Александр Колбасец, как и Роден, умеет отсекать от камня лишнее...Маленький худощавый старик вынес из сарая внушительный молот. «Сейчас упадет, — подумала я. — Весу–то в этом человечке не больше 50 килограммов». Бросилась помогать, выхватив кувалду, и чуть не упала сама.
— Сколько эта штука весит?
— 10 килограммов. Раньше я всегда работал 12–килограммовым молотом, но его украли, — сетует старик.
Недавно он разменял девятый десяток. На здоровье не жалуется! Больше 50 лет проделывает Александр Александрович завидную зарядку — ловко орудует молотом камнетеса. Он замахивается над серой глыбой, а потом резко, но, как мне показалось, совершенно спокойно бьет, — сыплется крошка, замахивается второй раз — и камень поддается, от него откалывается часть, причем не бесформенная, а полукруглая и почти гладкая с двух сторон. «Вот из таких плиток можно мостить дороги», — говорит мастер и вспоминает, как чудом уцелел в фашистском концлагере, а затем был отправлен в вечную ссылку.
— В концлагере в Латвии нас гоняли на работу. Каждый раз мы проходили мимо двора, в котором были удивительные каменные скульптуры, и я подумал: если бы был мир и я был жив, научился бы делать такие же.
В 1954 году, вернувшись домой, в поисках работы попал к дорожникам. Предложили колоть камни, других вакансий не оказалось. За кубический метр осколков платили 1 рубль 36 копеек. Первый день — первый и единственный куб, а потом ночь без сна из–за болей в руках. Через пару месяцев Александр делал за день 20 кубов, руки окрепли, даже навыки кое–какие появились. Пригласили мостить дороги в Хатыни. Когда съехавшиеся со всего Союза каменщики увидели небольшого роста щуплого паренька с молотом наперевес, рассмеялись. Задача всем была поставлена сложная — деньги платили за осколки не просто ровные и гладкие, но и шириной не больше 60 сантиметров. Все бросились отчаянно молотить по камням...
— А я заметил, как один пожилой каменщик отошел в сторону и о чем–то задумался, — вспоминает Колбасец. — Подхожу к нему, оказывается, думаем об одном и том же: как правильно положить камень, чтобы откалывались куски нужного размера. Решили работать в паре, уйдя от всех. Через некоторое время приезжает начальник. Как увидел гальку, которую накрошили мужики, разозлился. Я чуть уговорил его пройти посмотреть на плод нашего труда. Он, злой, нехотя пошел за мной, увидел, а потом как закричит: «Всех сюда, пусть посмотрят, как надо бить камни!» После отъезда начальника хлопцы набросились на меня с кулаками.
Все оставшееся время мастеру доставляли камни персонально — в ближайшую деревню, пока не была закончена работа. Мостить дороги Александра Александровича приглашали в разные города. Заработанных денег хватило, чтобы обновить хату, завести хозяйство. Наконец пришло время осуществить мечту, и он попробовал высечь причудливую форму. Первое изваяние украсило местное лесничество. А вскоре засматриваться стали уже на его собственный двор. Музей каменных скульптур у дороги однажды увидели проезжающие мимо иностранцы. Они заказали памятник на мемориальное захоронение евреев в Глубоком. Эта могильная плита — четыре на четыре метра — стала самой крупной работой.
— Неужели каждый, кто освоит технику «как камни ворочать», сможет высекать скульптуры?
— Чувствовать надо, куда бить и какой булыжник взять, — уточняет дедушка, и я понимаю, что именно эту «мелочь» труднее всего передать ученику. А их в деревне Варганы Докшицкого района перебывало немало.
Валуны камнетесу привозят со всей округи, часто на телеге, а порой он такую громадину облюбует, только трактору под силу сдвинуть с места. Отходы иногда приходится вывозить несколькими грузовиками. Раньше Александр Александрович рвал камни порохом. Выдолбит дырку, наделает в ней рубцов, засыплет взрывчатым порошком, привяжет шнур к велосипеду и разгоняется что есть мочи — глыба разрывается на формы, размеченные рубцами.
— Однажды камень мне даже приснился! Утром взял коня, поехал на то место за лесом, которое видел во сне, и действительно нашел там вот это, — показывает валун в его нынешнем обличье — композиции из двух крестов и Девы Марии в центре.
Когда–то люди предпочитали и жизнь строить на каменном фундаменте, и в чью–то память воздвигать каменные памятники. Теперь у мастера заказов немного. Но как только спадут морозы, Александр Александрович примется за новую глыбу, уже приготовленную во дворе. Самое время высечь скульптуру для души.
