Он щедро одарил деньгами и должностями всех своих верных сподвижников, но почему–то забыл о Цзе Цзытуе. А когда вспомнил и отправился навестить, тот, уединенно живший в горах, отказался выйти навстречу. Чунъэр не нашел ничего лучшего, чем поджечь горный лес — мол, пожар заставит отшельника выйти и тогда император сможет извиниться за свою забывчивость. Но Цзе Цзытуй не вышел — сгорел заживо вместе с матерью. Опечаленный император приказал каждый год в этот день отмечать Цинмин, один из переводов названия праздника — День чистого света. В этот день все китайцы, как когда–то император, просят прощения у ушедших близких.
Как видите, возвращение к традициям удалось.
