ВЕРСТОВОЙ СТОЛБ РУССКОГО ПЕЙЗАЖА

В Государственной Третьяковской галерее в экспозиции выставки, посвященной 175-летию со дня рождения выдающегося русского художника Ивана Шишкина, будут представлены шесть картин из фондов Национального художественного музея Беларуси.

Сегодня наследие Шишкина, одного из самых значительных пейзажистов-передвижников, изучено настолько исчерпывающе, что, говоря словами самого художника (который эту фразу сказал о природе), “выучил, кажется, все, и учить больше нечего”. Пожалуй, именно Ивану Ивановичу Шишкину принадлежит пальма первенства среди тех художников, чьи произведения помнятся со школьных времен и легко узнаваемы людьми любых профессий. И хотя творчество этого художника настолько близко народу, что стойко ассоциируется у многих наших сограждан в первую очередь с шоколадными конфетами “Мишки в лесу”, все же то, что заложено в его полотна, глубже, чем привычные с детства пейзажи средней полосы, считает заведующая отделом русского искусства Национального художественного музея Республики Беларусь Татьяна Резник.
В собрании Национального художественного музея Республики Беларусь хранится 20 живописных и 18 графических работ выдающегося русского пейзажиста второй половины XIX века Ивана Шишкина. Эта сравнительно небольшая коллекция знакомит с разносторонним творчеством мастера и последовательным развитием его таланта. Многие из этих картин были приобретены в частных коллекциях Советского Союза заслуженным деятелем искусств БССР Еленой Аладовой, которая была директором музея с 1944 по 1977 год. Шесть (а возможно, и семь) картин из этой уникальной коллекции вскоре отправятся в Москву, где займут почетное место на выставке в Государственной Третьяковской галерее.
Родился выдающийся художник в марте 1832 года, и выставку, приуроченную к 175-летию мастера, в Третьяковской галерее планировали открыть весной 2007 года. Однако на подготовку и осуществление  фундаментального проекта потребовалось время, и огромная по площади и очень насыщенная выставка откроется в залах Третьяковской галереи на Крымском валу 11 октября, на стыке двух “шишкинских” дат — 175-летия со дня рождения и 110-летия со дня смерти  (он скончался в 1898 году в своей мастерской за мольбертом, на котором стояла новая, только что начатая картина “Лесное царство”). Экспозиция включит в себя помимо работ из фондов Государственной Третьяковской галереи произведения Шишкина из Государственного Русского музея (Санкт-Петербург), ведущих музеев России, Украины, Национального художественного музея Республики Беларусь, других музеев. Среди картин, которые представит Национальный художественный музей нашей страны, есть те, где художник отобразил белорусскую природу, в частности “Сжатое поле. Полесский пейзаж” (1884). Иван Шишкин работал в Беларуси дважды — в 1883 и в 1892 годах. Его всегда влекла Беловежская пуща и нетронутая заповедная природа белорусского Полесья.
Картины, “добавляющие” солнца
— Творчество Шишкина на первый взгляд доступнее, понятнее произведений многих других художников. Ведь он изображал то, что все мы видим вокруг себя, — говорит Татьяна Резник. — Картины Шишкина имеют свойство, будучи однажды увиденными, запоминаться навсегда. В его пейзажах — любовь к русской природе, которая во многом сформировала русский характер и неразрывно связана с ним. Его картины — художественная проекция ментальности русского народа.
Однако если даже обращать внимание лишь на то, что “лежит на поверхности”, “верхний пласт” картин Шишкина тоже выполнен мастерски. О картине “Корабельная роща” соученик и современник Шишкина, художник Константин Савицкий (тот самый, кисти которого принадлежат медвежата на знаменитом полотне “Утро в сосновом лесу”) сказал: “Сосной на выставке запахло, солнца, свету прибыло”.
“Тот самый русский...”
