Научно–методический совет при Министерстве культуры (в обиходе «рада») — одно из тех довольно закрытых сообществ узких специалистов, деятельность которых почти никогда не выносится на публичное обсуждение. Плохо ли, хорошо, но профессионалы порой, как истинные снобы, предпочитают строго кулуарный разговор: наука, как и деньги, говорят они, тоже любит тишину. Хотя баталии между ними самими разворачиваются нешуточные: слишком велика ответственность, ведь рекомендации «рады» ложатся в основу всех главных исторических реконструкций и реставраций, проходящих в республике, а зачастую они требуются и для значимых новых объектов культуры. Но случаются исключения — особенно если объект из разряда национальных святынь. В данном случае речь идет о восстановлении уникальнейшего памятника Европы — Борисоглебской (Коложской) церкви XII века в Гродно. После многолетних острых споров и рассуждений архитекторам удалось найти, казалось, приемлемое решение ее реставрации. Но на «раде» оно подверглось серьезной критике. В принципе, штатная ситуация... Но есть одно чисто психологическое «но». Так как в обществе велико желание увидеть наконец уникальный, древний памятник восстановленным, есть опасность, что «рада» под напором большинства сама же и отступится от своих строгих требований. Именно поэтому член научно–методического совета доктор архитектуры Армен Сардаров и решил выступить на страницах газеты и посвятить наших читателей в суть проблемы.
— Борисоглебская (Коложская) церковь в Гродно — выдающееся произведение архитектуры. Почему? Во–первых, потому что таких древних храмов периода раннего христианства на нашей территории осталось всего два: Спасо–Ефросиньевский собор в Полоцке и эта, Коложская церковь. Даже в пределах Древней Руси памятников, приближенно напоминающих Коложу, нет. С этой точки зрения она бесценна. В ее архитектуре прослеживается духовная связь с церквами Греции и южных славян — Сербии, Македонии, Косово. И, наконец, Коложа уникальна с точки зрения декора! Поливные керамические вставки, которые есть у нее на сохранившейся стене, применялись когда–то в византийской церковно–строительной традиции, а также в зодчестве Греции. То, что они существуют на стенах древней церкви в Беларуси, в этом, мы считаем, есть даже некая тайна. Тайна Коложи... Существуют косвенные аналоги подобного декора — в Украине, а также в церквах сербских, македонских — они майоликовые (керамические). Но там другой рисунок — строгий, орнаментальный. Здесь, у нас, это, как народная вышивка, она носит импровизационный характер. Автор неизвестен... Есть только версии...
Трагедия в том, что церковь не сохранилась полностью, а только один из фасадов — северный, а также восточная алтарная часть. Остальное утрачено: войны, обвалы высокого неманского берега сделали свое дело. В XIX веке церковь законсервировали, восстановили стены из дерева. И вот в наше время Коложу решили реставрировать полностью. Стал вопрос: как? И тут начинается конфликт. Конфликт в чем? В том, что предлагается восстановить южный фасад церкви, но совершенно в другом стиле, — и получается нечто гибридное. От научно–обоснованного варианта воссоздания древнего храма пришли к мутанту — на мой взгляд. Но главная проблема — мы воссоздаем храм современными технологиями! Предлагается сделать стены из газосиликата и железобетонные своды! Здесь хоть пять докторов архитектуры приведи, все скажут — это ненаучно! Потому что меняется образ храма, а значит, одновременно и его духовный смысл.
Эпицентр конфликта — сама «рада». Конечно, все обуреваемы искренним желанием воссоздать древний православный храм. Но применение принципа «давай–давай» здесь недопустимо! Напротив, надо трястись над каждым кирпичиком, который предстоит поменять. Но только не силикат! Тем более железобетонный свод! С точки зрения эстетики архитектуры получается мутант.
И облисполком, и епархия, и прихожане, и жители, все хотят видеть тот вариант Борисоглебской церкви, который будет утвержден «радой». Осталось только нам достичь единодушия. Я предлагаю честную и чистую консервацию — двускатную крышу с двух сторон перекрыть деревянными конструкциями, как это сделано во многих христианских церквах. При реставрации подобных уникальных произведений архитектуры, согласитесь, должен быть высокий уровень щепетильности. Возможно, общество созреет до понимания, что потратить деньги нужно один раз, но с умом. А пока лучше легкая консервация, которую можно в будущем разобрать, не нанося ущерба сохранившемуся артефакту.
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
