На языке танца
Мы выезжали на гастроли с момента основания театра в 1990 г., но культурный обмен между странами СНГ стал возможен недавно. Начиная с 1993 г., несколько лет мы участвовали в фестивалях «Бархатные сезоны Крыма». Публика встречала нас очень хорошо. Два года назад спектаклем «Наполеон Бонапарт» открыли Дни российской культуры в Азербайджане, показали также «Жизель». Сейчас контактов больше. Недавно побывали на гастролях в Киеве с новыми спектаклями из «Дягилевских сезонов» - «Жар-птицей» и «Синим богом» с участием Илзе Лиепа и Николая Цискаридзе. В декабре в Астане, в Казахстане, показали «Руслана и Людмилу» на Днях Пушкина, а в мае со «Спящей красавицей» едем за рубеж.
Начинают приглашать нас и прибалтийские республики. Премьеру «Эсмеральды» в этом году хотят видеть в Риге и Таллине. В Грузии и Армении пока не были.
О гастролях в Беларуси периодически думаем. В Минске замечательный театр, и, надеюсь, покажем белорусским зрителям свои работы. Мое отношение к строительству Союзного государства России и Беларуси позитивное, очевидно, как и у большинства россиян, потому что мы чувствуем общность с белорусским народом.
Думаем о совместных проектах с театрами из ближнего зарубежья, например, ведем переговоры с азербайджанским театром о постановке в нашей редакции «Тысячи и одной ночи» на музыку Амирова на сцене Государственного Кремлевского дворца. Министр культуры Азербайджана прислал нам ноты. Есть и сокровенный проект, который волнует не только меня. В Таллине жил мой хороший друг - композитор Лепо Сумера, с которым несколько лет назад мы придумали балет по пьесам Володина «Две стрелы» и «Ящерица». Я написал сценарий, он музыку. Но осуществить постановку не успели. К несчастью, мой друг умер. В память о нем в эстонском театре намереваются поставить этот балет. Веду переговоры с его художественным руководителем.
О этот спектакль? События развиваются в двух планах - современные кинематографисты снимают фильм об истории взаимоотношений двух древних племен, разных по менталитету, о том, как люди переживают любовь и ненависть. Это трагическая история. Героиня в финале погибает.
Наш новый спектакль «Эсмеральда» по роману Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери» многие сравнивают с мюзиклом «Нотр-Дам», который пользовался невероятным успехом у молодежи. Но это разные жанры. Мюзикл мне понравился, он, вероятно, затронул темы, актуальные для молодежи. Но от мюзикла нельзя требовать особых глубин, а балет - искусство возвышенное, в котором танцовщики способны передать самые тонкие движения человеческой души. Спектакли проходят с аншлагом, а зал Государственного Кремлевского дворца вмещает 6 тысяч зрителей.
Должен ли балетмейстер быть интеллектуалом?
Постановка классики всегда актуальна. Не так давно в театральном мире бурно обсуждали постановку «Евгения Онегина» в Большом театре и гневную реакцию на нее Галины Вишневской. Солидарен с ней. Нельзя так относиться к Пушкину и Чайковскому. С современной оперой Десятникова «Дети Розенталя» можно было экспериментировать. Ничего сверхъестественного в этом нет. Но когда в произведении великих мастеров начинают «видеть» то, чего в нем нет… Этого я не понимаю.
Если мы ставим «Эсмеральду» по Гюго, зрители должны видеть реалии этого произведения, почувствовать дух романа, оценить фрагменты хореографии великих мастеров прошлого.
Самым счастливым периодом Большого театра считаю время, когда директором в нем был Георгий Александрович Иванов. Мне посчастливилось танцевать в ту пору. В этот период в театре работали художники различных направлений. Ставили балеты Григорович, Майя Плисецкая, Владимир Васильев, молодые балетмейстеры Вера Бокадоро и Маджи Скотт, Юрий Попко и Генрих Майоров, Виктор Смирнов и Наталья Рыженко, приглашали хореографов из-за рубежа. Палитра была широкой, и, как показало время, многое из сделанного было высокого художественного уровня.
Сегодня в Большом театре замечательно поставлен менеджмент, налажена реклама, есть пресса, деньги, но творческая часть, мне кажется, не очень всему этому соответствует.
Можно ли сегодня мечтать о создании труппы, близкой по мощи к той, легендарной, которая была в Большом театре? Думаю, это выполнимая задача. Все зависит от желания государства. Мы не можем жаловаться на отсутствие новых талантов, но звезды появляются в спектаклях, которые пользуются успехом у зрителей. Уланова в «Ромео и Джульетте» остается незабываемым образом для зрителей. А в «Ромео и Джульетте» Раду Поклитару, который недолго значился в афише Большого театра, звезды появиться не могут. И постановка была не для Большого театра, и Джульетта не рождала в душах зрителей потрясения. У нее просто не было для этого хореографического и пластического текста, а балетные спектакли воспринимаются прежде всего эмоционально.
Почему-то все сомневаются, что балетмейстер может обладать интеллектом. К сожалению, до нас не дошли исследования творчества Дидло, но по заметкам современников, и прежде всего строкам Пушкина в «Евгении Онегине», можно сделать вывод, что он обладал величайшим интеллектом. Все восхищались его спектаклями. Так же ходили «на Петипа», так же ходят «на Григоровича». Считаю, если балетмейстер владеет профессией, режиссер - реалист ли, авангардист ли - ему не нужен.
«Жар-птица» вновь прилетит
Совместно с Андрисом Лиепой мы задумали возродить дягилевские «Русские сезоны». Критики называют эти спектакли «новоделами», за исключением тех, которые удалось полностью сохранить в хореографическом отношении. Так, в «Жар-птице» сохранились не только эскизы декораций и костюмов, но и хореография. А для постановки «Синего Бога», от которого осталось лишь несколько фотографий, мы пригласили английского хореографа Уэйна Иглинга. «Тамару» на музыку Балакирева поставил балетмейстер из Литвы Юриус Сморигинас. В нашем репертуаре теперь три одноактных балета из «Русских сезонов».
Отчасти понимаю критику, которая пишет, что мы делаем «все не то». Но как поставить «то», если Фокин и Нижинский давно умерли, а мы хотим передать зрителям духовность и эстетику их спектаклей? Андрис - энтузиаст Дягилевских сезонов, он хочет возродить все балеты. В свое время еще его отец Марис Лиепа восстанавливал одноактный балет «Видение розы».
Зрители с начала 1990-х гг. изменились. Их можно было сравнить с теми, кто заполнил залы театров после революции. Конечно, не курили махорку на ярусах Большого театра, стряхивая пепел вниз, как когда-то солдаты, но также мало что знали. Для них нужно было вновь ставить и «Лебединое озеро», и «Жизель», чтобы «продвинуть» в эстетическом отношении до уровня зрителей 1980-х. Так что спектакли «Русских сезонов», пусть и поставленные другими хореографами, отчасти адаптированные, нам необходимы. Зрители видят что-то новое, опирающееся на традиции классиков, которыми, безусловно, стали уже и Бакст, и Бенуа.
В наших планах - постановка «Шехерезады», которая сохранилась полностью, и «Золотого петушка». От того, нужна ли будет людям настоящая культура, зависит существование человечества. Отказ от опыта, накопленного веками, чреват ужасными последствиями. По своим детям, которые не читают книг, видим - Интернет заслонил для них все. Нажатием клавиши они выуживают информацию, но, не умея анализировать ее, никогда не продвинутся вперед. Вот почему я так озабочен постановкой классики на сцене и «образовательным» проектом «Русские сезоны».
Колесница Аркаима
После «Спящей красавицы» на сцене Кремлевского дворца я поставил «Седьмую симфонию» Шостаковича в Шанхае и «Аркаим» в Уфе. Благодарен за предложение китайским друзьям. Этим спектаклем мы отметили не только 60-летие Победы в Великой Отечественной войне, но и столетний юбилей Шостаковича. «Аркаим» считают в Уфе национальным балетом.
Один из прародителей цивилизации, древних городов, - Аркаим откопали между Уфой и Челябинском. 4 тысячи лет до нашей эры в нем жили разные племена. Государство на Южном Урале существовало долго, потом было уничтожено, а жители ушли на восток и на юг, некоторые в Россию: например, древляне считаются выходцами из Аркаима.
К слову, на раскопки приезжает много немцев. Как известно, в Германии тоже были славянские города. Эта тема очень волновала нас, и художник Станислав Бенедиктов сделал замечательные декорации. Когда пришли историки и археологи, просто ахнули: «Как вам удалось воссоздать то, что мы раскапывали?!» Дело в том, что Бенедиктов по рисункам воспроизвел колесницу, которую обнаружили на раскопках.
Первые шесть спектаклей в Уфе прошли с аншлагами. А летом на фестивале Нуриева в честь 450-летия вхождения Башкортостана в состав России наш театр показал балеты «Руслан и Людмила», «Наполеон Бонапарт» и «Ромео и Джульетта».
Меня часто спрашивают, какой жанр предпочитают балетмейстеры в качестве первоисточника. Считаю, что жанр не важен, первоосновой может стать и анекдот. Конечно, интересно ставить балеты по литературным произведениям. Например, «Эскизы» на музыку Шнитке я поставил по Гоголю - «Петербургским повестям», «Ревизору» и «Мертвым душам». Комический балет «Двенадцать стульев» - по прозе Ильфа и Петрова. «Зевс» - по мифу, «Аркаим» - по научному исследованию, в «Фантастической симфонии» Берлиоза и «Седьмой симфонии» Шостаковича первоосновой является музыка.
На снимках: Андрей Петров; премьера «Эсмеральды» состоялась в начале нынешнего сезона; сцена из балета «Жар-птица».
Фото из архива автора