Шишкин родился в Елабуге — маленьком провинциальном городке, расположенном на высоком берегу Камы, в краю суровом и величественном. Именно первые, детские впечатления воспитали в будущем художнике любовь к родному краю, его заповедной красоте. Эту любовь живописец пронес через всю жизнь, и через века она дошла до нас, потомков, в его картинах.
Влечение одаренного молодого человека к пейзажу определилось еще в годы учебы в Московском  училище живописи и ваяния (интерес сына к живописи в семье находил поддержку только у отца, человека образованного и разностороннего). “Пейзажист — истинный художник, он чувствует глубже, чище”,— записал Иван Шишкин тогда в дневнике. “Природа всегда нова и всегда готова дарить неистощимым запасом своих даров, что мы называем жизнь”.
В 1856—1860 годах он продолжает обучение в Петербургской Академии художеств. Стремление к “верности, сходству изображаемой природы” проявляется уже в ранних его работах. В 1860 году за два пейзажа Шишкин получает Большую золотую медаль и право на заграничную командировку. Однако он не спешит за границу и весной 1861 года отправляется в Елабугу, где много пишет на природе. За границу Шишкин едет только в 1862 году.
Но ни окрестности Берлина, Дрездена, Праги, ни горная Швейцария не произвели на художника особенного впечатления. Исследователи его жизни и творчества отмечают, что за границей он отчаянно тосковал по родине (“отчего я не в России, которую так люблю”, — писал он в своем дневнике). В 1863 году в Цюрихе Шишкин посещает мастерскую живописца и гравера Коллера, где знакомится с техникой офорта. Исполненные пером рисунки, изображающие  Тевтобургский лес близ Дюссельдорфа, привлекли внимание многочисленных ценителей искусства. Сам художник вспоминал об этом: “Где и куда ни пойдешь, везде показывают — пошел вот этот русский, даже в магазинах спрашивают, не вы ли тот самый русский Шишкин, который так великолепно рисует”.
Несмотря на признание в Германии, Шишкин в 1865 году возвращается в Россию, где получает звание академика. Быстро входит в круг интересов отечественной художественной жизни, бывает на четвергах Артели художников. “Громче всех, — вспоминает Репин, — раздавался голос богатыря Шишкина. Немало нарисовал он пером на этих вечерах превосходных рисунков. Публика, бывало, ахала за его спиной, когда он своими могучими лапами ломового начнет корежить и затирать свой блестящий рисунок, а рисунок точно чудом или волшебством от такого грубого обращения автора выходит все изящней и блистательней”.
Жизнь по-настоящему даровитого человека редко бывает счастливой. Иван Шишкин пережил многие удары судьбы. В апреле 1874 года умерла от туберкулеза его жена, Евгения Александровна, и вслед за ней маленький сын. Знал мастер неблагодарность учеников — в конце жизни Шишкин вел класс пейзажной живописи в Академии художеств параллельно с еще одним выдающимся художником того времени, Архипом Куинджи, и студенты часто покидали Шишкина, переходя в мастерскую Куинджи.  В среде молодых художников Шишкин пользовался заслуженным уважением, несмотря на то, что исповедовал традиционные эстетические принципы, тогда как конец XIX столетия стал временем смелых экспериментов в изобразительном искусстве, поиска новых путей его развития. Молодежь признавала в нем глубочайшего знатока и вдумчивого изобразителя русской природы, но, пожалуй, не могла в полной мере оценить его высокого мастерства... И, однако, творчество Шишкина оставалось светлым, радостным, жизнеутверждающим. Последняя из написанных мастером картин, “Корабельная роща”, — завершающий аккорд в созданном им гимне родному краю и своему народу, символизирует богатырскую русскую силу (это самая крупная по размерам картина художника).
— Шишкин представлял своим искусством явление исключительное, какого не знали в области пейзажной живописи предыдущие эпохи, — убеждена Татьяна Резник. — Не случайно его современник, художник Крамской, назвал Шишкина “человеком-школой, верстовым столбом русского пейзажа”.

 

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter