Когда всё сложно
У Евгения Семашко стойкий иммунитет к разного рода неприятностям и детским шалостям:
— Друзья для подростка действительно очень много значат. Им школьники доверяют иногда даже больше, чем родителям.
— Это стоит принять как аксиому. Доброжелательный и искренний период в жизни человека заканчивается примерно в восьмилетнем возрасте, когда на вопрос, как дела, ребенок действительно рассказывает все как есть. Дальше начинаются секреты, хитрости. Сегодня об открытости среди моих подопечных можно только мечтать. Но я завоевываю эту искренность вниманием и терпением.
— С маленькими работать проще?
— В каждом возрасте свои особенности. В саду у меня в группе было 25 деток от 4 до 5 лет. В этом возрасте малыши обожают играть и слушать сказки. Но была одна девочка, которая почти не разговаривала, самостоятельно не ела, на имя свое не реагировала, кусалась, а на занятиях могла проглотить пластилин. Предложение, что ей нужна квалифицированная помощь специалистов, вызвало у родителей лишь злость и непонимание. И только ежедневные беседы о том, что ребенок с каждым днем все больше в себе закрывается, дали результат. Порой родителям не хочется выходить из зоны комфорта. А ведь для того чтобы решить проблему, нужно сначала ее принять. С подростками же, как они сами любят писать в соцсетях, «все сложно».
— Гром и молния в отношениях между поколениями когда возникают?
— Когда родители решают, что развитие ребенка — дело воспитателей, учителей, врачей, милиционеров и так далее. Или когда мамы и папы поощряют вседозволенность: у ребенка есть только права, но нет никаких обязанностей. Забывают о том, что детям нужно уделять время, чтобы возникла территория доверия. К примеру, 12-летняя девочка из состоятельной семьи идет в торговый центр и крадет там глину. Это звоночек родителям, чтобы ее заметили, что она есть. В жизни ведь счастье не определяется деньгами, хорошими оценками или престижным образованием.
— У вас было счастливое детство?
— Да. Родом я из Клецкого района Минской области. Родители очень старались, чтобы мы с сестрой ни в чем не нуждались, и много для этого трудились. У нас было огромное домашнее хозяйство. Помню, мне очень нравилось вместе с папой косить траву, кормить животных, ремонтировать трактор. У меня с сестрой разница в возрасте всего два года, но забота о ней и ее защита были на мне. Всегда вместе ехали в школьном автобусе на занятия, катались на санках, учили уроки. Мы были и есть лучшие друзья.
— Но так ведь бывает не всегда. Иногда дружбу отвергают. Почему?
— Был один подопечный, которого усыновила женщина. На тот момент мальчику было около 13 лет. Она в нем души не чаяла, а он в ответ платил оскорблениями, употреблял алкоголь. Ужасно относился к новой матери. Мы с ним по два часа разговаривали: что не так в семье, что его не устраивает, как помочь? Я к ним ходил, как к себе домой. Очевидно, мальчик не смог принять предательство со стороны биологических родителей, а обиды вымещал на несчастной женщине. Сейчас этот парень поступил в колледж, живет в общежитии.
— Зная все подводные камни в воспитательной работе, почему выбрали службу в милиции?
— С детства хотел быть правоохранителем и работать с детьми. По окончании школы планировал поступать в Академию МВД. Но возникли проблемы со зрением, и я не был уверен, что смогу пройти медицинскую комиссию. Поэтому поступил в Барановичский государственный университет на специальность «педагог». Пока работал в детском саду, получил юридическое образование. Мечта быть милиционером меня не оставляла… Пройдя обучение в Центре повышения квалификации МВД, отправился служить в инспекцию по делам несовершеннолетних.
Расти без отца
В дверях робко показывается один из подопечных Евгения Семашко — парнишка, любящий помахать кулаками.— Миша, мы же на днях с тобой только общались! — хмурит брови инспектор. — Ты же мне клялся-обещал, что больше никаких драк! Договорились, что, если кто-то тебя будет злить, ты позвонишь мне. Я помогу разобраться, подскажу. Готовься, завтра будем с тобой снег на школьном дворе убирать: дело полезное сделаем и поговорим. Мы же с тобой друзья?
— Друзья!
Как правило, трудности в поведении несовершеннолетних возникают в неполных семьях. Мальчикам не хватает мужского воспитания. За примером далеко ходить не надо — этот самый Миша: растет без отца, мать постоянно на работе, а в свободное время женщина пытается устроить личную жизнь.
— Мама считает, что ее родительский долг — накормить и одеть детей, — говорит Евгений Геннадьевич. — Но при этом самоустраняется от воспитания сына. В дневнике у него двойки и тройки. Если я с ним не буду виртуально делать задания, парень вообще будет приходить в школу с невыученными уроками. А недавно забрал у Миши электронную сигарету, объясняю, как эта привычка в будущем аукнется на его здоровье. Отдаю сигарету маме, а она говорит: «Я курила с 13 лет — и ничего, выросла нормальным человеком». На следующий день, конечно, опять встречаю на улице Мишу с той же сигаретой. Жаль, парень он неплохой, но когда мои слова расходятся с уставом семьи, с этим трудно бороться.
— Что для вас больнее всего?
— «Мама все время на работе, а у папы другая семья, новые дети… Им всем не до меня…» — это текст одной предсмертной записки. Ее написала девочка. Детские суициды — это ужасно. Страшно. Больно. Сложно не принимать все это близко к сердцу, тем более когда у тебя самого уже есть маленький ребенок, ради которого живешь.
— Чего подрастающему поколению сегодня не хватает?
— Внимания и любви.
ПОЖЕЛАНИЕ РОДИТЕЛЯМ
— В любой сложной ситуации разговаривать со своим ребенком нужно спокойно, сдержанно, с уважением. Нельзя остро реагировать на его гнев. Подростки могут быть в беде, но при этом строить из себя счастливого человека. Их ложный образ — это неосознанная адаптация к обществу, попытка заслужить любовь и восхищение окружающих. Поэтому родители должны быть для них примером, — уверен участковый.
Оксана Канашиц.
